А теперь его экипаж уже въезжал в великолепные ворота губернаторской резиденции, обогнав сопровождающий его эскорт.

Герцог чувствовал такое же волнение, как юный школьник, которому не терпится сообщить учителю о своих успехах: он знал с каким интересом ожидал его лорд Керзон.

Когда он вышел из экипажа, один из адъютантов вице-короля поприветствовал его.

– Добрый день, Хэнкок, все в порядке? – спросил герцог.

– Все в порядке, ваша светлость. Его превосходительство ожидает вашего возвращения. Он надеется встретиться с вами, как только закончится этот прием, который, я думаю, ему уже порядком наскучил.

Герцог засмеялся:

– Дайте мне время принять ванну.

– Вероятно, – сказал капитан Хэнкок, – в поезде была страшная жара.

– Невыносимая, – подтвердил герцог. – Однако я был очень благодарен за то, что получил возможность путешествовать с таким комфортом.

Дело в том, что в его распоряжение был предоставлен поезд вице-короля, недавно выкрашенный в белый цвет. Конечно, это сделало путешествие гораздо более комфортабельным, чем если бы он пользовался обычным транспортом.

Индийцы все еще относились к поездам с большим почтением, считая их «колдовскими чудовищами». Но составы всегда были страшно переполнены и, несмотря на все старания британцев, ходили с чудовищными опозданиями.

Герцог направился в сторону северо-восточного крыла, где ему были отведены комнаты.

Несмотря на великолепие и красоту дворца лорда Морнингтона, он не был оборудован с должным комфортом. При всех его огромных размерах в доме не хватало спальных помещений, а когда там происходили очень большие приемы, гостям приходилось располагаться под тентами на лужайках. Однако комнаты герцога, те же самые, в которых он остановился перед отъездом, были очень удобны. Работали электрические вентиляторы, и жара была не столь невыносимой.

– Надеюсь, вы найдете здесь все, что вам нужно, ваша светлость, – почтительно сказал капитан Хэнкок.

– Несомненно, – ответил герцог. – Кто еще сейчас здесь живет?

Капитан Хэнкок быстро перечислил несколько имен, большинство из которых ничего не говорило герцогу. Затем, прежде чем тот успел что-либо сказать, капитан добавил:

– А вчера появилась известная красавица, с которой, я полагаю, вы, ваша светлость, хорошо знакомы.

Наступила пауза, после которой герцог не без испуга спросил:

– Кто это?

– Леди Шарлотта Деннингтон. Она попросила разрешения приехать, и поскольку его превосходительство хорошо знаком с ее отцом, герцогом Кембрийским, он с радостью приветствовал ее здесь.

– Конечно, – механически согласился герцог.

Когда адъютант оставил его одного, он нахмурившись, подошел к окну и выглянул в сад.

Как осмелилась Шарлотта столь явно увязаться за ним. Но он уже ничего не мог с этим поделать, и ничего не мог сказать по этому поводу. Он понимал, что она, словно тигрица в джунглях, готова была броситься на него.

– Но я не хочу на ней жениться, я не женюсь на ней, – разгневанно повторял он про себя.

Как он мог попасть в западню, которую она расставила для него!

Он прекрасно сознавал, что в высшем свете скоро станет известно, где она находится, вернее, где находятся они вместе. Все ее маневры были направлены на то, чтобы поставить его в положение, когда он, будучи джентльменом, будет вынужден возместить ущерб, нанесенный ее репутации, предложив ей обручальное кольцо. Она вела себя исключительно умно. Герцог чувствовал себя затравленным зверем, которого обложили со всех сторон и который знает, что возможности вырваться и сбежать у него нет.

«Что же мне делать? – спрашивал он себя. – Черт возьми, что же мне теперь делать?»

Он подумал, не сказать ли вице-королю, что ему необходимо вернуться и продолжать руководить реставрационными работами в Тадж Махале.

Кроме того, он мог устроить себе поездку по Индии для того, чтобы ознакомиться с другими памятниками архитектуры, фотографии которых показывал лорд Керзон.

Но в чем он был совершенно уверен, так это в том, что леди Шарлотта будет энергично настаивать, чтобы ехать вместе с ним. А если она обратится за содействием к вице-королю или, что еще хуже, к его милой и любезной жене Мэри, которая всегда думает о людях только самое лучшее, то, безусловно, он не сможет отказать в этой просьбе.

Герцог принял ванну и переоделся. Он был уже почти готов, когда лакей в алой с золотом ливрее, какую носила прислуга вице-короля, пришел сказать, что его ожидает лорд Керзон.

Герцог собрал свои записи и отправился в удручающе долгое путешествие от своей спальни к личному кабинету вице-короля, находящемуся в юго-западном крыле. Войдя в комнату, он с облегчением увидел, что лорд Керзон в одиночестве сидит за письменным столом, заваленным грудами бумаг.

При появлении герцога вице-король встал, и на лице его появилось радостное выражение, делающее его моложе, чем он был на самом деле.

– Вот вы и вернулись, Виктор! – воскликнул он. – Я счастлив видеть вас снова.

– Мне столько нужно вам рассказать, – ответил герцог.

– Горю желанием услышать. В свою очередь, и я вам должен сообщить о том, что вас, несомненно, удивит.

Герцогу настолько не терпелось показать фотографии и прочитать свои записи, что он не обратил особого внимания на эти слова.

И только через час, когда он уже кончил рассказывать обо всем, что видел по дороге, только тогда вице-король сказал, откинувшись в своем кресле:

– Вы оказали мне огромную помощь, Виктор. Не знаю, как вас благодарить за то, что вы мне так помогли. Но одному Богу известно, сколько еще остается сделать.

– По крайней мере, начало положено, – произнес герцог. – Но я совершенно с вами согласен. Не хватит жизни и даже нескольких жизней для того, чтобы спасти все, что нуждается в спасении в этой стране.

Говоря это, он подумал, что, может быть, сейчас самый подходящий момент, чтобы намекнуть лорду Керзону о своей готовности отправиться в следующую, экспедицию, и притом в одиночестве.

Но прежде чем он успел что-либо сказать, лорд Керзон опередил его.

– У меня есть письмо, которое может вас удивить. Я чувствую: необходимо что-то предпринять. Кроме того, я совершенно уверен, что вы единственный человек, способный помочь мне.

Герцог слушал, не понимая, что имеет в виду вице-король. Кроме того, его преследовали мысли о Шарлотте, ожидающей встречи с ним.

Он подумал, что, вероятно, она полна решимости со всей определенностью сообщить лорду и леди Керзон о характере их отношений. Она сделала бы это с таким умом и тонкостью, что они даже не заподозрили бы, что с ее стороны это был бы тщательно продуманный шаг. Одновременно она намекнула бы, что вскоре должна стать герцогиней Инглбери.