- Ты даже не представляешь, как я тебя, люблю, - приподнимает голову.

Открываю глаза, встречаюсь с глазами любимого. Мой мужчина, родной, самый дорогой.

Как я рада, что жизнь столкнула нас! Я даже и не мечтала о таком мужчине, всегда представляла рядом с собой совершенно другого человека. Ни такого властного, более спокойного, ни с чёрными, а голубыми глазами, выше меня, но не на целых две головы, старше, но не на восемь лет. Паше тридцать два, и меня это не смущает, как я думала раньше.

По комнате раздался весьма неприличный звук, мой желудок напомнил о своей пустоте.

- Говорю же, ты лишаешь меня здравых мозгов, - качает головой осудительно.

Словно я и правда в чём-то виновата.

- Пойдём, буду кормить тебя, я взял отпуск, так что две недели я полностью в твоём распоряжении, а главное буду следить за твоим питанием, - встаёт с постели, протягивает мне руку.

- Аааааа! – радостно взвизгивая от услышанного, как можно быстрее поднимаюсь, прижимаюсь к крепкому торсу мужчины.

Я готова прыгать от счастья, да только положение моё не позволяет этого сделать. Моя беременность и так протекает не очень легко. Токсикоз утих лишь месяц назад, постоянная тошнота выматывала, но я держалась, делала всё, что говорил мне доктор, пила все прописанные лекарства и витамины.

Дважды попадала в больницу, Паша тогда с ума сходил, даже дежурил первые дни в больнице, на врачей кричал, угрожал им, что, если с нашим сыном, что случится, он по кирпичикам разберёт ту больницу.

- Ты сейчас не пошутил? Две недели, каждую ночь дома? – вскидываю голову вверх, смотрю с надеждой в глаза мужчины.

- Тише, не кричи так, ты же знаешь, я не имею привычки шутить таким, - наклоняется, нежно касается кончика моего носа губами, - идём кушать, - тянет за собой.

А мне плакать хочется, я так соскучилась по нему.

Паша заводит меня на кухню, усаживает за стол, сам отходит к кухонной гарнитуре, открывает одну дверку, достаёт посуду, ставит на столешницу. Пристально наблюдаю за его действиями, то как он двигается, как перекатываются под его кожей тугие мышцы. Паша в одних брюках, пиджак и рубашку он потерял где-то в комнате.

Сумасшествие! Ни только Паша теряет голову, но и я!

Передо мной появляется тарелка с дымящимися овощами и куриным белым мясом. От вкусного аромата рот наполняется слюной.

- Ешь, - раздаётся над головой, и следом Паша присаживается рядом, с ещё одной тарелкой овощами и мясом.

- Приятного аппетита, - говорю любимому и взяв в руку вилку, нанизываю на неё кусочек мяса, отправляю его в рот.

Боже! Как же вкусно! Паша волшебно готовит.

- Уммм, - стону от блаженства, - спасибо, очень вкусно.

- Я рад, что тебе нравится, - смотрит на меня чуть склонив голову набок, при этом сам ещё не притронулся к еде.

- А почему ты не ешь?

- Ждал твоей оценки, - тут же берёт вилку, и протыкает крупно порезанный помидор, отправляет его в рот.

Ничего больше сказать не успеваю, лежащий на столе телефон мужчины оживает. Мне хорошо видно дисплей, на котором высвечивается имя Алина и её фото на весь экран.

Аппетит мгновенно исчезает, непроизвольно сжимаю вилку в руке, так крепко, что пальцы белеют. Паша, бросив взгляд на телефон, протянул к нему руку.

Вот и всё, сейчас он вновь кинется к ней, оставит меня одну! В груди становится так грустно и больно, еле сдерживаю себя, чтобы не вскочить и не убежать в комнату, спрятаться, закрыться, только не видеть, как он уходит!

Паша поворачивает голову в мою сторону, смотрит пару секунд, а поле делает то, чего я никак не ожидала! Он скидывает вызов, а следом и вовсе отключает телефон, кладёт его обратно на стол.

глава2

ПАВЕЛ

- Ты зачем притащил в этот парк эту наседку с девочками? Ты мозгами тронулся? – с порога набрасывается мать, шипит не хуже змеи, руки на груди сложила, смотрит убийственным взглядом, - знаешь же, что Мила, - кивает в глубь квартиры, - гуляет там часто! Если всё сорвётся из-за твоей глупости, я тебя сама убью, сыночка, - кидает угрозу.

- Тише, - смотрю в глубь квартиры.

- Она спит, у неё вновь стресс из-за тебя! Исправляй ситуацию, делай что хочешь, но ты должен сейчас быть рядом с Миланой! – чуть повышает голос, но следом прикусывает язык, прислушивается к тишине квартиры.

- Ты же знаешь, сейчас я не могу, - злость кипит с той секунды, как услышал голос Милы за спиной.

- Что опять выдумала эта дрянь? Чем опять манипулирует? – глаза матери потемнели, наверное, вспомнила все уловки Алины.

- Как всегда, и не смотри так, ты сама настояла на нашей с ней свадьбе, - отодвигаю мать в сторону, тихо иду в комнату, где спит мать моего сына, та, что в сердце, та, с кем быть не могу.

- Да кто же знал, что всё так повернётся! Кто знал, что твой дед на старости лет таких дел наворотить! – шипит в затылок, крадётся по пятам, - ещё и эта дрянь прознала, про что ей знать не следовало!

- Прекрати её оскорблять! – резко разворачиваюсь лицом к матери, - сама за своим языком не уследила, теперь помоями поливаешь, а раньше прыгала перед ней, чуть в ножки не кланялась, - напоминаю о былых временах.

- И сейчас бы кланялась, но не после того, что сотворила! – плюётся ненавистью, а в моей грудине вновь печёт от воспоминаний.

Как меня всё это достало! Как хочется покоя, но видимо в моей жизни его не будет! Не заслужил, не достоин! Не говоря больше не слово, разворачиваюсь и тихо захожу в комнату, где на кровати спит моя Милана. Нежная, добрая, самая чистая девочка на свете, наверное, только её искренняя любовь и держит меня над самой пропастью.

Останавливаюсь около постели, смотрю на бледное личико любимой, сглатываю колючий ком. Даже думать не хочу о том, что мне предстоит сделать в ближайшем будущим. Как я смогу разрушить её собственными руками? Как втоптать в грязь самое чистое? Зачем я тогда с ней познакомился, зачем вовлёк во всё это? Как теперь спасти хотя бы её? где выход из этой чёрной бездны?

- Идём, проводишь меня, а после будешь любоваться свой…