– Дело в том, – говорит стюардесса, и при этом становится заметно, что ей больше всего хотелось бы сейчас закатить глаза, – что, к сожалению, мы не можем следить за ручной кладью всех пассажиров. Чемоданы, разумеется, застрахованы, но за свой рюкзак несете ответственность только вы. – Она поворачивается к моей соседке: – Вы что-нибудь видели?

– Простите, нет.

Голова женщины в солнцезащитных очках даже не шевельнулась, когда она сказала это. Я уже даже сомневаюсь, что эта женщина способна произнести еще хоть какие-то слова. Нервничая, я начинаю пожевывать нижнюю губу.

– Тогда даже не знаю… Может, вы позвоните в полицию, прежде чем пассажиры покинут самолет?

Стоит мне произнести это, я тут же осознаю, насколько нелепо это прозвучало. Стюардесса пренебрежительно пожимает плечами. Ее глаза говорят о многом.

– Мы не можем поставить всех пассажиров под подозрение из-за вас. Я не думаю, что в этой ситуации…

– Дело просто… В моей платиновой карте.

Я жду, что выражение ее лица изменится, как это бывает в большинстве случаев, когда в помещении звучит такое словосочетание, как «платиновая карта». Когда глаза стюардессы увеличиваются, а ее лицо меняется от «благосклонного» к «чрезвычайно обходительному», мне становится стыдно, потому что это был довольно жалкий ход с моей стороны. Кроме того, это не моя кредитная карта, даже несмотря на то что на ней написано мое имя. Это карта моего отчима. Вот так просто – все мое «богатство» принадлежит ему.

– Ах, забудьте, – отмахиваюсь я и уклоняюсь от заинтересованного взгляда Ашера. Дернув за молнию своего рюкзака, я закидываю одну лямку себе на плечо. Она оттягивает мне волосы, но я оставляю все как есть, потому что заслужила эту боль.

– Это только моя вина. Вы ведь ничем не можете здесь помочь, – говорю я извиняющимся тоном. Почему я и в самом деле не пошла в туалет, не взяв с собой рюкзак? Я не просто злюсь на себя, теперь я по-настоящему в отчаянии, у меня больше не получается скрывать это, и стюардесса уходит с сострадательным видом.

Следующие несколько минут я перебираю в мыслях, что мне нужно сделать, и, составив план, снова успокаиваю себя: заблокировать кредитную карту, найти такси и попросить водителя подождать, пока я попрошу домработницу Ричарда заплатить за меня. А потом нужно выяснить, как заменить остальные карты в кошельке. Это все крайне неприятно, но все же не катастрофа. Во всяком случае, я не собираюсь просить Ашера о помощи и ехать на остров с ним. Я просто не могу этого сделать.

Когда самолет приземляется и я спешу вместе с другими пассажирами по длинному коридору к аэропорту, я подумываю спрятаться в одном из местных магазинчиков, пока Ашер не передумает меня ждать.

Однако оказывается, что в этом нет необходимости, потому что у багажной ленты его уже и след простыл. Мои глаза сканируют все вокруг, но нигде не могут разглядеть его джинсовую рубашку и темно-русые волосы. А чего я ожидала?

Плюс ко всему прочему ко мне подходит женщина, которая развлекалась с ним в туалете самолета. На ней невероятно высокие ботинки, удлиняющие ноги на добрый километр, и я невольно бросаю взгляд на потертые черные ботильоны, которые надеваю почти каждый день.

– Я Каденс Сойер.

Она бросает на меня любопытный взгляд.

– Айви Блейкли, – на автомате ответила я, хотя на самом деле не заинтересована в том, чтобы водить дружбу с подружками Ашера. Она действительно красива, но значительно старше его и соответственно намного старше меня. Я помню, что у Ашера вообще-то всегда были девушки старше его, но мне интересно, почему опытная девушка связывается с парнем, который настолько очевидный придурок?

– У тебя такая же фамилия, как у Ашера. – Каденс выглядит удивленной.

– Дело в том, что мы родственники, – бормочу я и тут же осознаю, что это ошибка и она теперь не отвяжется от меня.

– Вы родственники?

Я вздыхаю, потому что теперь это тоже не имеет значения.

– Ашер мой сводный брат.

– Оу. – Теперь на ее лице отражается искреннее любопытство. – Я так и подумала, что вы каким-то образом знакомы. Значит, он твой брат. – она смеется. – Это так здорово.

Я держу язык за зубами, потому что не понимаю, что в этом всем так «здорово». Это все равно что радоваться генетическому дефекту.

– Сводный брат, – повторяю я, хотя и это на самом деле не так, потому что его отец Ричард Блейкли удочерил меня после свадьбы с моей матерью. Тогда мне было двенадцать, и я уверена, если бы он знал, что моя мать умрет через три года и тем самым возложит на него всю ответственность за меня, он еще раз обдумал бы момент с удочерением.

Каденс смотрит на меня с любопытством, но я не обращаю на нее внимания и вместо этого гипнотизирую пустую багажную карусель, которая проносится мимо нас. Наконец появляются первые предметы багажа, и Каденс снимает с ленты супершикарный и прочный жесткий чемодан. Мне почти неловко следом за ней хвататься за свою старую бесформенную спортивную сумку, но я быстро отталкиваю эту мысль. В конце концов, я купила ее на собственные деньги, а не взяв у Ричарда. Тем не менее я замечаю, как Каденс, сбитая с толку, поднимает бровь, когда замечает мой багаж.

– Переживаешь не лучшие времена, да?

Когда мы вместе идем к выходу, я обнаруживаю один из тех рекламных стендов «American Express»[3], где сотрудники пытаются привлечь новых клиентов, и с облегчением останавливаюсь.

– Извини, Каденс. Мне было очень приятно познакомиться с тобой, но мне срочно нужно… домой.

Сказав это слово, я не могу удержаться от глубокого вздоха.

– Мне просто еще надо кое-что сделать. Может быть, мы увидимся позже. Так что если… ты и Ашер… вы давно знакомы?

Под этим вопросом я подразумеваю, прошло ли хоть полчаса, прежде чем он исчез с ней в туалете, но произнести это я пока не могу. Только боюсь, что Каденс в любом случае сможет и так прочитать мои мысли по лицу.

Она останавливается, но выглядит совершенно непринужденно.

– Честно говоря, я знаю Ашера довольно давно. Может быть, это шокирует тебя, но время от времени, когда мы оба желаем этого, мы встречаемся. Впрочем, о тебе он никогда ничего не рассказывал.

Ее взгляд задумчиво проходится по мне с головы до ног, словно она всерьез этоим удивлена.

Впрочем, меня это нисколько не удивляет.

– Прости, я не хотела быть излишне любопытной. Все это действительно не мое дело. Но, если честно, – я глубоко втягиваю воздух, – на твоем месте я бы, наверное, заблокировала его номер.

Каденс начинает смеяться.

– Ты права, – говорит она. – Это действительно не твое дело.

Легким движением руки она поправляет свои длинные волосы, укладывая их на правое плечо.