Приободренная собственными позитивными рассуждениями, выпалила:

– Вы женаты?

– Не-е-ет, – опешил мужчина от такого вопроса и даже взял один стаканчик с колой и отпил.

Значит уже можно?! Дети, смотря на отца, тут же схватили бургеры, пока тот не видит, и принялись быстренько все это дело закидывать в себя.

– Отлично, тогда притворитесь моим мужем?!

От такого заявления мужчина закашлялся и выпучил на меня глаза, когда я задала очередной свой каверзный вопрос. Странно еще, что у него эта самая кола носом не пошла. Да-да, вот такая я вся… Внезапная.

– Не смотрите так на меня. Нормальная я, с головой все в порядке, – чаще всего, но это совсем не точно. – Крыша пока не течет.

– Зачем вам это?

– Понимаете, даже не знаю с чего начать и как объяснить, чтобы вы поняли. Но такая необходимость имеется всего на один вечер. Клянусь.

– Говорите уже, как есть.

– Ладно. Уф, – тяжко вздохнула. – Может, знаете фирму АртСтрой? – мужчина в ответ неоднозначно кивнул, и я поняла, что он, как минимум, о ней слышал. Отлично. – Я являюсь заместителем генерального директора фирмы A&N, – брови папашки на мгновение дернулись. Неужели думает, что слишком молодая для занимаемой должности? Если что, то не очень уж и молодая, потому что в нашем дурдомике, год за три идет. А за вредность накидывают еще пяток сверху. – И нам сейчас позарез нужен контракт с АртСтроем, но гендиректор той фирмы настоящий самодур, – начала вываливать информацию на мужчину скопом, не давая вставить и слова. – В общем, он поставил очень специфичные условия, что заключит сделку только с семейным человеком. Понимаете? Ну бред же?! Считает, что не семейные люди совершенно безответственные. Вот вы, кстати, как вас зовут?

– Виктор, – коротко ответил мужчина после некоторой запинки.

– Я Алла. Так вот, Виктор, вы семейный человек, двое детей, в конце концов, но вы, как мы уже выяснили, совершенно нерадивый и безответственный тип. Не обижайтесь, пожалуйста, – заметила, как мужчина начал хмуриться с каждым произнесенным мной словом, поэтому решила смягчить немного ситуацию и не перебарщивать. Только вот мне, кажется, что не очень то и удачно я это сделала. – Но это же правда?! К чему я все это говорю, а к тому, что совершенно не важно есть ли у человека семья или нет, ответственности не прибавится, и лучше работать он не станет. Но этот Никифоров уперся и все тут, подавай ему семью и детей. Помогите, а? Всего на один вечер. Вы с девочками сходите со мной на ужин в ресторан, побудете часок-другой моим мужем, и все. Большего и не надо. Могу даже заплатить за это. Сколько вы хотите? – мужчина аж подавился воздухом от последнего предложения и очень уж ошарашенно уставился на меня. Что? Что-то не то сказала? Вроде все по делу и без воды. – Девчонки, вы как? Не против?

А эти самые девчонки тем временем хитренько переглянулись и дружно закивали, как китайские болванчики. Ура, двое уже на моей стороне. Осталось лишь папашку на свою сторону зла утянуть и дело в шляпе. Хотя его голос можно не учитывать, будем брать мнение большинства, и нерадивый отец явно проиграет на голосовании. Факт. Угу, демократия, мать вашу. А я переживала. Делов то, как оказалось, на пять минут. Вовремя же мне эти двое на пути повстречались.

– Вы же понимаете, что я совершенно не нуждаюсь в деньгах, а тем-более в ваших?!

– Ну и отлично. Значит с меня стол, а с вас троих – компания. Так понимаю, вы согласны. Это же просто замечательно! – хлопнула в ладоши, удостоверившись, что мужчина не протестует, вставая из-за столика. Хотя судя по его злому взгляду, он хотел, но не успел вставить свои пять копеек.

Подмигнула поддельницам, улыбаясь. А они ничего такие, славные малышки, а я почему-то всегда держалась от детей на расстоянии вытянутой руки. Выудила из сумочки свою визитку и телефон, уже готовая записывать номер мужчины. Положила визитку с номером на стол, взглядом намекая, чтобы папаша быстрее забирал ее и не забыл позвонить, но тот почему-то не спешил. Да что ж тугой то такой, а? Все надо на пальцах разъяснять что ли? Ну ладно, мы не гордые, когда нам чего-то действительно надо. А семья мне нужна кровь из носу.

– Значит так, вот это мой номер, ферштейн? – ткнула указательным пальчиком в несчастную прямоугольную бумажку, а сама не отводила глаз от Виктора, внимательно наблюдая за тем, чтобы до него уж точно дошло, а то мало ли. Тот, слава тебе Господи, кивнул, но как-то обреченно что ли. Ну и славненько. – Позвоните сейчас мне, я сохраню ваш номер, – а то мало ли, даст еще какой-нибудь левый, потом ищи его свищи, с собаками ищи. А так, я буду точно уверена, что номер правильный, да и вообще какой-то он нерешительный.

Мужчина поджал губы, сцапал визитку и набрал мой номер. Телефон в моих руках завибрировал, сообщая о звонке. О, есть контакт! Так и записала его тут же “МУЖ”. Девчонки похохотали и забрали визитку у муженька, тот даже глазом моргнуть не успел, как они все это быстро и сообща провернули. Одна отвлекала, другая творила. Шустрые какие!

– Так, девчонки, папашку больше не пугаем, лыжи никуда не намыливаем. У нас с вами дело особой важности, ферштейн? Я могу на вас положиться?!

Те опять лишь в ответ кивнули, закатывая глаза, и так тяжело вздохнули, будто бы я у них все сладости отобрала, а не попросила вести себя более-менее послушно. Да если сыграют, как надо, то я им камаз сладостей организую. Не уверена, что их папашка будет в восторге от этого, но я не ему же подарю, а детям. А ему… Ему, кстати, тоже не помешает, а то сидит тут с кислой миной, а шоколад наполняет наш организм гормонами радости. Или это бананы делают? Или поцелуи? Черт, забыла. Ой, да ладно, себе то можешь не врать Аллочка, засмотрелась на губы этого горяченького папахена, вот и поплыла. Ай, как не стыдно. Хотя когда это мне было стыдно? Стыдно, когда видно, а у него пока ничего не видно. Что, в общем, тоже печально.

На радостях даже есть расхотелось, и раз я уже встала из-за стола, то надо сваливать, чтобы не мозолить дальше глаза Виктору, а то он и так вон как недобро на меня косится. Ой, лучше ему так не делать, а то он и так сам по себе привлекательный, а когда хмурится и зло сверкает глазами, меча молнии... Вообще атас! У всех мимо проходящих женщин сейчас трусы намокнут и уведут моего почти мужа. Так, Аллка, озабоченная ты девчонка, здесь дети тоже почти твои, между прочим. Послала им воздушные поцелуйчики на прощание, а Витюшке подмигнула игриво, подумав, что не озабоченная я – нет, просто у меня давно ничего не было. Настолько давно, что я уже и не помню, хотя нет, помню. Последний раз у меня был…

Я шла до работы и размышляла о своем последнем разе, нет, не так, крайнем, совсем не хочется, чтобы тот неудачный раз был самым последним в моей жизни. Внезапно меня кто-то окликнул, вырывая из собственных мыслей. Причем голос показался довольно знакомым. Обернулась и увидела собственно того, кого видеть то совсем и не хотелось. В последнюю нашу встречу мы наговорили друг другу много, очень много неприятных слов. И я, кажется, тогда была в ударе сыпля на его голову голые факты о его бесхребетной личности, когда он посмел задеть мое самолюбие этим его "Да ты бревно". Я может быть и бревно, что совсем не факт, но бревно с чувствами! И эти чувства иногда толкают меня на нехорошие поступки. Поэтому надо делать ноги, а то вот вспомнила и хочется ему опять все высказать.