– Вы видите их? – говорит кто-то мне на ухо, и я хватаюсь за знакомый голос – голос Доктора Штерна, чтобы выйти из сна.

– Это не сон, – раздаётся в ухе, пробирается глубже в голову, будто там обезьяна спорит с человечком о моей судьбе: пей, Вэн, пей, думай о будущем, заливай коньяком проблемы, действуй и откажись от праздности!

– Замолчите! – кричу я и хватаюсь за голову, цепляя блютус-наушник. Это жужжание, жужжание… почему-то особо сейчас сильно ставшее заметным. Оно проникает в голову под череп… и сводит меня с ума.

Я почувствовал, что что-то во мне сейчас поменялось, сознание что ли неким странным образом исказилось, и я… оказался в будущем, где я ещё не совсем старик, но уже человек, чувствующий конец своего жизненного пути.

Никогда ещё жизнь не казалась мне такой – более дикой, бесконечно идиотской, и такой пустой. Меня посетили тусклые, неприятные по содержанию мысли: «Что останется от меня, от плодов творческой моей работы, когда я перестану жить? Будут ли, точнее, эти плоды достаточно талантливы, полезны, или красивы, чтоб на них вообще обратили внимание? Кто задумается обо мне? Кто процитирует? Сколько драгоценного времени потеряно безвозвратно. Я так долго барахтался в омуте повседневного рабства. Я так долго «кормил не того волка», хм… эту обезьяну! Разжиревшую благодаря мне обезьяну… Где мой успех?»

– Выходите. Выходите оттуда! – вторит Штерн. – Долго в зет-поле находиться нельзя.

Параллельно, похоже, до сих пор шипели друг на друга аморфные существа: «…нет радости в книгах, лучше интернета и телевиденья – нет!» – утверждало одно. «Да, безусловно, телевиденье и Интернет прекрасные изобретения, – соглашалось другое, и добавляло: – Они не дают дуракам слишком часто бывать на людях8».

Я заметил, что опять в руке держу бокал коньяка, и мне так захотелось его запустить в стену, чтоб он разлетелся в дребезги, чтоб осколки и брызги во все стороны. И я бы это сделал, если б только вовремя не спохватился, что это не мой бокал и я не у себя дома, а проделывать такое в чужом доме, в гостях посчитал дурным тоном. Потому просто поставил его на стол, и направился к двери. Я отмахнувшись от одного существа, насквозь прошёл другого. Оба исчезли, растворившись в воздухе.

Дверь не поддавалась, и с каждым усилием я отдавал рассудок безумию.

– Доктор Штерн, она не открывается!

– Не может быть! М-м-м, из-за чего это? – озадаченный голос из наушника усилил ещё больше мои переживания.

– Вам-то это должно быть известно лучше моего, – я укорял Дока и себя за решение прийти сюда. Один голос во мне паниковал и ругал Дока, другой готов был развалить этот дом!

– Ума не приложу, что могло с ней случиться, – растерянный голос Штерна бесил меня. – И Зет-поле… Что-то случилось с Зет-полем. Согласно датчикам, оно приобрело нестабильность и почему-то продолжает нарастать.

Без слов Дока я чувствовал зет-поле каждой клеткой, хватался за голову, но не мог проникнуть внутрь, чтобы остановить сигнал, это жуткое жужжание. Недолго думая я решил высадить дверь. Отойдя на два шага, я ударил по двери. Она проигнорировала мою попытку и одарила болью плечо.

Меня посетила жуткая мысль. Мысль, что я угадил в ловушку. Я – жертва, а Доктор Штерн – маньяк, который меня заманил в неё. Когда с кем-то происходит что-то нехорошее, да, мы переживаем, но переживаем чаще как-то со стороны, как бы думая, что со мной-то такого уж точно никогда не произойдёт. Ну, и вот…

Молния заставила меня обернуться и вспышкой разоблачила тёмную фигуру с кривым и блестящим предметом в руке, направляющуюся в мою сторону. Я ринулся в сторону, и упал, запнувшись обо что-то лежащее на полу. Нащупав это что-то, я понял, что это отвалившаяся от потолка металлическая пластина. Чутьё заставило меня поднять руки и закрыться этой пластиной, как щитом. И вовремя – она звякнула, и тут же молния отразилась в блестящей стали кривого лезвия, пронзившего пластину и находящегося в паре дюймов от моего лица.

Я рванул пластину в сторону, попытался ударить неизвестного, но нога ушла в пустоту. Её тут же залил свет, и голос Штерна спросил уже не из наушника:

– Вы в порядке? – Док помогал мне подняться с пола, а я оглядывался, но не видел посторонних.

– Что это было? – спросил, отдышавшись.

– Честно? Сам не знаю.

– Так кто из нас создатель аппарата, излучающего это адское Зет-поле?

Мы пошли к двери одновременно и спешно, чтобы покинуть эту комнату.

– Я изобрел, но вот кто оторвал пластину с потолка? – заслуженно возмутился Доктор Штерн.

– Вы хотите сказать, что из-за одной оторванной пластины появилось это… Это нечто с ножом? – спросил я.

– Похоже, что именно из-за этой пластины… – Штерн застыл у двери, держась за ручку.

– Что, вы не торопитесь больше отсюда?

– Похоже, мистер Райт, это еще не конец – не открывается дверь…

–

У Сьюзи резко зазвонил сотовый.

– Вэн, это с работы, – Сьюзи нажала на кнопку в сотовом, и приложила его к уху: «Да, Сэм; что случилось?.. Где? В Альбер-Доке?.. Ладно, подъеду.

– Прости – повернулась она к Вэну, – мне срочно надо ехать.

– Езжай…

– Милый, ты только не забудь рассказать мне продолжение этой истории.

– Ну-у-у… – протянул Вэн. – Даже не знаю.

– Вэн, миленький, пообещай мне рассказать.

– Ладно, расскажу.

– Нет, ты пообещай!

– Я ж сказал, что расскажу!

– Хорошо, верю, – Сьюзи быстро чмокнула Вэна. Уже возле двери она помахала ручкой и скрылась.