Что же происходило, когда девушка становилась взрослой и выходила замуж? Законы XIX века определяли, что с выходом замуж родительская власть над дочерью ограничивалась, поскольку «одно лицо двум неограниченным властям, каковы родительская и супружняя, совершенно удовлетворить не в состоянии».

О взаимоотношениях мужа и жены в Своде законов гражданских (из десятого тома Свода законов) говорилось:

Эти предписания закона были внесены в семейное право соответственно в 1782 (по Уставу благочиния Екатерины II), 1763 и 1802 году и, конечно, спустя несколько десятилетий, как показывает изучение частной жизни людей XIX века, уже воспринимались не как незыблемая юридическая норма, а как совет нравственного характера, высказанный законодателем.

Но жизнь менялась. В конце XIX века юристы находили противоречие между двумя предписаниями закона — «о повиновении воле супруга» и «о жизни с женой в согласии». Ибо в этом случае, как отмечал известный профессор-юрист А. И. Загоровский, «мужнее полновластие имеет свои пределы». То есть если женщина была не согласна с супругом по каким-то вопросам, муж должен был пойти на компромисс, чтобы достичь согласия, не требуя от нее беспрекословного повиновения.

Законы — это всегда желаемое и генерализованное высказывание с точки зрения общественного блага, а жизненная практика богаче. Параллельно с законами о семейных отношениях имелись законы о ведении бизнеса, в которых тоже упоминалось о возможностях женщины вести деятельность вне семьи.

Что же говорило об имущественных правах женщины в XVIII и XIX веках законодательство Российской империи?

Главным различием между российским и западноевропейским законодательством было то, что, согласно российским законам, женщина пользовалась такими же имущественными правами, как и мужчина. То есть господствовал принцип раздельной собственности. После вступления в брак муж не получал юридических прав на имущество жены (поместье, дом, землю, мебель, одежду, драгоценности и прочее), как это было в других странах, например в Германии. Вспомним роман Томаса Манна «Будденброки», в котором наследница богатой купеческой семьи из Любека Антония дважды выходит замуж и отдает мужьям в безраздельное пользование большое приданое (в первом браке, с Грюнлихом, 80 тысяч марок, во втором, с Перманедером, — 51 тысячу), после обоих разводов не получив назад ни пфеннига и возвратившись к родителям не только с разбитыми надеждами, но и с пустыми руками.

В России каждый из супругов мог иметь и вновь приобретать свою отдельную собственность (через куплю, дар, наследство или иным законным способом). 14 июня 1753 года был принят закон, гласивший, что «жены могут продавать собственное их имение без согласия их мужей». Более того, супруги могли вступать друг с другом в отношения купли-продажи или передачи имущества по дарственной как совершенно посторонние лица. В 1825 году это было подтверждено специальным законоположением «Пояснение, что продажа имения от одного супруга другому не противоречит закону». Поэтому передача имущества внутри семьи от мужа к жене (и наоборот) осуществлялась только путем продажи или дара. В отличие от современного российского законодательства, в XIX веке не существовало такой категории, как «совместно нажитое в браке имущество». Каждый супруг наживал свое имущество отдельно, и по взаимному согласию супруги могли только пользоваться, например, городским особняком или сельской усадьбой, принадлежавшими одному из них.

Единоличное владение женщиной имуществом, среди которого могла быть фабрика или торговая фирма, благотворно повлияло на конфигурацию российского бизнеса и развитие женского предпринимательства. В архивных документах встречаются случаи, когда в одной семье могло быть две фирмы — своя у каждого из супругов.

Например, в 1830‐е годы московская купчиха 2‐й гильдии Авдотья — «по первом муже Шапошникова, а по втором Шомова» — имела фабрику хлопчатобумажных тканей. Изготовленными тканями она торговала «своим лицом» (как гласила юридическая формулировка того времени). Ее муж Савва Шомов состоял в 3‐й гильдии и оптом продавал ситцы иваново-вознесенских и шуйских фабрик. Авдотья имела два дорогостоящих дома на Таганке и четыре лавки в Китай-городе. Муж жил с нею в одном из домов, но никаких прав на это имущество не имел и даже не мог на него претендовать. Авдотья предназначила все имущество своему сыну от первого брака Василию (к нему оно и перешло после ее смерти). Вполне вероятно, что между супругами даже существовал некий брачный договор, где это было оговорено.

В более поздний период (с 1876 по 1910 год) московская купчиха 1‐й гильдии Наталия Михайловна Андреева возглавляла торговый дом «Королёв Михаил Леонтьевич» по продаже кожаной обуви, в то время как ее муж А. В. Андреев также «своим лицом» состоял в 1‐й гильдии, торгуя чаем и колониальным товаром в своем магазине на Тверской.

Мы видим, что провозглашенный в законодательстве с середины XVIII века принцип раздельной собственности в браке работал очень эффективно.

В Своде законов Российской империи и по решениям Сената этот принцип в XIX веке был окончательно закреплен в формуле:

Право личного владения собственностью, прописанное в русском брачном законодательстве, сыграло ключевую роль в возникновении значительного слоя женщин-предпринимателей.

Следующий важный вопрос: при занятии бизнесом у женщин были равные права с мужчинами или приниженные, ограниченные? Согласно законодательству Российской империи, при занятии бизнесом женщины имели равные с мужчинами права. В изданном в царствование Екатерины II сенатском указе от 25 мая 1775 года «О сборе с купцов, вместо подушных [податей], по одному проценту с объявленного капитала и о разделении их на гильдии» говорилось: «Лица женского пола причисляются к гильдиям на одинаковом основании с мужским; незамужние по праву состояния (то есть сословной принадлежности к купечеству. — Г. У.), принадлежащего им по рождению, а замужние и вдовы по праву, приобретенному ими супружеством».

Статья 92 Жалованной грамоты городам гласила, что «дозволяется всякому, какого бы кто ни был пола, или лет, или рода, или поколения, или семьи, или состояния, или торга, или промысла, или рукоделия, или ремесла, кто за собою объявит капитал выше 1000 рублей и до 50 000 рублей, записаться в гильдии».