– Больше, чем животное, на спине которого ты сидишь.

Волчица оценивающе поглядела на Кретьена. Огромный серыйжеребец уже попривык к зверю, отметил Гарион, однако он был бы благодаренволчице, если бы она не подходила к коню так близко.

– Волк передаст твои слова вожаку нашей стаи, –пообещал Гарион.

По неизвестной причине волчица явно избегала Бельгарата.Гарион предполагал, что такое поведение диктует ей таинственный волчий этикет,правил которого сам он не знал.

– А теперь сестренка продолжит свои поиски, –сказала волчица, вставая. – Возможно, мой брат встретится с неизвестнымзверем, и тогда мы узнаем, кто это. – Она помолчала. – Но если судитьпо запаху, он очень опасен. Он ест все подряд – даже тех животных, которых мыопасаемся.

И волчица побежала в чащу, двигаясь легко и бесшумно.

– Знаешь, даже жуть берет, – сказал Закет. –Я и прежде слышал, как люди разговаривают с животными, но не на их языке, какты.

– Это фамильная способность, – улыбнулсяГарион. – Поначалу я тоже в это не верил. К Польгаре все время прилетаютпоболтать разные птички – обычно они судачат о яйцах. Птицы больше всего насвете любят поболтать о яйцах. Иногда их глупость просто потрясает. Волки –существа куда более достойные. – Он помолчал и прибавил: – Знаешь, вовсене обязательно передавать Польгаре эти мои слова...

– Неужто это трусость, Гарион? – рассмеялся Закет.

– Нет, благоразумие, – поправил его Гарион. –А теперь я должен поговорить с Бельгаратом. Гляди вокруг во все глаза. Волчицасказала, что где-то неподалеку обитает некий зверь. Говорит, он больше лошади иочень опасен. Она даже вскользь намекнула, будто бы этот зверь – людоед.

– А как он выглядит?

– Она его не видела, только учуяла, а еще набрела наего следы.

– Я буду внимателен.

– Неплохая мысль. – И Гарион, поворотив коня,поскакал к Бельгарату и Польгаре, увлеченным беседой.

– Дарнику нужна башня где-нибудь в Вейле, –говорил дочери Бельгарат.

– Не пойму, зачем ему она? – отвечала Польгара.

– У каждого апостола Алдура есть своя башня, Пол. Таковобычай.

– Да, старые обычаи живучи – они сохраняются, даже еслидавно утратили смысл.

– Ему придется много учиться, Пол. Ну посуди сама, каксможет он заниматься, если ты будешь постоянно путаться у него под ногами?

Польгара ответила отцу долгим ледяным взором.

– Ну, может, я неловко выразился...

– Поступай как знаешь, отец. Я подожду его сколькопотребуется.

– Дедушка, – Гарион натянул поводья, – ятолько что говорил с волчицей, и она сказала мне, что в здешнем лесу обитаеткакое-то очень крупное животное.

– Может, медведь?

– Не думаю. Волчица несколько раз почуяла его запах, новедь запах медведя она наверняка узнала бы, правда?

– Полагаю, ты прав.

– Она не говорила напрямик, но из ее слов я заключил,что зверь этот не слишком-то разборчив в еде. – Гарион помолчал. –Либо это плод моего воображения, либо она – необычная волчица...

– Не говорила напрямик? Что ты имеешь в виду?

– Вроде бы говорит все как есть, но остается ощущение,будто многого недоговаривает.

– Она умна – вот и все. Это качество нечасто, встретишьу самок, но тем не менее такое случается.

– Какой забавный поворот принял ваш разговор! –едко заметила Польгара.

– Ах, ты еще здесь, Пол? – ласково спросилБельгарат. – А я думал, ты давным-давно занялась делами...

Ответом ему был ледяной взор, но Бельгарата это нимало несмутило.

– Поезжай и предупреди остальных, – сказал онГариону. – Такая волчица и словом не удостоила бы обычного зверя. Как бытам ни было, но это таинственное существо безусловно необычно, а значит,опасно. Вели Сенедре держаться поближе к остальным. Одна в своем возке оначересчур уязвима. – Он минутку поразмыслил. – Не говори ничеготакого, что могло бы ее встревожить, – просто пусть Лизелль едет вместе снею в возке.

– Лизелль?

– Блондинка. Девушка с ямочками на щеках.

– Я прекрасно знаю, кто она такая, дедушка. Но, можетбыть, пусть лучше с Сенедрой поедет Дарник... или Тоф?

– Нет. Если кто-нибудь из них появится в возке, Сенедратотчас же заподозрит неладное и испугается. А зверь, который охотитсянеподалеку, почует запах страха. Не следует подвергать ее такой опасности.Лизелль прекрасно натренирована, и под одеждой у нее наверняка припрятано поменьшей мере три кинжала. – Он тихонько хмыкнул и прибавил: – Полагаю,Шелк может точно сказать тебе, где именно...

– Отец! – укоризненно воскликнула Польгара.

– Хочешь сказать, что ты ни о чем не подозревала, Пол?Какая ненаблюдательность!

– Прекрасный удар! – оценил Гарион.

– Рад, что тебе понравилось, – довольно улыбнулсяБельгарат, глядя на Польгару.

Гарион вынужден был пришпорить Кретьена, чтобы Польгара несмогла увидеть в этот момент его лица.

В тот вечер они особенно тщательно разбивали лагерь, избравместом для ночлега осиновую рощицу, с одной стороны защищенную высокой крутойскалой, а с другой – глубокой горной речкой. Когда солнце опустилось зазаснеженный горизонт и сумерки наполнили скальные расщелины призрачнымисиневатыми тенями, из дозора возвратился Бельдин.

– Не рано ли мы остановились? – проскрипел он,приняв человеческий облик.

– Лошади устали, – ответил Бельгарат, искосанаблюдая за Сенедрой. – Тропа слишком крута.

– Это еще цветочки. – Бельдин, хромая, приблизилсяк огню. – Дальше подъем будет еще круче.

– Что у тебя с ногой?

– Не поладил с одним орлом – до чего же тупые они, этиорлы! Даже ястреба от голубя отличить не могут! Пришлось преподать ему урок.Покуда я выдирал перышки у него из крыльев, он цапнул меня за лапу.

– Ох, дядя, дядя... – осуждающе покачала головойПольгара.

– Он первый начал.

– Не видно ли позади солдат? – спросил Бельгарат.