— Вон, за трюмо ванная, сейчас вернусь, принесу тебе что-нибудь из вещей дочери, — и ушла, а я крадучись, чтобы не сильно запачкать полы пошла в ванну.

Удивляться я, кажется, устала, а может настойка успокоительная в купе с целебной магией так повлияла, но… Покрутив включатель на стене, я же не глупая, я поняла, как это работает, увидела убранства ванной. Туалет белый-белый и смывной бачок миниатюрно встроен, не так как у нас отдельно от самого туалета и выше. Раковина, наоборот, широкая, с местом под тумбочку, на которой стояла запечатанная щётка в стаканчике и паста, мыло и еще баночки для душа и мочалка, упакованная в странно шелестящий прозрачный пакетик. Был у нас магстик, тот же бачок от туалета был магстиковым, но такого тонкого и прозрачного я никогда не видела. Его изобрели алхимики и секрета своего сильно не распространяли, поэтому магстиковые изделия были дорогие и вот таких пакетов, в которые больше одного раза ничего не положишь — смысла делать не было. Покрутив краники и настроив воду, я принялась чистить себя, голову тоже усердно промыла, раза три и пока кожа скрипеть не стала — не вышла. Зеркальце над раковиной показало меня как испуганную и блеклую девицу — ничего нового. Я всегда была пучеглазой, а сейчас ещё хуже выгляжу из-за волнения. Рыжая, но не той огненной рыжиной, а тусклой, словно лиса в конце лета, вся выгоревшая, вылинявшая — фу, поганка бледная. Шмыгнув носом и надев халат, вошла в спальню, а там на столике ужин! На кровати одежда и даже бельё нижнее… В упаковке! Значит новое, ну, да и бирка ещё какая-то, у нас бирки только на что-то дорогое вешают, не на трусы точно. Трусы странные, точнее красивые, но форму я такую не видела, более аккуратные что ли, но в целом обычные бежевые, хлопковые. Топик в комплекте с ними, в пакетике, с биркой, а сарафанчик дочери, видимо дочь у Тори ниже меня гораздо, сарафанчик даже колени не прикрывал, но по объему подходил. На трюмо расчёска появилась, сухие салфетки бумажные в коробочке, даже резиночку для волос оставили! Но в животе заурчало и я вернулась к столику, съела всё что дали, я такая голодная была, что даже не запомнила, что ела, но было очень вкусно! И когда я закончила и стала думать ложиться ли спать или дождаться Тори, как она вернулась с какой-то тонкой кружевной тряпицей в руках. И остановилась, разглядывая меня, а я её.

— Спасибо, — вспомнила я о приличиях.

— Чистой ты мне нравишься больше, — прямолинейно заявила Тори, благо покрутиться вокруг оси не заставила и в рот не заглянула. — Сорочку для сна свою отдаю, она новая. Давай поговорим, — она села на второй стул напротив.

— О чём? — робко спросила я, ну, правда, о чем? О себе? А зачем если я завтра же уеду! Уеду!

— Откуда ты? Ты ведь не с наших дач, — это она эти усадьбы, не побоюсь этого слова, дачей назвала?

— Я из поселка за рекой…

— С Виждали? — удивилась женщина. — Ты с Виждали и ты уехать собралась? Еще в дом не зайдя! — кажется это её задело, я же не знаю какие тут порядки, может я её оскорбила?

— Извините, я не хотела вас обидеть, — я потупилась, смотря на крошки от хлеба на подносе. — Я видела себя в зеркале… и боюсь представить ваше горе если бы я остаться решила. Поэтому сразу решила успокоить.

— Какое горе? — не поняла женщина.

— Разочарование… — подобрать другое слово мне было не сложно, я любила подбирать… Как их там… Синонимы! Я хоть и не училась в школе, но читать и считать умела, считала медленно, особенно деление, но кое как справиться могла.

— Так, хм… Так, а я то при чем? Тебя Ник привёл с охоты. Его зверь потянул и к тебе привёл, это не мне выбирать и даже не ему. Это выбор его волка.

— Стыдно мне, в грязи вся, немощная… Недоразумение, а не омега. С охоты в дом невест приводят не так.

— Ну, это же Ник, — фыркнула она. — Так или не так. Раз ты из Виждали… Ты вообще уверена, что хочешь обратно? Я имею ввиду, что если не Ник, то может в город тебя свозим и ты в охоте поучаствуешь? Как положено с даром.

— Зачем? — удивилась я.

— Я думала, что раз уж тебе удалось сбежать из Виждали, то обратно возвращать нет смысла?

— Как… Что-то я не понимаю, — я перестала сверлить взглядом стол и посмотрела на Тори. — Я не сбегала, я не знала, что за рекой начинается Эрдалика, я малину собирала, я люблю ее и мама любит, а там много, целая роща. Меня всегда отец пугал Эрдаликой, сейчас я понимаю, что только пугал, если вы не исключение из здешних омег.

— Чушь какая-то, что за отец такой который дочь отводит от лучшего места? Я сама родом с Виждали и единственное, что там лучше — это погода. Я жила там до десяти лет, пока мои родители так же через реку не переплыли, чтобы тут остаться. В Виждали бедность, даже столица, по сравнению с любым городом Эрдалики — дыра.

— Я не знаю… Я и в городе не часто бывала, но ваше поселение очень красивое…

— Это просто дачи Лися, освоение пустых территорий, мы живём в трех часах езды отсюда, сейчас лето, у дочери каникулы, она лошадей любит, мы все любим и разводим здесь жеребят. И радость, и прибыль, — Тори вздохнула. — Омег в Эрдалике меньше альф, девочки стали рождаться бетам, это не плохо, но сильный альфа всегда ищет сперва омегу, а если зверь не находит, то тогда уже сходится с бетой. Но с бетой магического внутреннего баланса нет и сильный альфа со временем становится слабосилком.

— У меня отец бета, а мама омега, — кивнула я, понимая о чем она.

— Ну, вот, уже лет сорок так, омеги в Эрдалике очень ценятся. Может быть это их сама магия наказывает. Твой отец пугал тебя местными обычаями двухсотлетней давности, когда здесь омеги почти не имели права голоса, но страна давно изменилась.

— Я должна подумать, у меня даже дара нет…

— Кстати о нём, по какому праву Ник вообще тебя забрал с того берега если ты не принимала участи в охоте, ведь зверь его к тебе повёл. Не сходится.

— Я малину собирала, — вздохнула. — Я заснула, и он ее съел. Сказал, что не уверен был, дождался, когда