— А я, может, специально йогурт съел, чтобы вас испытать, посмотреть, будете ли вы другу помогать… — попытался выкрутиться Жигуль.

— Ага, «другу»! А кто меня всё время французишкой дразнит? Не очень-то это по-дружески…

— А ты сейчас нарочно об этом вспомнил, чтобы показать какой ты добрый? Очень вовремя…

Стася смотрела на них во все глаза, и ей уже начинало казаться, что она находится в каком-то очень странном сне. Ещё бы! Не могут же две машины — одна в кухне, другая за окном — препираться друг с другом, как две тётки в очереди. Она даже пробовала щипать себя, но, понятное дело, не просыпалась. Конечно, глупо думать, что таким способом можно определить, спишь ты или нет (по-моему, это вообще никак определить невозможно) — ведь щипать себя можно и во сне.

— Хватит ругаться!!! Вы что, не понимаете, что мы не сможем вытащить Жигуля на буксире?! Пломбирка же не может влезть в окно! Что нам делать-то теперь?! — прекратила Стася ссору двух машин.

— Пойду спрошу у Ларгуса, уж он-то должен что-то придумать, — подумав, произнес Логан, — главное, чтобы он приехал, а то не было его на парковке. Не переживай, вытащим мы тебя, — примирительно добавил он, обращаясь к Жигулю.

***

Логан ловко спустился на землю и подумал, что, наверно, хорошо, что не получилось прицепить к нему Жигуля — несуразный он какой-то, Кривой Руль — и есть Кривой Руль, грохнулись бы оба скорее всего.

К счастью, серебристый Ларгус уже стоял на парковке и можно было с ним посоветоваться. Ларгус был машиной опытной, спокойной и рассудительной, из любой сложной ситуации он всегда находил выход и никогда не осуждал того, кто по глупости в такие ситуации попадал. А ещё он никогда ни на кого не сердился и вид у него всегда был очень довольный (что почему-то не давало покоя Жигулю, но задирать Ларгуса он побаивался).

— Да-а, дела… — задумчиво протянул он, выслушав Пломбиркин рассказ. — Вообще-то есть устройство, которое откачивает бензин из бака. Не знаю, справится ли оно с йогуртом, но другого выхода нет. Нужно откачать йогурт и залить бензин, иначе… Но у меня его нет, надо в магазин ехать.

— Я съезжу, не проблема!

— Да? А кто за руль сядет? Забыл про зелёных «крокодилов»?

— Ой, да! Я как-то не подумал… Но, может, пронесёт.

— Нельзя надеяться на «пронесёт», это — в тюрьму прямая дорожка, на штрафстоянку то есть. Зелёные «крокодилы» сейчас по всему городу лазают, так и высматривают, кого бы схватить.

— Утиль их побери!

Пломбирка задумался. Но, сколько бы он ни думал, выход был только один — посадить за руль Стасю. Других не было. Поняв это, он вздохнул и стал вызывать через брелок свою хозяйку. Стася пришла, а точнее, примчалась очень быстро.

— Ты уже придумал, что нам делать?

— Да, Ларгус тут посоветовал… в общем, тебе придётся сесть за руль…

— Да ты что! я водить же не умею, только руль крутить, и то плохо…

— Ничего, я сам доеду, я дорогу знаю. Ездил уже. Ты только в магазин зайди и купи там устройство для откачки бензина — меня же туда не пустят. Это недалеко, может, и не попадёмся. Да, и руль будешь поворачивать куда я скажу.

— А кому мы можем попасться?

— Понимаешь, если разглядит полицейский, что за рулём девочка, тебя высадят и отвезут в полицию, а меня — в машинную тюрьму, штрафстоянка называется. Нельзя детям за рулём… А если я один поеду, меня просто зелёный «крокодил» схватит и утащит…

— Какой ещё крокодил? Ты что! не бывает в городе крокодилов, в зоопарке только, и машин они не едят! — рассмеялась Стася.

— Очень даже бывает, в нашем особенно! Ну… это мы так злых машин-эвакуаторов называем. Бывают добрые — те, что нас в машинные поликлиники отвозят, — автосервисы по-вашему — если мы ломаемся на дороге. А есть эти… зелёные, которые только и ждут, чтобы ты что-то не так сделал, чтобы можно было в тюрьму тебя утащить. Потому что хозяин платит им потом деньги, чтобы тебя освободили, и за эти деньги их кормят самым лучшим бензином и масло дают самое лучшее, вот так-то…

— Вот это да! И у машин враги бывают! Что бы такого придумать, чтобы не попасться этим противным «крокодилам»… — задумалась Стася.

— Да что тут придумаешь… Просто поедем и будем надеяться, что пронесёт, — вздохнул Пломбирка, — другого выхода нет.

— Не может быть, чтобы выхода не было. Моя мама всегда говорит, что нет безвыходных положений, — твёрдо сказала Стася. — Подожди, кажется, я придумала. Никуда не уезжай без меня, я скоро приду.

Пломбирка остался на парковке, а Стася вернулась домой.

***

Через 15 минут из подъезда девятиэтажки вышла очень маленькая тётенька с белой, выделанной под кожу крокодила дамской сумочкой в руках. Сумочка сама по себе была не такая уж большая, но в руках этой тётеньки выглядела неестественно массивной. Да и сама тётенька выглядела как-то неестественно. На ногах у неё были маленькие синие ботиночки с жёлтыми лаковыми цветочками, из-под слишком просторной кожаной чёрной куртки, болтавшейся ниже колен, мешком свисала клетчатая шерстяная юбка. Шею обвивал разноцветный шёлковый шарфик, концы которого так и норовили запутаться в ногах. Лицо скрывали тёмные очки в тонкой круглой оправе. Чёрная шляпка, несмотря на свой очень небольшой размер, всё время сползала на них. Идти тётеньке было явно неудобно, поэтому шла она медленно, то и дело поправляя путающийся в ногах шарф и не желающую спокойно сидеть на голове шляпку. Завернув за угол и дойдя до небольшой парковки, она открыла дверцу белого «логана» и уселась за руль.

— Теперь можно не бояться ни полицейских, ни крокодилов, — с гордостью сказала Стася, закрывая дверцу и пристёгиваясь (странной тётенькой, как вы догадались, была именно она). — Похожа я на взрослую?

— Ну… — замялся Пломбирка, — в общем, да… но… Сойдёт, я думаю.

— Только предупреждай заранее, где руль поворачивать, а то я не успею… Ну что, заводить тебя?

— Да не надо, это я и сам могу, только с тормоза сними, с ручника то есть.

— А как?

— Видишь справа рычажок такой черный? Его надо приподнять немножко и опустить, когда я скажу.

Логан включил зажигание, мотор заворчал, заурчал и затарахтел.

— Досчитай до десяти и опускай ручник. И сразу крути руль вправо!

— Хорошо!

Пломбирка тронулся. Стася едва справлялась с рулём, сидеть ей было очень неудобно, к тому же мешала шляпка, всё время сползавшая на глаза, и