только есть во всей Земле,

но не исчислишь продолжительность

жизни Победителя.

Если б кто-то захотел измерить

небо, [это было бы возможно], но

никто не смог бы сосчитать

[годы] жизни Шакьямуни.

Нет возможности определить число,

[сказать]: «Вот Совершенный Будда

столько кальп живет,

[к примеру] – миллиард».

Поскольку [есть у долгой жизни]

две причины, два условия:

отказ от злого причинения вреда

и пищи щедрое даяние,

то продолжительность

жизни этого Махатмы

не установишь: «столько кальп» иль даже

«бесчисленные [кальпы]».

Поэтому отбрось сомнения,

ничуть не сомневайся:

у жизни Победителя предела нет;

она неисчислима.

Тогда наставник, учитель, брахман Каундинья, [присутствовавший] со многими тысячами брахманов среди собравшихся [около Будды], отдал почести Бхагавану и, услышав сообщение Татхагаты о его [намерении уйти] в конечную, великую нирвану, заплакал, поклонился Бхагавану в ноги и сказал:

– Бхагаван, если ты любишь всех живых существ, испытываешь к ним великое сострадание, заботишься об их благе, являешься для всех существ словно отцом и матерью, бесподобным, сияющим как луна, блистающим, словно солнце, великой мудростью и Осознанием, если смотришь на всех существ как на [своего сына] Рахулу, прошу даровать мне одну святую [вещь].

Бхагаван молчал.

Тогда, силой Будды, юноша личчхави Сарвалокапри-ядаршана, [бывший] в том собрании, набрался храбрости и сказал наставнику, учителю, брахману Каундинье:

– Почему же ты, великий брахман, просишь у Бхагавана некую святую вещь? Может, я смогу дать ее тебе?

Брахман ответил:

– Юноша личчхави, я хочу иметь крупицу мощей Бха-гавана величиной с горчичное семечко, чтобы мог почитать Бхагавана и поделиться [несколькими] пылинками его мощей [с другими]. Ведь известно: «Если будешь почитать крупицу его мощей величиной с горчичное семечко, то станешь владыкой богов [в раю] Тридцать трех». О юноша личчхави, всем шравакам и пратьекабуддам трудно понять, трудно постичь священную «Сутру золотистого света». Знаем, что [Бхагаван] будет излагать священную «Сутру золотистого света», обладающую такими (перечисленными им) качествами и достоинствами. Поэтому слушай ее. О юноша личчхави, поскольку священная «Сутра золотистого света» так трудна для понимания и постижения, мы, брахманы пограничных земель, также можем хранить, положив в ларец, крупицу мощей [Бхагавана] величиной с горчичное семечко, храня которую, существа быстро становятся владыками [рая] Тридцати трех. О юноша личчхави, разве ты не хотел бы, чтобы существа быстро стали владыками [рая] Тридцати трёх, попросив у Татхагаты крупицу мощей величиной с горчичное семечко и храня ее, положенную в ларец? Вот какой святой [вещи], юноша личчхави, я прошу.

Юноша личчхави Сарвалокаприядаршана ответил наставнику, учителю, брахману Каундинье такими стихами:

Когда в реке Ганге

станут расти цветы,

когда вороны станут красными,

а кукушки – цвета раковины,

когда бананы вырастут на розовых яблонях,

а деревья фиников зацветут хурмой,

тогда появится крупица мощей

величиной с горчичное семечко.

Когда из меха черепахи

сошьют прекрасную шубу,

защищающую от зимнего холода,

тогда здесь будут мощи.

Когда из ножек насекомых

благополучно построят башню,

прочную и неколебимую,

тогда здесь будут мощи.

Когда у всех пиявок

вырастут белые, острые

и большие зубы,

тогда здесь будут мощи.

Когда из рогов зайцев

изготовят прекрасную лестницу,

чтобы залезть на небо,

тогда здесь будут мощи.

Когда мыши, залезшие

по той лестнице, съедят луну

и причинят вред Раху,

тогда здесь будут мощи.

Когда мухи, ходя по деревням,

будут пить вино кувшинами

и жить в домах,

тогда возникнут мощи.

Когда ослы в счастливом настроении,

с губами красными как плод коксинии индийской,

будут петь и танцевать искусно,

тогда возникнут мощи.

Когда сова и ворон,

прилетев в уединенное место,

будут играть и дружить,

тогда возникнут мощи.

Когда листва дерева бутеи превратится

в зонт из трех видов драгоценностей,

защищающий прекрасно от дождя,

тогда здесь будут мощи.

Когда большие океанские корабли

с их механизмами и парусами

поплывут по суше,

тогда здесь будут мощи.

Когда совы будут лететь,

держа в клювах

гору Гандхамадану,

тогда возникнут мощи.

Наставник, учитель, брахман Каундинья, услышав эти строфы, ответил юноше личчхави Сарвалокаприядаршане такими стихами:

Хорошо, хорошо, прекрасный юноша,

Сын Победителей, великий оратор,

храбрый и опытный,

достигший великого предречения [о Пробуждении]!

Слушай меня, юноша; [я расскажу тебе], в надлежащем порядке, о неохватном мыслью

величии Покровителя мира, Защитника, Татхагаты.

Сфера Будд непостижима.

Татхагаты несравненны.

Все Будды всегда спокойны.

Все Будды истинно вышли [из сансары].

Цвет [тел] всех Будд одинаков:

это свойственно Буддам.

Бхагаван не создан.

Татхагата не рожден.

Его тело, твердое как алмаз, излучает явленное тело (нирманакаю).

Так называемая «крупица мощей великого Риши

величиной с горчичное семечко» не существует.

Разве могут быть мощи у тела, в котором нет ни костей, ни крови?!

[Будда] оставляет мощи, используя искусные средства, ради блага живых существ.

Совершенный Будда – это Дхармакая.

Татхагата – это Дхармадхату.

Какова Дхарма, Учение, таково и тело Бхагавана.

Это я слышал и знал уже, когда просил святую [вещь];

я завел разговор лишь для того, чтобы выяснилась истина.

Услышав эти глубокие проповеди о продолжительности жизни Татхагаты, тридцать две тысячи богов зародили в себе устремленность к Высшему, Истинно Совершенному Пробуждению. С радостными мыслями они в один голос произнесли такие строфы:

В нирвану Будда не уходит, Дхарма не подвержена упадку.

Он [лишь] показывает [свой] уход в нирвану

ради созревания живых существ.

Будда Бхагаван неохватен мыслью.

Вечное тело Татхагаты

проявляется разными