Фостер выругался:

– Портье не вызывал для него такси. Значит, Дэмиэн вызвал его самостоятельно. Или машину за ним прислали.

Я вздохнула. Значит, мы все еще топчемся на месте. Может, и следовало позвонить в полицию…

– Они его выманили, – сказала я.

– Не думаю, что это было трудно. Мерзавец явно ехал развлекаться!

Он вернул ноутбук на прикроватный столик и поднялся:

– Пойдем, осмотрим его номер. Может, поймем, куда именно он отправился.

Я хотела сказать, что это не слишком хорошая затея – в номере после визита горничных нас должна была ждать стерильная чистота. И вообще, как как мы попадем внутрь? Неужели босс решится взломать дверь?

Все-таки полиция могла бы…

Додумать эту мысль я не успела.

Босс достал из кармана карту‑ключ, отпер номер, и мы благополучно вошли внутрь. Никаких вышибаний двери или вскрытия при помощи отмычек, как я себе рисовала.

Номер главной звезды проекта был, разумеется, намного роскошней, чем у простой ассистентки. И сейчас он был идеально убран. Что тут можно найти?

Фостер прямиком отправился в спальню. Пожав плечами, я пошла за ним.

– Сюда он, скорее всего, не заходил вообще. Возвращаемся в гостиную.

– А что мы ищем?

Он неопределенно пожал плечами:

– Все, что может указать, где он может быть.

Я заглянула в тумбочку. Если тут и были какие-то важные бумаги, горничные не стали бы ничего выбрасывать.

Пухлая стопка листков – сценарий. Груда визиток. Но один из бумажных листов сильно отличался: он был намного меньше и надпись на нем явно была сделана от руки. Подняв и расправив его, я прочитала: «Звездный дождь». Ниже шел ряд цифр. Видимо, телефонный номер. Я подозвала босса и протянула ему листок.

Мистер Фостер тут же достал телефон и набрал номер. По короткому разговору я поняла, что это ночной клуб.

Сунув бумажку в карман, босс направился к выходу, кивнув мне, чтобы я следовала за ним.

– И куда мы сейчас? В клуб?

– Не сразу, – сказал босс.

Мы вернулись в мою комнату. К моему удивлению босс направился прямо к шкафу, в котором висела одежда и, распахнув его, погрузился в изучение. Пока я удивленно хлопала глазами, он удрученно покачал головой:

– Не годится! Сплошные джинсы и футболки.

Обойдя его, я вынула брючный костюм, в котором сопровождала Дэмиэна на официальных встречах. Босс фыркнул:

– Идеально для слета старых дев! Но мы‑то идем совсем в другое место…

В ночной клуб, ну конечно. Только вот чем плохи джинсы и майка?

– Но сначала нам придется съездить в магазин, купить вам подходящее платье.

Я обрадовалась, когда босс миновал магазин, в котором мы были утром. Но тот, возле которого он остановился, был не менее дорогим, только специализировался в основном на женской одежде. Я шла по торговому залу, с каждым шагом робея все больше. Да мне год копить нужно, чтобы один раз купить здесь хоть что-то! Босс не отставал, придирчиво изучая каждую модель.

Когда он остановился возле одного из платьев, я сперва успокоилась. Без рукавов, с достаточно глубоким вырезом, оно, тем не менее, выглядело вполне прилично. Да и ткань, отливающая перламутром, мне понравилась. Но когда он достал платье на свет, я обомлела. Оно было практически прозрачным. Надеть его – все равно, что выйти голой, покрыв тело перламутровой краской.

Босс, напротив, выглядел вполне удовлетворенным. Окинув меня взглядом, он кивнул:

– Подойдет идеально.

Продавец‑консультант расплылась в улыбке. Видимо, цена на эту модель была не маленькой. Я же отрицательно замотала головой:

– Что вы! Я в жизни не рискну такое надеть!

Он нахмурил брови:

– Я и не прошу вас носить это в жизни. Но сейчас вы на работе. Считайте это ответственным заданием. И на кону стоит многое.

Я вспомнила, что сейчас, возможно, Дэмиэну угрожает смерть. Стоит ли в такой ситуации думать о таких мелочах, как слишком откровенное платье? Я решительно взяла его из рук босса и отправилась к ближайшей примерочной.

Босс был прав: платье село как влитое. Но и я не ошиблась: оно будто исчезло, оставив переливающуюся перламутром кожу. Такое ощущение, что открывало оно намного больше, чем прятало. А на то, что открыть не могло – вполне откровенно намекало. Я снова почувствовала приступ робости.

Уже в машине я спросила у босса:

– Неужели необходимо настолько откровенное платье? Если мне нужно слиться с толпой…

Он покачал головой, перебивая меня:

– Тебе не нужно ни с чем сливаться. Тебе нужно выделиться и соблазнить.

Я опешила:

– Соблазнить кого?

Он пожал плечами:

– Всех.

Кажется, мистер Фостер так привык добиваться от всех невозможного, что перестал понимать: некоторые вещи действительно невозможны.

Я скорее серая мышка, чем роковая красавица. Так себе соблазнительница, если честно. Но спорить с ним я не решилась: слишком уж это изощренный способ самоубийства. Тем более, что мы уже подъехали к отелю, и времени на споры не было. Я взяла платье и отправилась к себе в номер.

Когда Сэм Фостер постучался ко мне, я уже была полностью готова для похода в клуб. По крайней мере, физически. Смириться до конца с тем, что мне в таком виде придется весь вечер разгуливать в толпе пьяной молодежи, я так и не смогла. С косметикой я решила на мелочиться: разве стоит переживать о слишком ярком макияже, если идешь в клуб практически голой?

Мистер Фостер меня снова изумил. До сих пор я его видела только в строгом костюме. Сейчас же передо мной стоял подтянутый плейбой в рваных джинсах и обтягивающей майке. Кожу покрывал ровный золотистый загар. Накачанным мускулам позавидовал бы и профессиональный атлет.

Через плечо он перекинул модный спортивный пиджак. Думаю, если бы такой красавчик встретился мне на улице, я бы ни за что не узнала в нем босса. А если бы он предложил познакомиться поближе… На этом я прервала себя. Не нужно забывать, что я на работе. Причем задача, которая мне предстоит, требует предельной собранности, а не флирта с собственным начальником.

Но босс, кажется, и не заметил, что я веду себя странно. Увидев меня, он замер на пороге, и на несколько секунд утратил обычную невозмутимость. Наконец, он выдавил:

– Выглядите шикарно!

Я почему-то смутилась. То, как он на меня сейчас смотрел… Это было совершенно непривычно. Словно за холодной маской полыхнул настоящий пожар, опалив меня с головы до ног, заставив щеки запылать.