– Нет! И не просите меня поехать туда. Я ненавижу Венецию! Я туда не вернусь! Даже ради организации…

Эти слова Нелл произнесла на собрании, и, тем не менее, она здесь, в Венеции, для того, чтобы представить благотворительную организацию Помощи и поддержки пациентам, которую основала почти десять лет назад. Дело, в которое она так горячо верила, было куда важнее личных соображений.

Нелл имела за плечами солидную практику и была опытным оратором, но, несмотря на все это, сегодня она нервничала. Ни одно место на Земле так не будоражило воображение Нелл, как Венеция. Слишком много воспоминаний было связано с этим городом. И хотя только один врач был против ее проекта, он оказывал влияние на всех. Он являлся медицинским директором попечительского совета больницы, находящейся во владении его семьи, и на него все смотрели как на лидера. И именно этого человека она должна была убедить сделать его больницу центром продвижения ее проекта по всей Венеции, а затем и Италии. Нелл являлась идейным вдохновителем своей организации, и обычно ей не составляло особого труда убедить самого упрямого медицинского директора дать делу ход, но это был особый случай.

Как только ей назвали имя несговорчивого врача, перед ее мысленным взором возникло знакомое лицо. Она пыталась отрицать возможность того, что речь идет об одном и том же человеке, ведь Барбаро – довольно распространенная фамилия в Италии. Она бы предпочла оставить знакомого ей Люку Барбаро в прошлом, вместе с тем кошмарным приступом астмы у Молли.

Потребовалось время, чтобы диагноз подтвердился. Астму нелегко со стопроцентной уверенностью определить у такого маленького ребенка. Но он был уверен, вспомнила Нелл. Люка Барбаро настаивал на своем диагнозе и свел ее с самым лучшим специалистом в этой области – с человеком, который продолжил лечение, после того как они вернулись домой.

Многое с тех пор изменилось, подумала Нелл, критически разглядывая свое отражение в зеркале. Она поняла, что если хочет расположить к себе людей, то должна излучать уверенность. Первым делом пришлось изменить прическу. Она улыбнулась, расчесывая свои пышные, до плеч, волосы. Трудно поверить, что когда-то она носила радикально короткую стрижку и мешковатую одежду.

Сегодня на ней был строгий деловой костюм. Белоснежная блузка, туфли на каблуках и сдержанные украшения представляли собой доспехи, за которыми она могла спрятаться.

Она не собиралась позволить прошлому вмешиваться в проект, который ей так дорог. Однако бессмысленно отрицать тот факт, что частью бурлящего в жилах адреналина она обязана воспоминаниям о мужчине, который так твердо противостоял ей в Венеции. Прошло достаточно времени, чтобы она смогла отделить Люку-мужчину от Люки-врача, лечившего Молли, и как мужчина Барбаро оставил в ее душе глубокий след.

Лицо Нелл осветилось при мысли о ее десятилетней непоседе. Сейчас Молли снова была с ней в Венеции. Часть денег из страховки Джейка пошла на то, чтобы нанять самую лучшую няню, которую Нелл удалось найти, женщину по имени Марианна, которая повсюду ездила с ними. Они втроем жили простой жизнью, не осложненной отношениями с мужчинами. Жизнь без любви и романтики оказалась проще, чем Нелл представляла. Самым главным было то, что Молли – постоянная в ее жизни величина. Нелл не собиралась рисковать ради сиюминутных удовольствий. У нее есть дела и поважнее.

Нелл почувствовала приближение Молли даже раньше, чем услышала шаги дочери. Каждый божий день она возносила благодарственные молитвы за ее здоровье. К тому времени, когда дверь распахнулась, молодая женщина стояла, улыбаясь и широко раскинув руки. Когда Молли бросилась в объятия Нелл, трудно было представить, что это та самая малышка, которая так тяжело болела в их прошлый приезд в Венецию.

Барбаро спас ее дочь, подумала Нелл. Возможно, она виновата в том, что недооценивала его тогда. Но она была взвинчена, а он казался слишком молодым, чтобы справиться с такой критической ситуацией. Но именно благодаря своевременному вмешательству Люки Молли поправилась и смогла жить нормальной жизнью.

Его прощальное письмо было коротким, но подробным, и Нелл помнила свое удивление, когда получила его. Она до сих пор недоумевала, как он мог так спокойно уйти, даже не оглянувшись, когда Молли перевели в детское отделение. Больше они ни разу не видели его, а письмо передала медсестра. По совету Люки Молли проходила регулярный осмотр под руководством врача, которого он порекомендовал.

Нелл попыталась прогнать из памяти темные глаза, преследовавшие ее все это время. Недостаток человеческих эмоций у доктора Барбаро до сих пор уязвлял.

Слушая сейчас, как Молли весело болтает с Марианной, Нелл в который раз ощутила обиду за дочь. Каким же надо быть бессердечным, чтобы потерять, интерес к своему пациенту сразу же, едва только кризис миновал. Она ожидала, что Люка скажет несколько слов по крайней мере Молли, а может, и ей. Но этого не произошло. Барбаро просто передал их заботам своего медперсонала", написал короткое письмо и исчез.

Пора оставить прошлое в прошлом. Ее приезд с Молли в Венецию был наполнен радостью, и никому не испортить им настроение. К тому же вот-вот начнется собрание, и ей следует забыть о Барбаро и сосредоточиться на деле.

– Готова? – спросила Марианна.

Нелл улыбнулась.

– Как всегда. Пойдешь со мной на удачу, Молли?

– А можно мне посидеть в зале, пока ты будешь выступать?

– Конечно. Марианна, останешься с ней?

– Не пропустила бы это ни за что на свете, – заверила ее няня.

Первые несколько секунд любой беседы всегда давались тяжело. После этого Нелл обычно входила в форму. Сегодня все было по-другому. Произнося подготовленную речь, Нелл думала о двух вещах: о Молли и Марианне, на цыпочках спускающихся по ступенькам, чтобы найти место поближе к сцене… и о мужчине, стоящем у задней стены зала в тени.

Нелл почувствовала его даже раньше, чем увидела, и сердце заколотилось в предвкушении новой встречи. Свет в зале был приглушен, чтобы дать возможность слушателям сосредоточить внимание на сцене, но каким-то внутренним зрением она чувствовала каждое его движение. Она пыталась убедить себя, что это смешно, но, если только у Люки Барбаро нет в Венеции двойника, он здесь. Собственной персоной.

С одной стороны, сбывался ее самый страшный кошмар, но, с другой, это был также момент триумфа. Всякий раз, когда кто-то из добровольцев шел в больницу, чтобы говорить от лица обеспокоенных родственников, она думала о Люке Барбаро и его надменной манере общения.

Нелл продолжала читать текст. На каком-то этапе ей, разумеется, придется лично встретиться с Барбаро. Скорее всего, это произойдет на нейтральной территории, где она изложит ему свои соображения с такой же бесстрастностью, какую проявил он, когда они впервые встретились. Сегодня же этот зал – ее территория, и мужчина в тени был враждебным и нежеланным самозванцем, который предпочел не сидеть с остальными слушателями, а стоять, прислонившись к двери, со сложенными на груди руками. Вся его расслабленная поза показывала, что он никуда не спешит. Даже с такого расстояния Нелл ощущала его враждебность.