Я старалась двигаться медленно и бесшумно, но дикий звериный страх гнал меня в спасительные заросли и мешал правильно оценивать обстановку. Торопясь укрыться, я сделала неверное движение, и тут же громко хрустнула ветка под моим коленом.

В кожу впился колючий разлом.

Я замерла на месте.

Вообще-то, я была уже за кустами, под окнами первого этажа. Но в этом месте заросли были не такие густые и немного просвечивали. При желании найти меня не составляло никакого труда.

Услышав треск, мужчина резко поднял голову и замер на месте. Я впилась к нему взглядом и утратила способность передвигаться.

«Все, все, все, все,» — кружил в моей голове прощальный хоровод из одного-единственного слова.

Мужчина медленно поднялся на ноги. Постоял, прислушиваясь, и крадучись двинулся ко мне. Могу поклясться, что его глаза светились в темноте, как глаза хищного животного. И двигался он так же, бесшумно и легко. И казалось, мог найти меня, как находит хищник жертву: по запаху моего страха.

Впервые в жизни я испытала такой кошмарный, жуткий, всепоглощающий ужас. Это был паралич, граничащий с равнодушием. Мозг вполне осознавал, что через несколько минут меня могут убить, но это ничего не меняло. Я не могла пошевелиться и отползти в более укромное место. Не могла вскочить и начать стучать в окна первого этажа. Не могла заставить себя выскочить из кустов и кинуться к дороге, по которой все же проезжали редкие ночные автомобили.

Я просто сидела и ждала, когда меня найдут.

Мужчина приблизился к скамейке. Теперь нас разделяло всего несколько метров, но я по-прежнему не видела его лица, хотя не могла отвести от него взгляда.

— Здесь есть кто-нибудь? — спросил он громким шепотом.

Мне казалось, что удары моего сердца слышны так хорошо, что и спрашивать нечего.

Рука, в которой я сжимала крестик, взмокла. Я непроизвольно стиснула кулак покрепче. Только бы он не подошел ближе!

Мужчина сделал шаг вперед. Я с усилием закрыла глаза и начала молиться.

Не помню, какие слова кружили в моем мозгу. Но серебряный крестик, зажатый в моей руке, вдруг стал очень горячим. И я услышала, как незнакомый голос шепнул мне на ухо:

— Зеленое платье…

«Что, зеленое платье? — не поняла я. — Да, на мне темно-зеленое платье. И что?»

Додумать я не успела. Руки сами подхватили подол широкой длинной юбки и плавно накрыли мою голову. И мое лицо.

— Я тебя вижу, — негромко произнес хищник.

«Не верь, — шепнул мне внутренний голос. — И не смотри на него.»

Я зажмурилась так крепко, как только могла. И хотя моя голова была скрыта подолом юбки, сквозь нее и сквозь плотно сжатые веки я увидела тусклое пятнышко света.

Фонарик! У него с собой фонарик!

Я зажмурилась еще сильней и стиснула спасительный крестик. Он сильно впился в кожу ладони. Боль отрезвила меня и помогла взять себя в руки. Нужно сидеть очень тихо и дышать очень тихо. На мне темно-зеленое платье. Светлые волосы и лицо спрятаны под подолом. Меня не видно.

Пятнышко света зашарило рядом со мной, неумолимо приближаясь.

«Не смотри,» — снова посоветовал голос внутри.

«Не буду,» — мысленно пообещала я.

И принялась читать про себя «Отче наш», единственную молитву, которую знаю наизусть.

Не помню точно, сколько раз я прочитала ее от начала до конца. Наверное, много раз. Очень много раз. Потому что, когда я открыла глаза, вокруг начинало светать.

Мужчины, недавно стоявшего в двух шагах от меня, не было видно. Я бы даже могла подумать, что он мне приснился, если бы не различала в траве лежащее человеческое тело.

Рука, в которой был зажат спасительный крестик, напомнила о себе коротким всплеском боли. Я поднесла ладонь к глазам и разжала ее. Что-то капнуло мне на платье.

Ладонь была в крови. Края крестика ушли глубоко под кожу, и я с трудом удержала стон, вытаскивая их.

Высвободила спасительный крест и прижалась к нему губами.

Меня тряс нервный озноб.

Я немного пришла в себя и посмотрела на часы. Половина пятого. Ничего себе!

Хлопнула подъездная дверь, залаяла собака. Так, первый собачник выходит на прогулку.

Присутствие другого человека придало мне смелости. Я сунула крестик в карман, выползла из кустов и огляделась.

Никого.

Так же на четвереньках я доползла до человека, лежавшего на спине с закрытыми глазами. Трава вокруг него потемнела, от странного резкого запаха у меня закружилась голова.

Я обессиленно плюхнулась на задницу, но тут же подпрыгнула на месте и чуть не заорала.

Глаза трупа открылись!

Я резво вскочила на ноги, но тут же сообразила, что со стороны раненого мне ничто не угрожает. И вообще, в помощи он сейчас нуждается больше, чем я.

Я склонилась к лицу мужчины.

Тот шевелил белыми губами, пытаясь что-то сказать.

— Молчите, — зашептала я горячо, — молчите! Я сейчас «Скорую» вызову! Не двигайтесь! Ай!..

Холодные пальцы цепко схватили мою левую руку.

Мужчина с усилием приподнял голову. Я машинально поддержала его за шею. Тот еще немного пошевелил губами и совершенно отчетливо выговорил:

— Ка-тра…

Тут из уголка его губ выползла красная ниточка, мужчина коротко вздрогнул и захрипел.

Я в ужасе отдернула руки, и голова мужчины стукнулась о землю. Глаза его вцепились в меня с каким-то мучительным выражением и вдруг медленно остекленели.

Я приложила дрожащую руку к его шее, поискала тоненькую ниточку пульса, но ничего не нащупала.

Все. Мертв.

Я поднялась на ноги и медленно попятилась назад. Отошла шагов на десять и только после этого развернулась и кинулась бежать к дому. Дворничиха тетя Нина уже приступила к работе, но у меня хватило ума спрятаться за углом гаража. Дождалась, когда она отошла от нашего подъезда подальше, и по стеночке добралась до двери. Сунула руку в карман, достала ключи. Не отрывая глаз от спины дворничихи, осторожно открыла дверь, скользнула в подъезд и бесшумно прикрыла за собой дверь. Не вызывая лифт, взлетела на девятый этаж и ворвалась в квартиру. Заложила старый засов, которым мы обычно не пользуемся, упала на пол и в изнеможении прислонилась спиной к стене.

Дома! Слава богу, дома!

Сколько я просидела в таком положении, сказать не берусь. Меня обнаружил мой проснувшийся папочка.

— Ира…

Я открыла глаза и медленно перекатила голову к правому плечу. Перед моими глазами находились папины ноги в старых тапочках.

Я задрала подбородок и посмотрела на отца.