Здесь я искал в первую очередь что-то небольшое, для одного человека и его запасов. Увы, но ни одной лодки море не «подарило». Наверное, те слишком лёгкие и уносятся от острова.

— Что же, придётся строить плот, — резюмировал я, когда осмотрел корабельное кладбище. — Тем более что кое-какой опыт в этом деле у меня есть.

Опасение, что после перерождения мой иммунитет пропал, не оправдались. Несколько тварей Саха, похожих на морских львов, но с телами покрытыми чешуёй и шипами, не обратили на меня внимания. Лишь когда приблизился к ним на дистанцию порядка пятнадцати метров, один из монстров, что был крупнее всех, отделился от группы, прополз несколько метров в мою сторону и грозно зарычал, отгоняя от своей стаи.

— Ладно, ладно, я уже ухожу, — усмехнулся я.

Вернувшись к шалашам, принялся вытаскивать тряпье на просушку. Попутно мысленно хвалил себя и гладил по голове за то, что не стал бросать всё с криком «да плевать, всё равно сюда не вернусь». Именно так хотели поступить мои спутницы. Я же решил постелить соломки, как говорится на моей Родине. Не то чтобы верил, что вернусь сюда. Но… хотя, чего душой кривить — верить не верил, но крутились мысли о возвращении. С моим иммунитетом и огромной стоимостью на любую добычу из Саха поставить крест на охоте на местных тварей было бы крайне глупо. Если бы ничего у меня не вышло с прочими попытками трудоустроиться, то пришлось бы возвращаться сюда и попробовать стезю охотника на чудовищ. Вот потому я не поленился с Сэнгой сложить вещи в сундуки, а те тщательно закрыть и закутать в провощенную парусину. Оружие с инструментом и разные металлические изделия мы с ней густо смазали топлёным жиром и тоже спрятали в сундуки. Правда, в чём-то мы ошиблись или недоработали, и местами на половине клинков появился ржавый налёт.

Если бы я умел делать консервы, то озаботился бы и ими. К сожалению, ни должных навыков, ни автоклава у меня не было.

Этот день у меня прошёл в ничегониделании после того, как выставил вещи и оружие на свежий воздух. Чисткой клинков и повторным их смазыванием я решил заняться завтра. Вот только утром решил планы подправить и отправился на охоту. Причина банальна до невозможности: я хотел есть! И кукуруза с вяленым мясом, которое задубело до состояния фанеры и потеряло вкус из-за большого количества соли, за два дня мне надоели хуже горькой редьки. Я желал ощутить на языке горячее брызжущее мясным обжигающим соком жаркое.

Место, где всё это можно было получить, я знал.

Стаю морских львов нашёл там же, где и в первый раз. Самец опять полез навстречу мне, демонстрируя всем видом, что задаст мне трёпку, если я прямо сейчас не уберусь куда подальше.

— Мужик, ничего личного. Просто мне очень хочется есть и твоим друзьям-товарищам придётся в этом деле поучаствовать в главной, так сказать, роли. Ну, или стать главным блюдом, если уж говорить начистоту, — громко произнёс я и атаковал, войдя в режим ускорения. Весь мир затих, словно это была гигантская картина величайшего художника. Я пробежал мимо замершего вожака и остановился возле выбранного на заклание животного. Не самая маленькая тушка, но и не самая крупная. Возможно, самка или взрослый детёныш. Потратил секунду, чтобы выбрать точку на шее и нанёс в неё удар. — А-ать иху!

Когда я тренировался до этого, то как-то обошёл момент взаимодействия клинков и цели. И сейчас во всей красе увидел сей момент, когда после выпада меч вошёл в тело зверя по самую гарду и так, словно я ударил, например, ножом в банку с солидолом. Тут же вырвал меч из раны и поразился картине того, как вслед за лезвием в воздухе протянулся шлейф из крошечных капелек крови, зависших неподвижно. Потом мне стало не до разглядывания, так как почувствовал, что первый, так сказать, шаг в череде ускорения вот-вот завершится. И я метнулся вперёд, уходя из стаи.

Из ускоренного режима выпал в двадцати метрах от животных и с другой стороны относительно вожака.

Немедленно по ушам ударил оглушительный рёв боли и страха раненого зверя. Миг спустя его перекрыл яростный клич вожака, который понял, что он не смог защитить сородичей. Самец резво развернулся и бросился в мою сторону. В этот раз он двигался быстро, так как уже не отпугивал, а хотел разорвать на куски врага.

Прочие члены стаи разошлись в стороны, пропуская его, после чего шустро поползли к воде. В том числе и раненая самка. При этом двигалась она немногим медленнее прочих, хотя кровь из раны лилась буквально ручьём. Скорее всего, она сдохнет позже, но в таком случае я останусь без добычи.

Ну, уж нет, не бывать такому!

Я опять ускорился, пронёсся мимо вожака, попутно проведя острием меча по его шкуре, оставив на ней глубокий и длинный порез, разрубив чешую, кожу и достав до мышц. Затормозив рядом с целью, я взмахнул правой рукой и нанёс сильный удар по передней лапе, целя в плечевой сустав. А как только клинок прошёл сквозь плоть и кости, тут же пырнул вторым в бок, вгоняя оружие в тело по самую рукоять. После этого выбежал из стаи и остановился там, где перед этим находился вожак, когда ко мне вылез для «попугать».

Стоило вернуться в привычный ритм, как опять моим барабанным перепонкам пришлось туго от издаваемых животными криков. В этот раз ревели не только раненые, но и те, кого я даже пальцем не тронул.

— Куда ж ты, герой? — злорадно крикнул я, увидев, как вожак вместе со всеми бросился бежать к воде. До него дошло, что при таком неравном соотношении возможностей он рискует остаться на камнях вместе с теми, кого защищает, если продолжит переть буром на меня. На месте лёжки животных осталась только раненая самка с вывернутой передней лапой, державшейся на полуразрубленных сухожилиях, мышцах и шкуре.

В свой третий «шаг» двумя ударами почти рассёк кожу и мышцы на шее, а третьим разрубил шейные позвонки, поставив точку в этой бойне. Когда вся стая ушла под воду, я приблизился к дёргавшейся туше и несколькими ударами меча в режиме ускорения окончательно отделил голову от тела, после чего стал ждать, пока кровь полностью не сойдёт.

Разделывать добычу не стал, лишь вырезал несколько кусков общим весом килограмм десять, может, чуть больше. Всё остальное оставил на откуп хищникам и падальщикам Саха.

Вернувшись домой — ага, я даже мысленно стал называть лагерь своим домом — тут же развил бурную деятельность по