просто-таки весь светился. Прошел сразу ко мне и ласково так провел ладонью по моему плечу. — Я хочу тебя кое-с-кем познакомить.

— Ну! Приплыли! — нет, этот возглас я не произнесла вслух. Это был крик души, но для окружающих оставалась молчаливой такой и внимательной деткой.

— Ты чем здесь занималась, милая? — вел отец со мной беседу, пока спускались в гостиную на первом этаже. — Эти оболтусы, надеюсь, тебе не досаждали? Успешно позанималась? Я могу быть спокоен за эту твою зимнюю сессию?

— Угу. Успешно. Можешь считать, что я ее уже сдала.

Училась я на последнем курсе. В МГУ имени Ломоносова. Где бы еще могла, с такими-то капиталами отца?! И вообще, у нас там дети всех его друзей учились. Так что другой ВУЗ как-то сам собой отпал, даже не обсуждался, когда подошло время куда-то поступать, для получения высшего образования. А я что? Хотел папа, чтобы его слушалась, я и рада стараться. У самой-то, как-то, желаний никаких и не было. Почему? Может, оттого, что у меня в этой жизни уже все имелось в наличии? То, к чему другие стремились, о чем мечтали, у меня все было. Папа позаботился. Даже, вон, мамами снабдил в неограниченном количестве. Ох! Это у меня что-то юмор такой получался в тот день, не светлый. А вообще, дурой и пустышкой я не была. И в школе и в университете училась хорошо. Особо, правда, не старалась и не упиралась, но в отстающих, точно, никогда не была. А что из кожи стараться лезть? Меня родитель, да и моих детей будущих тоже, на всю жизнь обеспечил, и теплое место в одной из его компаний было точно за мной. Мне следовало только сказать, какое именно пожелала бы. Вот такая у меня была жизнь. Про таких, как я, говорят, что родилась с золотой ложкой во рту, не иначе.

— Проходи, садись, — провел меня отец к креслу в гостиной. А мне уже ясно стало, что сейчас представит новую возлюбленную. У нас с ним к тому времени и ритуал этот был отработан, что говорится, в деталях. Вон, даже в кресло меня всегда сажает в одно и то же, то есть знакомство всегда проходило в гостиной, и я должна была сидеть здесь, или в городской квартире, такое тоже было пару раз. — Я хочу тебе кое-кого представить, милая.

— О! Людка! — вскинув голову выше и направив взгляд на вход, с удивлением обнаружила на пороге свою давнюю знакомую. Я с Людмилой пересеклась когда-то на курсах немецкого языка. В школе я учила английский и французский, а папа пожелал, чтобы освоила какой-нибудь третий язык. Именно там мы с ней познакомились, и некоторое время поддерживали отношения, перезванивались, но потом контакт был утрачен. — Какими судьбами?

— Детка! — отец упорно не хотел лишаться моего внимания, наверное, поэтому голос его зазвучал призывнее. — Людмила работает у меня.

— Неужто переводчиком? — блеснула я даром угадывания информации. Мне подтвердили догадку. Но удивляло, что говорил только отец, а Люда стояла в какой-то странной замороженной позе.

— Аглая! — папенька тоже весь напрягся и встал рядом с ней. — Мы поженились. Вчера.

— Поздравляю… — теперь и на меня напало что-то морозящее. Вон, даже язык стал чужим, еле ворочался. — Вчера, значит…

Я смотрела на них, они на меня. Потом отец протянул руку к Людмиле и жестом пригласил присесть на диван, что стоял тут же. И вот мы все трое сидели и смотрели как бы друг на друга, но в то же время куда-то мимо. Отрешились от действительности, что ли, на несколько минут? Я так точно, но отец, похоже, все это время искал тему для разговора.

— А… а Аглая в этом году МГУ заканчивает, — обратился он к новоиспеченной супруге и закивал головой. Ну, точно, как статуэтка китайца.

— Знаю, — пискнула моя знакомая, а теперь еще и мачеха по совместительству.

— А… а Людмила поедет со мной на весеннюю выставку в Лондон, — это уже ко мне.

— Отлично, — взяла и тоже покивала. Но в этот момент думала только о том, что мы с Людкой ровесницы. Эта мысль была как бы сама по себе, без продолжения, но в голове от нее сделалось как-то тяжко.

— Да! — оживился тут мой отец. — Мы там кое-что привезли с Людмилой. Я распорядился, чтобы накрыли стол. Шампанское, икорка, салатики. Надо же отметить. По-семейному. Ты как, Аглая?

— За! — вся такая бодрая поднялась и пошла к приготовленному на скорую руку угощению.

Отец меня опередил, первым достиг стола и принялся открывать Игристое вино. Пробка с легким «чпок» покинула горлышко бутылки, и мы поспешили подставить бокалы под пенный напиток.

— За вас! — провозгласила я тост. — Совет да любовь!

После этого выпила одним махом и до дна содержимое своего фужера и плюхнулась на стул, что был ближе всего. И все, на меня опустилась пелена безучастности. Тягучая такая, обволакивающая. Только и могла теперь, что смотреть в одну точку, практически не мигая. Думаете, видела хоть что-то? Ничего абсолютно. Все было как в тумане: предметы в комнате, отец, Людка и больше всего то состояние касалось моих мыслей. Вот тогда я и произнесла те, будь они прокляты, слова.

— И мне тоже замуж, что ли, податься?

Вот кто меня за язык дернул?! Жила себе нормально. Никто меня не трогал. И я никого. Друзей куча, увлечения были, правда, по мелочи и ненадолго — это я про мужчин. У меня еще даже и хобби было! Это я уже про то, что любила с одной своей знакомой в леса заповедные, и мало кем хоженые, забираться и травы всякие там рассматривать, собирать и коллекцию оформлять. А еще, когда по всему миру во время каникул каталась, то и там растениям внимание уделяла. Вот! В общем, особых проблем или там неудовлетворенности жизнью ничуть не испытывала.

— Замуж? — напрягся вдруг родитель. И так на меня посмотрел, точно я не весть, что, сказала. Ага! Рано его деточке об этом думать! А ее подружке одногодке можно!

— А что?! — вызов в моем голосе различался определенно.

— Э-э! — у всегда такого решительного на отповеди папеньки впервые обнаружилось колебание. — И кандидат уже имеется? — прищурился он на меня.

— Нет, — пожала плечами. —