что должно было случиться, — трагическим голосом ответил папа. — Я пишу прошение об отставке. Мои противники давно под меня копали и вот — выкопали…

— Что выкопали, дорогой?

— Ты помнишь конфеты, которые хрюкают?

— «Хрюкер в шоколаде»? — догадалась мама.

— Вот-вот, именно они, эти «хрюкеры», выбили из-под меня министерское кресло. Мои неприятели сочли, что неприлично есть конфеты, которые хрюкают во рту. Это, видите ли, подрывает устои государства, унижает нашу армию… и вообще тут замешана политика.

— Причём тут политика? — удивилась мама.

— Как ты не понимаешь! Эти конфеты могут купить граждане других государств! Представь, купит какой-нибудь пудель из Собачьего государства такую коробку, откусит конфету, а она ему — «хрю-хрю»!

— Ну и что?

— А если это будет заяц? А она ему тоже — «хрю-хрю»? Это что же получается, и зайцам свиньи по зубам?! О-о-о! — застонал папа. — И как я сам до этого не додумался?!

— Дорогой, не волнуйся, может ещё можно что-то исправить?

— Что исправить?! Что?!

— Пусть эти конфеты что-то другое говорят, например, «гав-гав» или «га-га-га»…

— Ты хочешь войны с Собачьим государством или Гусиной колонией? — папа сделал страшные глаза.

— О, нет, нет! — заволновалась мама. — Тогда пусть говорят «привет». Ты её кусаешь, а она тебе — «Привет!».

— Да? А утром все газеты напишут, что конфеты «с приветом», а значит, предназначены для умственно отсталых граждан.

— Ты прав, это не годится. А если она так игриво скажет — «А ну-ка, съешь меня!», — предложила мама. — И с политикой всё нормально.

— А если какой-нибудь пожилой гражданин или гражданка без зубов захотят её попробовать и не смогут прожевать, а она им будет кричать «А ну-ка, съешь меня!»? Получится, как будто она издевается над ними, — проворчал папа.

— Действительно, — согласилась мама, — неудачный вариант. Может, что-то патриотическое?

— Да-да, — обрадовался папа, — обязательно патриотическое! Это заставит противников замолчать. Дорогая, как тебе такое выражение — «Умираю, но не сдаюсь!»?

— О-о, нет, нет, — замахала руками мама, — от таких конфет не знаешь, что ждать впоследствии. И потом это «умираю», да еще к чаю…. Немного неудачно.

— Да, — согласился папа, — неудачно…

Хрюнька приоткрыл дверь и сказал:

— Пусть свистят.

— Как свистят? — не понял папа.

— Как угодно, зато никаких слов не надо!

— Молодец! — обрадовалась мама и, глядя на папу, сказала: — Милый, у нас растет очень умный поросёнок.

Через некоторое время в городе появились конфеты «Свистель в шоколаде», которые пользовались большим спросом, особенно у детей. Они жевали конфеты и свистели на все лады, выводя такие рулады, что все только диву давались. Даже из парка, где отдыхали степенные горожане, доносились невообразимые звуки «Свистелей в шоколаде».

НЕУДАВШИЙСЯ ПИКНИК

В воскресенье после второго завтрака папа объявил, что сегодня они всей семьёй едут на пикник.

— А то, — сказал он, — работа отнимает у меня всё время, и я не уделяю внимания своим детям. А вы, мои дорогие, ещё не знаете, какие вкусные сосиски получаются на барбекю.

Все закричали ура и бросились по своим комнатам собираться на пикник.

Дворецкий выгнал из гаража машину и загрузил в неё корзины с провизией.

Вдруг раздался такой визг Хрю-Маши, что все сбежались к дверям её комнаты выяснить, что же случилось.

Хрю-Маша скакала по комнате и визжала.

— Милая, что с тобой? — спросила мама.

— Вот! Вот! Посмотрите! — кричала свинка, показывая всем красный от ожога хвостик. — Ой! Ой! Больно! Больно!

— Хрюньямин, быстро неси мазь от ожогов! — сказала мама и, схватив на руки дочку, стала дуть на хвостик. — Как это случилось, милая?

— Я сожгла хво-о-остик пло-о-ойкой! — выла Хрю-Маша.

— Зачем ты это сделала?

— Это не я сделала, это он, — она показала на только что вошедшего с мазью Хрюньку.

Все с удивлением посмотрели на поросёнка.

— Я ничего не делал, — сказал тот.

— Он сказал, что так делала Хрю-Жанна! — кричала Хрю-Маша. — Он меня обманул!

— Я же пошутил, — оправдывался брат.

— Шутка, которая может причинить вред, — плохая шутка, — сказала мама. — Надо всегда думать, какие последствия могут быть после твоих слов. А теперь извинись перед сестрой.

— Извини, я не думал, что так получится.

— Не извиню! Я на тебя обиделась!

— Надо уметь прощать, дочка, — сказала мама, смазывая мазью хвостик, — ну вот, всё и прошло.

— Не буду прощать! — упрямилась Хрю-Маша.

— А ещё, — сказал папа, — надо уметь думать. Тебе голова, зачем нужна? Чтобы бездумно повторять всё, что кто-то тебе сказал? Есть хорошее правило: сначала думай, потом делай.

— А я не буду думать! Не буду! — визжала свинка от злости.

— Тогда придётся оставить тебя дома, — сказал папа, — раз ты не хочешь признавать свои ошибки. А мы пока съездим на пикник.

— Без меня? — удивилась Хрю-Маша и перестала визжать.

— Дочка, тебе надо помириться с братом, и мы все вместе поедем в лес.

— Я прощаю тебя, — с трудом выдавила из себя обиженная сестра.

— Вот и славно! Едем на пикник! — весело закричал папа, и все вышли из комнаты.

— Я тебе ещё покажу, братец, — зло прошептала Хрю-Маша.

Наконец все сели в кабриолет: папа-свин за руль, мама-свинка рядом с папой на переднем сидении, а маленькие свинки — Хрюньямин, Хрю-Анна и Хрю-Маша на заднем сидении.

И машина тронулась.

Сначала ехали по шоссе, потом свернули на просёлочную дорогу и, наконец, остановился на прекрасной поляне на берегу реки.

— Вот здесь мы и устроим пикник, — сказал папа и вышел из машины. — Какое прекрасное место!

— Чудесно! — воскликнула мама. — Лучше и быть не может!

Хрю-Анна выскочила из машины и стала бегать по поляне за бабочками, а Хрюнька начал вытаскивал пакеты с провизией.

Сзади к брату незаметно подкралась Хрю-Маша и, схватив пакеты, выбросила их в реку. Пакеты намокли и утонули. Половина еды уплыла вниз по течению, а остальное растащили раки.

— Что ты наделала, дочка! — вскрикнула мама.

— А пусть ему ничего не достанется! — топнула ногой Хрю-Маша и показала на брата. — Это ему за мой хвостик!

— Так ведь и нам ничего не досталось, — заплакала Хрю-Анна.

— Теперь мы не попробуем, какие вкусные сосиски бывают на барбекю, — грустно сказал папа. — Обида и гнев — плохие советчики, дочка.

Хрю-Маша поняла, как плохо она поступила, оставив родных и себя без обеда, но, вместо того, чтобы попросить у всех прощения, она затопала ножками и закричала:

— Так вам всем и надо! Вы все плохие! Все! Все!

Рыдая, она бросилась в лес.

— Детка, не убегай, ты заблудишься! — крикнул папа.

— Хрю-Машенька! — крикнула мама и бросилась догонять дочку.

За мамой побежал папа, за ним Хрюньямин и Хрю-Анна.

Долго бежали по лесу, перепрыгивая через маленькие ручейки, продираясь сквозь кусты. Наконец нашли сидевшую на