изучать план экстренной эвакуации, листовка с которым торчала из кармашка на кресле.

— Ерунда какая-то, мотай дальше! — скомандовал нетерпеливый Пьер.

Повинуясь главнокомандующему, Лука тут же ткнул в значок перемотки. Цифры под иконкой снова ожили, запрыгали белыми блошками и остановились только в момент, когда палец отлип от иконки. И снова никто из присутствующих не смог разглядеть замершее буквально на секунду число. Экран снова погас, после чего тут же вспыхнул, явив взорам друзей очередную картину.

***

Железные перила, шарканье поднимающихся по лестнице ног, залитая солнцем коробка небольшого дворика с сияющим первозданной голубизной квадратом бассейна. Серые кеды, преодолев последние ступеньки, шагают по растресканному бетону. На проём между стеной и перилами ложится треугольная тень, которая ползёт вдоль прохода. Глазок объектива поднимается вверх от тени к стене с множеством дверей. Двери с овальными номерными табличками плывут мимо. Полёт объектива замедляется, останавливается на номере «36». Сухая жилистая рука, уверенно долбит в жидкую фанерную дверь, на матовом от загара запястье, две белых полоски, похожие на шрамы. Слышится, как лязгает замок, дверь распахивается, являя угольно чёрное лицо с маленькими красными глазками. Мускулистая рука выныривает из проёма чёрной коброй, устремляется к хозяину камеры. По трясущемуся объективу и хрипению, можно понять, что рука ухватила его хозяина за горло.

Это резкое движение заставило каждого зрителя вздрогнуть, почувствовать, что огромный негр ухватил за горло именно его.

«Hey shit! I warned you not to come here!» — говорит густой низкий баз, походящий на хрустящий под колесом щебень.

«Give me only one dose, Tom! Last time. I beg you! — хрипит голос хозяина камеры.

«You’ll get it when pay for the last one» — басит негр.

«Look this!» — маленький трясущийся кулачок тянется вверх и раскрывается только достигнув уровня глаз огромного негра. В ладошке что-то сверкает.

«What a fack?» — толстые губы кривятся то ли от гнева, то ли в довольной ухмылке. Красные глазки впиваются в лежащий на ладони предмет. — «That this shit from that house at the intersection Green and Nelson avenue? You want the cops come to me?» — несмотря на грозный голос, лицо негра теряет суровость, уголок пухлой губы загибается в довольной ухмылке.

***

— Ни хрена не понимаю, — пробурчал Лука, щурясь на экран.

— Наркоман за дозой пришёл, а это наркодиллер видимо. Говорит, что он за прошлые разы не рассчитался. — перевела Марианна.

— А это похоже цацки какие-то краденные — заключил Пьер, глядя на негра, который выхватил содержимое ладони и продолжил его изучать разглядывая почти в упор.

— Да ворованное, если не хуже. — пропела Марианна. — Он даже знает, где произошло ограбление.

***

Черные похожие на щупальца спрута пальцы разжимаются и глазок камеры вздрогнув, опускается ниже. За кадром слышится тяжёлое дыхание хозяина. Негр пропадает в проёме и громко хлопает дверью. Через пару секунд дверь снова открывается и эта же чёрная клешня выбрасывает что-то маленькое, а сухая ручка тут же подхватывает этот небольшой предмет.

«Why?! Why only one?» — сипит умоляющий голос, в то время как кулак долбит в закрывшуюся дверь.

«There are two corpses, you fool! Thank me for that at least!» — гремит бас за дверью.

Трясущийся объектив разворачивается на триста шестьдесят градусов, плывёт назад по залитому солнцем проходу. Время от времени глазок опускается на трясущуюся руку со шрамами на запястье. В открытой ладони маленький пакетик с белым порошком.

«С-сука» — шипит дрожащий голос. Серые кеды прыгают через ступеньку, дыхание за кадром учащается, хозяин камеры и пакетика спешит. Он спускается вниз, глазок камеры ползёт по асфальтированной дорожке вдоль дома, кустистые пальмы подпрыгивают вместе с неизвестным оператором, который, судя по дыханию, перешёл на бег. Картинка трясётся всё сильнее. На экране мелькает бассейн, покрытая пылью старая приплюснутая как блин машина, мимо проносятся два негра в цветастых спортивных костюмах. Камера заворачивает за угол дома, попадает на узенькую тропинку, пробежав по которой спускается по щербатой лестнице, углубляется в бурые заросли, где останавливается. Тяжёлое дыхание смешивается со стоном, видимо оператор не молод, или не знает спортивных нагрузок. Трясущиеся руки рвут пакетик, поднимают его вверх под камеру. Слышится свист, будто что-то втянули носом, ещё один стон и чавканье. Дыхание быстро успокаивается, замедляется, сходит на нет.

«Ла-адно сука черножопая, ты у меня ещё попрыгаешь — голос становится тягучим, переходит в довольное мычание. — О-ой как хорошо-о то! Хорошо-о-о! А жить так здорово ребята-а-а!

4

Последняя фраза насторожила Луку, и он уже было начал понимать, что здесь не так, но зарождающуюся мысль сбил голос стоящего за спиной Пьера.

— Какой-то непонятный набор видосов. Самолёт, потом этот упоротый где-то в Мексике, или в Штатах. Где связь?

— Пока непонятно! — Лука в очередной раз пожал плечами.

— Мотни ещё чутка, надоело на этого наркошу смотреть…

Лука снова ткнул пальцем в иконку, запустив чехарду скачущих цифр. В этот раз он не стал удерживать палец надолго, а отпустил его почти сразу, через пару секунд.

Экран снова мигнул, но когда он загорелся, на нём не было ничего кроме мелькающих серых полосок. Мерцающий экран и характерное шипение напоминали отключенный от антенны телевизор.

— Зе енд! — развёл руками Лука. — Похоже дальше ничего нет…

— Ну тогда мотай назад! — в очередной раз распорядился Пьер.

— Вы долго собираетесь этой хренью заниматься? — Марианна махнула рукой и сделала пару шагов в сторону, соображая, что делать, идти домой, или сесть за стол.

— Разводка для лохов, только время теряете… — пробормотал Карась, который уже давно вернулся к своей порции хинкалей.

— Если это и хрень, то очень замороченная. Одна только идентификация чего стоит. Вы такое видели? — Пьер продолжал всматриваться в мерцающий экран. — Хочется понять, что это. Может есть какая-то связь между этими видосами? Похоже, что снимают скрытой камерой, которая установлена на уровне глаз.

— Почему скрытой? — спросил Лука.

— Если с этим в самолёте ещё не ясно, то наркоша уж точно не пришёл бы к дилеру со звездой во лбу.

— Ну да… — согласился Лука, нажимая на кнопку, с символом обратной перемотки.

В этот раз его взгляд надолго залип на мелькающих цифрах. Отнять палец от кнопки его заставил окрик Пьера, который сказал, что мотать, пожалуй, хватит.

Отпустив иконку, Лука напряг зрение, пытаясь разглядеть застывшие на миг цифры. Их было много, больше десяти и беглый взгляд сумел зафиксировать только последние три.

— Девятьсот девяносто четыре! — проговорил он вслух, чтобы цифры отложились в памяти. Он не знал, зачем это делает, тем более, что вырванные из