Конечно, посещение жилого квартала без причины отнюдь не воспрещалось. Но это выглядело как-то необычно. Здесь сновали только местные жители, их гости да мелькавшие то тут, то там какие-нибудь рабочие, которые быстро отыскивали дом, в который, собственно, и направлялись. Бесцельное блуждание Ивонн походило на воскресную прогулку на свежем воздухе или на субботний шопинг в центре города. Но здесь, в этом предместье, такое поведение казалось скорее неприличным и почти недопустимым.

На этот раз ощущение того, что она здесь – непрошеный гость, стало еще сильнее, поскольку было уже темно и в домах горел свет: можно было заглянуть внутрь каждого из них и увидеть кусочек повседневной жизни его обитателей. Здесь вся семья собралась за ужином, там перед экраном компьютера застыла сосредоточенная фигура, а дальше какая-то женщина что-то достает из шкафа.

Конечно же Ивонн не стояла как обычный зевака. Она медленно шла вперед, стараясь поймать взглядом как можно больше. Для людей в домах она была просто прохожей, незнакомкой, пришедшей в гости к их соседям. Или одной из тех, кто живет еще дальше, и потому они никогда прежде ее не видели. Или, быть может, совсем недавно переехала в эти края.

Да, впрочем, едва ли они думали о ней. Она была просто статистом, который находится здесь для того, чтобы их улицы вконец не опустели. Незамысловатая роль. Ей вовсе не нужно иметь красивую внешность или быть хорошо одетой, говорить умные вещи или вести себя особым образом. Никто из проживающих в этих домах не ждал от Ивонн ничего особенного. Женщина просто шла, прогуливаясь по погруженным в осеннюю тьму улицам, бросала взгляд на окна, выхватывая часть происходившего в поле ее зрения. И для них она, на короткое время возникшая в раме их окна, была всего лишь один фрагмент, который эти люди так же неосознанно фиксировали в своей голове, как если бы это была просто проходившая мимо кошка или стайка воробьев.

Таким образом Ивонн гуляла целый час, встретив на своем пути одного-единственного человека, пожилого мужчину с таксой на поводке. Неожиданно прохожий вежливо кивнул Ивонн, и она ответила ему тем же.

Вернувшись домой, она ни словом не обмолвилась о своей поездке. Муж Йорген наверняка бы ее не понял. Да и Симон, сын, тоже. Она едва ли смогла бы объяснить им, почему почти целый час зябла на улице, прогуливаясь в каком-то чужом предместье, вдали от собственного дома. Она и себе самой не смогла бы этого объяснить.

Ивонн просто промолчала. И снова и снова продолжала ездить туда по вечерам после работы. Иногда она заканчивала свои дела раньше и отправлялась в пригород средь бела дня. Но никогда никому ничего не рассказывала об этом. Предместье стало ее тайной.

В бюро «Твое время» Ивонн появилась около девяти утра. После разговора с Циллой о проведении с группой безработных курса для начинающих владелица фирмы вошла в свой кабинет, просмотрела электронную почту и отсортировала спам текущего дня.

В семи сообщениях ей предлагались круглосуточные безрецептурные поставки психофарматики. В восьмом обещали при помощи некоего гормонального препарата сделать ее грудь еще больше и соблазнительнее. В следующем ее попытались завлечь такими же губами. В трех последующих – средства для похудения. В девяти ей обещали увеличение пениса (в последнее время подобные предложения заметно обскакали даже рекламу виагры). Наконец дошло до того, что некая фирма изъявила желание убедить ее вложить средства в производство одного доселе секретного изобретения. И потом еще два сообщения отправителя спама по контролю и приостановке действия всех спамов, где предлагалось обезопасить себя от подобных сообщений.

Затем Ивонн разобрала обычную почту, быстро пролистала ежедневник и, следуя собственной методе, навела порядок на столе – эта привычка уже давно вошла в ее плоть и кровь.

В десять минут двенадцатого она сменила свой рабочий стул на лежавшие на полу подушки для йоги. Уселась в позе полулотоса и, прежде чем закрыть глаза, быстро пробежалась взглядом по комнате, в которой находилась.

Этот кабинет занимал одно из помещений в старом здании в самом центре города. На книжных полках стояли белые папки со скромной голограммой «Твоего времени» в виде капельки. Изразцовая печь (уже замурованная, но тем не менее все еще красивая) и марокканский настенный ковер в красных и желтых, цвета охры, тонах на стене, бывшей в противоположность ему белой и пустой. На письменном столе – плоский экран компьютера и видавшая виды клавиатура, неровный спиральный блок, фломастер с мягким кончиком и телефон, дизайн которого, будто бы случайно возникший на пустом месте, словно водяная лилия посреди озера, весьма органично вписывался в интерьер.

На этот раз веки Ивонн сомкнулись, и она целиком сконцентрировалась на дыхании.

Без четверти двенадцать Ивонн была уже на улице.

Однажды она в шутку сказала одной из слушательниц курсов следующее: «По окончании занятий ваша работа будет настолько эффективна, что в бюро вы станете проводить не больше одного часа в день». Они обе рассмеялись. Однако теперь Ивонн стояла вот здесь, на улице. А между тем она могла работать еще лучше. Цилла и Лотта большую часть работы делали самостоятельно и справлялись с ней превосходно.

Ивонн позволяла себе лишь собирать информацию. А деньги рекой текли на ее счет.

Ивонн привыкла упорно трудиться и делала это для того, чтобы потом работа могла идти в чуть более размеренном темпе. Она вполне могла бы заняться делами и сейчас, поскольку покой ей немного наскучил. Наверное, следовало взяться за что-то новое, начать с нуля. Но это лишь раз в жизни приносит истинное удовольствие.

Пообедав в одном маленьком суши-ресторанчике, Ивонн подумала о том, чтобы отправиться в спортклуб. Спортивные принадлежности остались у нее в машине, однако она не восприняла эту идею всерьез, поскольку в глубине души уже приняла решение. Ей хотелось поступать только исходя из возможностей выбора, и чтобы при этом не быть зависимой.

И она отправилась в предместье, что неоднократно проделывала в течение недели.

Был тихий хмурый сентябрьский день, воздух напитался влагой, но вместе с тем было все еще по-летнему тепло.

Ивонн припарковалась там, где она обычно это делала, и стремительно пробежалась по своему обычному маршруту.

Сначала, направляясь по улице Белых Шипов, центральной улице предместья, она миновала четыре квартала. Здесь в окружении огромных садов расположились одни из старейших в этих местах домов. Затем свернула на улицу Флоксов, поднялась в гору и прошла еще два квартала. Прежде в одном из здешних домов проживало очень прилежное семейство. Молодая жена, часто засиживаясь вечерами за кухонным столом, что-то учила. Белье висело повсюду на спинках стульев. Иногда она привозила на кухню еще и детскую коляску и, читая, ритмично покачивала ее. Поздно возвращаясь домой, ее муж весь вечер просиживал за компьютером. Вполне очевидно, что их усилия оказались не напрасными. Вскоре вместо скромной «тойоты», стоявшей у ворот их дома, появилась серебристая «Вольво – 760». А затем в один из дней они и вовсе съехали. Их старый дом был маленьким, и они, вероятно, переехали жить в другой, побольше.