голову, вытащите этот злосчастный механизм и разберете его по винтикам и гаечкам, обезвреживая, как взрывотехник обезвреживает бомбу.

Вот такие безрадостные мысли посещают меня, пока я спускаюсь по ступенькам грязного вокзала в знаменательный день – день, когда мне предстоит раскрыть секрет обладания миллионами.

* * *

Белфорт. Я должен ясно представлять себе эту личность. Я должен быть с ним на одной волне.

Господи, а если у меня не получится?

Получится, получится.

Оглядываясь назад, я буду говорить, что сегодняшний день был судьбоносным: я взял себя в руки. В Библии Христос сказал больному и немощному: «Встань, возьми постель твою и ходи». Что ж, я побегу. «Возьму постель свою» и побегу.

Конечно, есть и другая возможность. Я видел ее сотни раз. Я стану одним из тех жутких типов с красными лицами и свистящим дыханием, чья жизнь и душа напоминают старый смердящий бар.

Знаю, знаю, мои мысли скачут, ум увиливает от стоящей перед ним задачи, а глаза начинают сканировать платформу, выхватывая людей в пиджаках с галстуками и с плащами наперевес. Даже в этой черно-серой дыре есть проблески белого света.

Итак, Белфорт. Вырос в Бейсайде, штат Квинс. Отец – бухгалтер, любит официальный стиль одежды, курит. Мать – строгая, в детстве дотошно проверяла домашние задания. Один брат, сестер нет. Семья не была бедной. Но достаток требовал труда, усилий и внутренней борьбы. Чтобы взбираться по лестнице в этом респектабельном мире, нужно под него прогибаться и послушно выполнять то, что вам говорят, но Белфорт был умным и хотел большего. Он хотел не просто взбираться по социальной лестнице – он хотел покорить гору. Гору денег. Он хотел роскошный особняк с лужайкой, сверкающую ванную комнату и прекрасные виды из окна, а еще автомобили, яхты, частный самолет, шикарных женщин и дорогие часы, рекламу которых вы видите на страницах гламурных журналов.

Его отец был сварливым и, подозреваю, не слишком довольным жизнью. Он, придерживаясь заведенного порядка, по утрам педантично надевал пиджак, туфли, повязывал галстук, а потом расхаживал по дому при полном параде и в боксерских трусах. Брюки он надевал перед самым уходом, и уже одна эта эксцентричная деталь звучит как крик о помощи.

Юный Белфорт хотел ходить в боксерских трусах все время, а не только несколько патетических минут с утра. Стоп, это не совсем верно. Это о владельце American Apparel. Как его там? Да, Дов Чарни. На самом деле это он разгуливал повсюду в нижнем белье – даже по территории своей многомиллионной компании.

Белфорт того же поля ягода; он хотел контроля, хотел устанавливать собственные правила. Красивый, но невысокий. Симпатичное лицо. Голубые глаза. Очень умный. Ловелас. Я знаю этот тип мужчин, которым всегда нужно иметь хорошенькую девушку. А когда они становятся богатыми и успешными, девушка должна быть не просто красивой – она должна быть полный отпад. С Белфортом та же история. Женился рано на хорошенькой девушке, которую затем сменил на супермодель Надин Кариди.

При этом он постоянно ходил налево, у него был секс с десятками, а может, и сотнями проституток. Спросите его об этом. Он понимает проституток. Мне следовало бы называть их секс-работницами или секс-брокерами, секс-профессионалами. Белфорт называл их шельмами. Фокусницами. Фокус в том, что они используют тот рынок, который другие не признают. Проститутки удовлетворяют скрытые потребности, потому что у них самих есть скрытые потребности, регулируют невидимые спрос и предложение.

Белфорт признавал, что изменял жене, но только с профессионалами. Только за деньги.

Он коммерсант, он на все смотрит как на сделку. Он считает, что все в этом мире покупается и продается.

Возможно, это не совсем верно.

Белфорт точно знает, что он может купить, а что нет.

И это тоже не совсем верно.

Он думал, что знает, что он может купить, а что нет, но по мере увеличения его богатства эта разница все больше стиралась, и на каком-то этапе он вообще перестал ее видеть.

Вот, это верно.

* * *

С тихим клацаньем прибывает мой поезд. Держа в руке портфель, останавливаюсь у дверей вагона. Внутри места второго класса. Солнце слепит глаза. Народ копошится, снимая куртки и доставая журналы. Глянцевые страницы отражают свет наподобие зеркал. Жужжат и пикают гаджеты, давая инструкции от высшего разума.

В животе ощущение холода. Кажется, что поезд движется, но это – оптическая иллюзия; наконец он действительно трогается, и, окончательно убедившись в том, что мы едем, я оглядываюсь по сторонам и пытаюсь расслабиться. Момент нирваны – все будет хорошо; мой разум наполняется образами самолетов, машин, часов, туфель, идеальных лиц и тел, толстенных шин, пальм, пляжей, чистого синего моря.

Продолжим. Белфорт основал брокерскую фирму с замечательным названием Stratton Securities и переехал в район с еще более замечательным названием – Lake Success («Озеро успеха»). Он нанял сначала десятки, а потом и сотни брокеров, и они стали бандой мошенников – веселой культовой бандой, которая активно пользовалась услугами секс-работниц. Они разделили секс-работниц на три категории.

Высшая, или лучшая, называлась «голубые фишки» – как акции самых престижных компаний. Рангом ниже шли «насдаки» – по аналогии с акциями растущих технологических компаний. Низшей категорией были «розовые листки» – это самые дешевые акции, которые не котируются на бирже и печатаются на розовой бумаге.

Образно говоря, Белфорт занимался сексом с проститутками – «голубыми фишками», зарабатывая на продаже акций «розовых листков» – на финансовых махинациях.

Ему нравилось, что его брокеры спускали все свои деньги на хорошие машины, часы и женщин, потому что это заставляло их крутиться-вертеться и быть еще более искусными коммерсантами.

* * *

Проезжаем сельскую местность. Поля, коровы, амбары: фермерство. Ипподром: азартные игры.

Погодите, у меня на этот счет есть интересная формула, где же она? А-а-а, вот. Деньги, краеугольный камень нашего общества, являются долгом, потому что они поступают в экономику в виде кредитов и займов.

А кредиты и займы базируются на экономическом интересе – процентных ставках.

Процентные ставки базируются на понимании риска – вероятности того, что в силу тех или иных обстоятельств заемщик не сможет вернуть деньги.

При этом концепция вероятности дефолта не исключает понятия ставки.

Таким образом, деньги – это концепция, базирующаяся на ставках, следовательно, азартная игра.

Отсюда краеугольный камень нашего общества – это азартная игра.

О том же говорит и Аарон Браун – гуру риск-менеджмента и друг Нассима Талеба, автора «Черного лебедя»: «Наша жизнь – азартная игра. Это знают все богатые люди: по своей сути они игроки. Многие бедные тоже игроки, но, как правило, никудышные».

Все завязано на азарте.

Однако средний класс – чистые, добропорядочные люди – не видят этого, или не хотят видеть, или не видят до поры до времени, пока уже не станет слишком поздно. Мне не хотелось бы принадлежать к этому классу, но боюсь, что я