Закончив с более-менее целыми огневолками, я приблизился к вожаку стаи. Даже сейчас он внушал опасения. Казалось, шаугар лишь притворяется мертвым и вот-вот набросится на меня и вцепится в шею, чтобы прервать жизнь неосторожного человека, рискнувшего подойти к нему. Но это было лишь наваждение, и я, вздохнув, опустился на колени рядом с телом демона.

Как более развитое и сильное существо в стае, вожак был крупнее и куда опаснее остальных огневолков. Вместе с этим его органы были куда ценнее. Пускай охотники забрали когти и клыки, но на самом деле это не самое дорогое, что можно достать из данного вида шаугаров. Сердце, мозг, легкие и глаза я вырезал с особой осторожностью. Именно эти органы, исходя из опыта алхимиков, являлись хранилищем магической энергии, которой в шаугарах всегда было много. Очень повезло, что охотник в доспехах не задел их, когда убил вожака. Мне самому было бы не по силам убить такого сильного шаугара собственными руками и поэтому не хотелось неловким движением повредить столь ценные ингредиенты. Но уже прошло время, когда мои руки тряслись при виде мертвого тела, а мутить от запаха трупов демонов меня перестало еще раньше. Старик умел преподать урок так, что запомнишь надолго.

Последним в специальный контейнер я положил сердце демона. Только после этого я позволил себе немного расслабиться и перевести дух. Предстояло самое сложное, и провалить все на последнем этапе… Лучше даже не думать об этом.

Чтобы привести мысли в порядок, я стал вспоминать строки из книги по алхимии. Вообще с этой наукой, а именно так ее и следует по большей части называть, сложилась интересная ситуация. Шаугары обладают каждый своей магией, и пускай у многих известных видов не выяснены их, скажем так, таланты, но это не говорит, что их вовсе нет. С людьми ситуация обстояла равно наоборот. Только у нескольких человек из сотни была предрасположенность к магии и хватало мистических сил на то, чтобы пленить демона. Еще у нескольких человек из тысячи были способности иного рода. Именно последние и были алхимиками.

Сделав пару глубоких вдохов и выдохов, я достал из рюкзака сверток, который металлически звякнул, когда я опустил его на землю. Осторожно развязав тесемку, я начал складывать металлические части, и скоро передо мной на предварительно очищенной от сора поверхности стоял алхимический тигель.

Это был последний подарок старика перед тем, как… Нет, мне сейчас нельзя отвлекаться! Необходимо, наоборот, полностью сконцентрироваться на предстоящем действии, иначе весь сбор ингредиентов станет бессмысленным.

Недавно я рассуждал о том, что ингредиенты с шаугаров можно продать алхимикам и заработать неплохие деньги, но куда больше можно выручить, если ты сам являешься алхимиком. Да, не без гордости могу сказать, что я – неплохой алхимик и точно знаю уровень своего мастерства на данный момент. Хотелось бы приукрасить и называть себя гением алхимии, но на самом деле я, может быть, чуть выше среднего, но и это уже достаточно высокий уровень.

Если так подумать, то в городах не так много алхимиков – всего несколько десятков на тысячу охотников. Тут, конечно, дело и в том, что охотником стать намного проще, хоть и рискованней. Но все же главное отличие охотника от алхимика в том, что последний может вызывать алхимический огонь, без которого не может работать тигель. Жара обычного пламени просто не хватит, чтобы преобразовать части тел демонов в то, из-за чего и прославились алхимики – алхимическую пилюлю.

Мое пламя алхимика совсем слабое, чтобы дать достаточный жар для расплавки ингредиентов и выделить хранящуюся в них мистическую силу. По этой причине приходится пользоваться солнечными камнями, которые могут долгое время хранить в себе вложенное пламя, но в то же время они очень дорогие и хрупкие. Благо из-за того, что пламени у меня не так много, контролировать его я научился быстрее всего, а это умение в деле алхимика вполне можно ставить на первое место после силы огня.

Я аккуратно развернул мешочек с солнечными камнями и, отобрав парочку из них, вставил в специальные углубления в тигле. Теперь дело осталось за малым – смешать все ингредиенты и сплавить их в единую структуру, которую в народе прозвали пилюлей за ее круглую форму. Можно было, конечно, придать результату этого действия и другой вид, но среди алхимиков считалось, что на шаре сконцентрироваться проще. Так добивается идеальная форма, что уменьшает риск провалить преобразование.

Осторожно направив пламя из солнечных камней, я мысленно представил перед собой вырезанные из вожака части тела и с помощью концентрированного огня стал сплавлять сердце с легкими, следом пошли мозг и глаза. Вместе с тем в тигель кидались щепотки истолченных элементов, собранных до этого, что должны были скрепить все части тела шаугара в единую структуру.

Даже сквозь плотно закрытые веки я увидел, как на миг вспыхнул алхимический тигель и над ним всплыла темно-красная круглая пилюля размером с ноготь мизинца. Она слегка мерцала, и, если присмотреться, можно было увидеть, как в ней клубится пламя, которое соприкасалось со стенками пилюли, но было не в силах преодолеть ее границы.

Все получилось, и теперь у меня в руках пилюля духа огневолка. Вещь, которая стоит намного больше того, что могли бы получить охотники за трофеи, собранные в этом месте. Можно было продать ее и месяца три жить безбедно за стеной города в не самом дешевом районе, но как бы ни хотелось получить разом много денег, это не мой вариант.

В этом мире сила значит все, и чем ты сильнее, тем больше имеешь. Так как я не родился в семье, способной обеспечить меня всем необходимым для развития, то приходилось выкручиваться самому.

Я еще пару секунд поглядел на переливающуюся оттенками красного пилюлю и, резко выдохнув, проглотил ее. Вот так, несколько мешков золота прошли сквозь меня.

Пару секунд ничего не происходило, а затем в районе живота будто возник сгусток огня. От острого приступа боли меня скрутило, и я повалился на землю, переживая самые тяжелые болевые вспышки, которые всегда сопровождали усвоение очередной пилюли организмом. Да, всегда был шанс, что следующего раза я не выдержу, но другого способа повысить свою выживаемость в этом жестоком мире я просто не знаю.

Мне сложно было определить, сколько прошло времени, но болевые приступы стали стихать, и теперь я мог практически не обращать на них внимания. Я сбросил куртку на землю и оголил левое плечо, которое все время скрывал под тугими повязками, чтобы не показывать татуировку на плече посторонним. Взглянув на нее, я радостно улыбнулся. Рисунок разросся и стал более полноценным. До необходимого минимума, о котором рассказывал мне старик, еще далеко, но, пускай и маленькими шажками, я приближаюсь к нему.

* * *

Я успел проскользнуть в северные врата Виларса до того, как стражники наглухо закрыли створки, что отрезали город от местности, наполненной шаугарами. Пара стражников хмуро посмотрела на позднего путника, но брошенная серебряная монета, исчезнувшая в тот же миг в руке одного из них, заставила смириться мужчин с моим появлением.

Так и так пришлось бы платить пошлину за вход, но я не успевал к закрытию, и стражники немного придержали ворота, чем, пускай и не грубо, но нарушили распорядок службы. Если бы я при этом не заплатил больше, то меня вполне могли побить и отправить в казематы как возможного криминального элемента. Пару раз уже видел, как это происходило, и мне не хотелось бы оказаться на месте этих «счастливчиков». Хотя многие бы поступили куда менее разумно, лишь бы не оказаться за стеной города ночью.