как суши. Местное солнце припекало и по насыщенности беловато – жёлтого света чувства шептали о том, что скорее всего мы прибыли обратно на родную планету, где – то в тропики.

– Ну что, пошли. Видишь, куда нас занесло… – я кивнул на вывеску.

Берт с улыбкой прищурив один глаз смотрел по указанному направлению.

– Это больше соответствует повсеместному обычаю людей давать привычные и противоречащие здравому смыслу названия всему, что они считают для себя утилитарным, – вынес он свой вердикт.

– Берт, прекращай умничать. И не позволяй себе подобного при хозяевах здешнего обиталища.

– Постараюсь, раз ты так просишь.

Мы зашагали по направлению к рабочему помещению бакена. Обряженный в майку истлевающего оранжевого цвета, рассерженный бородатый человек угрюмо сверлило нас настороженным взглядом через смотровое стекло башенки. Кротко приподняв свои глаза вверх, я приветственно и коротко кивнул ему. Странно, но ответной реакции не последовало.

– Твоя покладистость, конечно же, радует. Но только не стоит делать мне одолжения. Запомни главное: мы здесь для того, чтоб получить чёткие результаты, а не одобрение, – мы уже стояли около вертикального трапа. – С ситуацией ознакомишься по ходу дела. Прости, – я забрал у него свой кейс упорно не отрывая взгляда от глаз биохома, – но таково было распоряжение вышестоящего начальства.

Неприятный холодок заструился у меня внутри после этого. Поднимаясь по неудобным ступеням и стуча коробом о метал поручней, я всё ещё видел перед собой лицо Берта, такое открытое своей наивностью и прямодушной наивностью. Хотелось бы, чтобы всё прошло спокойно и как можно лучше, без всяких проявлений непосредственности ещё «незрелого» биокибера. А наш отлёт стал бы прекрасным событием для аборигенов здешней «Земли», в положительном понимании этого. Ведь возиться мне с Бертом на Гекате предстояло целых полторы недели. Если же быть более точным, то десять стандартных дней.

– Не беспокойся, Макс, я всё прекрасно понимаю. Только есть один незначительный нюанс, или особая просьба. У меня там, – он указал на кейс в моей руке, – находятся некоторые материалы для загрузки. Ребята очень старались, но не успевали к окончанию по срокам. Предупредили, что это необходимо для полного завершения по программе «Мнемозина».

– И это как –то влияет на наш визит сюда?.. – вырвался вопрос у меня. Не доставало ещё того, чтоб просить помощи у обитателей подводного островка в налаживании информационно – загрузочного оборудования для биохома. А ведь он был не простым кордом, и на «раз – два» его просто не подключишь.

Прочитав бирку на крышке, я сразу же обменялся с Бертом перепутанными кейсами.

– Здесь особая информация автономной концепции индивидуального обучения. «Мнемосина» должна быть загружена полностью.

– Ладно, позже об этом поговорим. Пока я не очень понимаю смысл всей этой затеи. Да и причины замалчивания. Вернёмся, я всё выясню и кто – то из них получит по загривку.

Берт только с улыбкой пожал плечами.

Узкую дверцу пришлось открывать по старинке, дёргая и проворачивая округлую ручку. Дверь как- то уж неожиданно заскользила во внутрь помещения, при этом поворачиваясь в сторону.

– Вы опоздали…

Хозяин помещения стоял к нам спиной и наклонив голову что – то просматривал у противоположного окна. Крепкие, отдававшие сияющей белизной ноги словно два столба выглядывали из шорт неясного цвета.

– Разве?! Транзитный балкер вышёл по расписанию и, кажется, нигде не задерживался.

Я для проверки припомнил дату, зафиксированную ещё сегодня на борту «Степного волка», на числовом табло в медотсеке. Мог ли я, что – то напутать, или недоглядеть? Думаю, что – нет, совершенно не жалуюсь на память и внимание.

– Вы опоздали, – настаивал человек. Теперь было очень заметно, что майка вылиняла лишь местами, превращаясь в пятнистую тряпку. Мужчина повернулся, оставаясь на месте: – Вчера было бы ещё вовремя.

– Как вы понимаете, это не наша вина, – я подошёл к нему в плотную протягивая руку. – Макс!.. То есть, Максимилиан Ковальский, ксеноэколог.

Незнакомец чуть поморщился, обошёл меня и направился к Берту.

– Какого чёрта нам присылают спеца по экологии дальних миров, когда здесь есть свои? И ничуть не хуже. А может, даже, и лучше…Да ещё и куклу с собой притащили. – Угрюмый хозяин бакена с явным отвращением осматривал биокибера. – Чем вы будите здесь заниматься?

Он резко рванулся к небольшому столу собирая на нём что – то.

– А вы, собственно, кто? Представились бы для начала…

– А он – кто? Зачем здесь понадобились ещё два… научных работника? В Управлении что, эпидемия глупости началась?

– Похоже, что нам с вами будет тяжело сойтись характерами.

– Похоже… Вас, наверное, вызвал сам Фаллада, вот с ним и будите сходиться.

Мужчина продолжал заниматься начатым и натужно молчать.

Говоря откровенно, такого приёма я совершенно не ожидал. Повернувшись и ища дружеского взгляда Берта в виде моральной поддержки, я расстегнул куртку и достал жетон.

– Простите, скорее всего, стоило начать с этого. Вот здесь предписание… Нас откомандировала администрация УКП сроком на десять дней.

– Я до безумия рад, – с явным сарказмом ответил мужчина. Нагнувшись он взялся за лямки какого – то ранца. Потом взгляд его стал немного лояльней: – А это ваше предписание предоставите Старику. Лично и самостоятельно. Он – главный, я всего лишь глубоководник. Не моё это дело на бакене торчать сутками.

Подойдя к округлому люку, врезанному по середине комнатки, он дёрнул короткий рычаг открыв его.

– Так что нам делать? – наблюдая как хозяин бакена совершенно игнорируя прибывших гостей начал спускаться, я немного опешил.

– Не знаю. Хотите, можете оставаться здесь, а желаете попасть на Станцию, тогда следуйте за мной.

Весёленькую, выпало, встретить компанию! Небольшая трагедия с дельфином могла обернуться совершенно различными, и отнюдь, не положительными, сценариями как для самих обитателей подводной лаборатории, так и для нашей миссии. Мне не хотелось гипертрофировать и преувеличивать, но если весь остальной контингент Станции пребывает в подобном настрое, чего стоило ожидать далее.

Похлопав одобряюще Берта по плечу, я направился за встретившим нас. Моя совершеннейшая неприспособленность к трапам сыграла грубую шутку – мои ноги проваливались в неизвестность меж перекладин по самые колени. Кейс противно и громко тарахтел о металл поручней трапа.

– Для киба место в «Лошадке» нет. Так что вам придётся потесниться. Потерпите, надеюсь?!

– Что делать, раз это необходимо.

Глубоководник недовольно покачал головой и подойдя к релингам ограждения, опустил ранец и начал развязывать узел верёвки.

– Почему вы сказали, что мы опоздали? Разве на Станцию не прибыла космограмма?..

– Я уже двадцать два часа здесь маюсь. И только для того, чтоб перевести двух сухопутных… Хотя речь шла только об одном.

Мы вышли из – под козырька платформы