– Я постараюсь… – промямлила я, сунула пригласительный в карман и выбралась на улицу.

Дождь так и не перестал. Прохожих на улице стало меньше, машин больше – близился полуденный час пик. Я дождалась, когда машина моих новых знакомых тронется с места, быстро добежала до своего «фолька», забралась в салон и завела мотор. Пока машина прогревалась, я сидела, сложив руки на руле, смотрела, как монотонно скребут по стеклам дворники, и думала.

То, что на моей слежке за четой Болотовых поставлен жирный крест, было ясно – и к гадалке не ходи. Волновало меня другое: как на эту новость отреагирует мой клиент?.. Ведь в нашем договоре о шпионаже за Аллой и Андреем не были оговорены никакие сроки. И в принципе предполагалось, что моя работа должна была быть продолжена. Теперь же об этом не могло идти и речи. Но там – у кафе – я просто не могла поступить иначе! Молча наблюдать, как в упор расстреляют людей? Ну уж нет!

«Придется держать ответ за данный форс-мажор…» – приняла я решение, выхватила из бардачка телефон и быстро набрала нужный номер.

Прошел один гудок… Второй… После третьего на том конце провода сняли трубку. Он всегда отвечал после третьего гудка. Я уже давно заметила эту особенность своего клиента. У него вообще было много особенностей.

– Дмитрий Валерьевич? – быстро произнесла я, – мне нужно с вами срочно увидеться.

* * *

Честно отстояв во всех пробках, которые только были в это время дня в городе, злая и уставшая, я зарулила во двор старого трехэтажного дома на Новоарбатской. Интеллигенты и нувориши – так лет двадцать назад сказали бы про обитателей подобного жилья. Теперь же это было обычное полуразваленное захолустье в самом центре города.

Стянув с плеч перепачканный в грязи плащ, я закинула его на заднее сиденье, прихватила свою сумку и, как была в тоненьком свитере и джинсах, выбралась из машины. До подъезда недалеко – авось простыть не успею!

В два прыжка я оказалась у тяжелой деревянной двери. Ни о каком замке или домофоне здесь и речи не велось. Нужно было только с усилием потянуть на себя ручку, сделать шаг вперед, и вы тут же оказывались в темном нутре подъезда.

Высоченные потолки, узкие окна, скрипучий пол. Не знаю, кому как, а на меня подобные хоромы наводят тоску. Я запрокинула голову вверх, глядя, куда уходит витая лестница, и почувствовала, как начинает кружиться голова. Пока окончательно не заработала себе мигрень, я перекинула сумку на плечо и потопала вверх по ступенькам. На мою беду, клиент поселился аж под самой крышей…

Я миновала все лестничные пролеты и остановилась напротив двери с цифрой «семь». Здесь даже не было звонка! Я тяжело вздохнула и несколько раз ударила по дерматиновой обивке.

Меня, конечно же, ждали. Дверь открылась почти сразу, без выглядывания в глазок и старушечьих вопросов «Кто идет?» – и это при том, что на пороге стоял старик. Высокий, всегда собранный, в тщательно выглаженном костюме и с аккуратно зачесанной назад копной черных волос, но все же старик.

– Женя, что-то случилось? – с ходу спросил мужчина. Он выглядел настороженно, точно так же, как и мелкая болонка, которую он держал на руках. Собачонка поводила носом из стороны в сторону и звонко тявкнула.

– Есть новости, – коротко ответила я и шагнула за порог.

– Тише, Мотенька, – погладил старик псину между ушей. – Пройдемте в мой кабинет.

Кабинетом была комната, заставленная книжными полками. Здесь всегда были занавешаны окна, а у письменного стола был включен зеленый торшер.

Я прошла в вперед, опустилась в глубокое кресло и поежилась.

Этот старый дом, зеленый торшер и картина Ван Гога на стене – мне здесь не нравилось решительно все. И даже мой клиент – стареющий Дмитрий Валерьевич Седов – вызывал легкое чувство неприязни. Но это были мои личные ощущения, не имеющие отношения к работе.

– Итак, в чем причина столь срочного визита? – Седов сел за письменный стол напротив меня, нервно ерзающую собачонку усадил на колени. Он никогда не любезничал и не разводил церемоний, а говорил коротко и только по делу.

– Во-первых, мне удалось выяснить, что лет пять назад супруги Болотовы были замешаны в нескольких громких уголовных делах.

– Вот оно как? – Я уловила в голосе старика нотки заинтересованности.

– Именно, – кивнула я и во всех подробностях изложила не так давно прочитанный материал по делу Болотовых.

– Так, значит, прежде Болотовы промышляли шантажом?.. – Он снова принялся гладить псинку по ушам.

– Думаю, что подобные дела они проворачивают и до сих пор, – отозвалась я. – Просто теперь все обходится без внимания со стороны правоохранительных органов.

– Эту информацию вы получили от полиции?

Досье на господ Болотовых мне любезно одолжила моя знакомая из архива МВД. Ну, как – одолжила… Пока дорогая приятельница Маргоша заваривала кофеек, я потихонечку умыкнула нужные мне документики. «Как только все выясню – сразу верну!» – мысленно пообещала я, а вслух пожелала Марго всего доброго, похвалила ее новую прическу и была такова. Мавр сделал свое дело – мавр может удалиться.

Но рассказывать Седову все подробности своей осведомленности я не стала.

– Эта информация из надежных источников, – успокоила я недоверчивого старика.

– А кроме шантажа? Есть что-то еще?

Седов намекал и недоговаривал. Я вообще с трудом понимала, зачем ему нужно все это. Да и в архив я полезла только из-за того, что надеялась в делах давно минувших дней нарыть связь между моим клиентом и теми людьми, за которыми он меня нанял следить.

– Больше ни в каких криминальных делах Болотовы замешаны не были, – покачала я головой. – Но это была только одна новость.

– А какая же вторая? – Старик вскинул брови.

– Дмитрий Валерьевич, – я не знала, какие тараканы живут в голове у человека, который сидел напротив меня и буравил меня выцветшими глазами, но решила действовать напрямую. – Скажу вам честно: мне с самого начала была не очень ясна суть моей работы. Последить несколько дней за Аллой и Андреем Болотовыми было простой затеей. Мне было непонятно другое: какую именно информацию вы хотите от меня получить. Но после нескольких дней работы я могу вам точно заявить: эти люди не говорят про вас, они не интересуются вами, они не появляются около вашего дома. Я рискнула предположить, что они ввиду специфики своей работы собирают на вас компромат, – на этом слове я сделала паузу и пристально посмотрела в глаза Седова. Он сверлил меня взглядом насквозь, но у меня давно выработался иммунитет на подобных типов. – Но у них на руках нет никакой информации, которая могла бы хоть как-то вас касаться, – твердо заявила я. – И даже более того…

Седов понял, что играть со мной в гляделки бесполезно, откинулся на спинку стула и закурил. Собака, до этого спокойно сидевшая у него на коленях, несколько раз чихнула, спрыгнула на пол и шмыгнула под кресло своего хозяина.