— Мы должны оставить ободранные коленки в прошлом! — нараспев протянул Коутс.

— Так как нам убедить ученые головы, что им следует потратить время и деньги, разрабатывая новые вакцины для неблагодарной публики, которая потребует публичных обсуждений на канале новостей и консультаций со своими адвокатами прежде, чем они хотя бы рассмотрят возможность принять эти вакцины?

Коутс провел пальцем по краю своего бокала.

— Ну, Молтби ведь сказал, что деньги не будут большой проблемой… Это большой плюс.

— Но американец подчеркнул, что фармацевты и так купаются в деньгах.

— Ну да, большие компании…

— А у небольших компаний имеются необходимые средства? — Лэнгли уловил идею Коутса.

— У них, возможно, и нет средств, но вот мозги точно имеются, — задумчиво возразил Коутс. — Некоторых из самых лучших специалистов нашего поколения можно найти в маленьких биотехнологических компаниях. Как я вижу, у этой проблемы есть три аспекта: разработка новых вакцин, их проверка и, наконец, их производство в масштабах, достаточных для защиты всей нации. Давай делать по одному шагу за раз. Если у тебя нет вакцины, тебе нечего тестировать или производить в больших масштабах.

— Так, если я тебя правильно понял, ты предлагаешь использовать правительственные деньги, чтобы помочь небольшим биотехнологическим компаниям изобрести новые?

— Не совсем, — покачал головой Коутс, будто все еще обдумывая что-то. — Мы не сможем финансировать сотни небольших компаний, зная, что большинство из них все равно не преуспеют.

— Ну, они наверняка не собираются делать все самостоятельно, да и Сити не подойдет и на пушечный выстрел к инвестициям.

— Я вот тут больше думаю о призе, призе за успех.

Лэнгли широко открыл глаза.

— А знаешь, в этом что-то есть. Все любят призы и выигрыши. Кажется, существуют призы за всё. Иногда мне кажется, что не за горами тот день, когда мы увидим, как Воган вручает призы во время награждения сверкающих мусорщиков. Номинации «за удаление садового мусора» присуждаются…

— Нам бы пришлось действовать очень осторожно, ведь нам бы не хотелось настроить большие компании еще сильнее против, но если бы ставки были достаточно высоки, думаю, мы смогли бы придумать еще несколько более мелких причин, по которым они бы окунули свои финансовые пальчики в воду и расширили свою базу разработок. Как думаешь?

Ответ Лэнгли был положительным.

— А еще было бы неплохо ограничить количество претендентов до тех, кто действительно считает, что сможет сделать это, и более того, кто сможет убедить своих боссов и спонсоров, что они способны на это. Блестяще! Мы могли бы привлечь самых лучших и самых умных, даже не вкладывая в них деньги, если только они не преуспеют. Думаю, что куплю тебе еще выпивки, и порцию побольше!

Собрание группы по особым вопросам политики и стратегий Даунинг-стрит.

Лондон. Февраль 2006

Во время собрания ВПС-группы на Даунинг-стрит царила неформальная атмосфера. Впрочем, так всегда было, если во главе стола сидел Оливер Нунз. Ему нравилось, когда любые предложения свободно обсуждались, не взирая на тот факт, что из шести собравшихся двое — женщины. В задачи группы вовсе не входила разработка политики — этим занимались те, кто стоял ниже по иерархической лестнице. Напротив, им следовало рассмотреть все аспекты жизни в Соединенном Королевстве и обсудить возможные направления действий, не ссылаясь на политическую догму.

— Если честно, дамы и господа, правительство Ее Величества могло бы извлечь пользу из хороших новостей от вас. На самом деле, сейчас чиновники были бы рады хорошим новостям от кого угодно, учитывая, в каком темном омуте мы находимся. Тревор, Сьюзан, полагаю, вам не удалось придумать подходящую стратегию вывода войск из Ирака и чтобы это выставило нас с хорошей стороны?

Профессора Тревор Годман и Сьюзан Мюррей улыбнулись, посчитав данный вопрос риторическим.

— Я так и думал. И каковы же ваши выводы об этом, полном предрассудков месте, позвольте спросить?

— Ирак — просто катастрофа! — начал Годман. — Общественное мнение настроено абсолютно против, и изменить этого мы не можем, но и в одностороннем порядке выйти нельзя. Если поступим так, то все усилия будут потрачены впустую и можно будет распрощаться с «особыми отношениями».

— Американцы и так горят желанием сделать нечто подобное, — добавила Мюррей. — Однако необходимо дать им ясно понять, что мы не намерены вводить еще больше войск. Даже если не принимать во внимание другие аспекты. Не говоря уже о том, что из нас и так все соки выжаты. Так что если они хотят повысить ставки и ввести больше военных, то решать им.

— А еще было бы неплохо, — продолжил Годман, — если бы обстоятельства сложились таким образом, чтобы, ссылаясь на Джорджа Вашингтона, можно было отказаться от войны против террора. Никто больше не ведется на эту демагогию. И к тому же она тормозит любые значимые переговоры между нами и Сирией с Ираном. Улучшение и развитие отношений с этими странами жизненно важны для перекрывания потока вооружения в стан противников политического режима в Ираке.

— Благодарю за высказанное мнение, — кивнул Нунз. — Что по поводу обстановки в Афганистане?

— Только то, что с их стороны никакие оккупанты с высоко поднятыми головами вообще давно не появлялись, — сообщила Мюррей.

— Угу, пусть Редьярд Киплинг это правительству сообщает, — вставил Годман.

— Пожалуй, я воздержусь от дальнейших комментариев на эту тему, — криво улыбнулся Нунз. — Ну а теперь перейдем к делам домашним. — И он обратил свое внимание к другой паре за столом. — Чарльз, Мириам, в администрации Ее Величества все больше и больше беспокоятся о том, что молодежь сегодня воспринимается как грубые, ленивые, инертные люди. И то, как мы справляемся с данной проблемой, в настоящий момент является объектом политических спекуляций. Как было написано в одной из газет, цитирую: «Разве может существовать еще более унылое выражение, чем „местная молодежь“?», конец цитаты.

На лице Мириам Карлайл, профессора кафедры педагогической психологии при Университете Бирмингема, появилось страдальческое выражение.

— Правительству Ее Величества остается винить только самих себя, — сказала она. — Целое поколение воспитывалось с мыслью, что внутри у каждого из них — нетронутые источники таланта и огромные запасы потенциала, которые только и ждут, чтобы их открыли. То есть не существует неудачников, только победители. Если они и дальше будут гнуть свою линию, мы вырастим нацию телеобозревателей… вот только обозревать будет нечего. Ибо любой более-менее талантливый или способный человек будет провозглашен элитой и вынужден симулировать посредственность, чтоб не выбиваться из общей массы.

— Полагаю, мы все осознаем проблему, но что же нам делать, как изменить положение вещей?