в трубку?! Или это бред ревности?) Ладно, нет трупа — нет преступления! Может, это кровь черного козла, которого Вадим приготовил на заклание, а тот вырвался и убежал? Нет ли не улице следов копыт? Не поползать ли с большой лупой перед домом? Забавно. Кстати, хорошо, что жена с детьми отдыхает у тещи на море, иначе мог бы получится странный диалог: «Наташа, у меня тут было одно дело… Ну, какое, какое… Срочное и сложное — видишь, даже ночевать не пришел — нужно было срочно оттрахать жену моего друга, чтобы она, истекая соком, не повесилась на кого другого! Теперь это дело успешно завершено».

А другое? Как быть с исчезновением моего друга? А если он сейчас придет домой отсыпаться после ночных бдений с демонами? Извини, я тут переспал с твоей женой, но ты ведь пропал, да и она очень уж хотела… Так, что — не взыщи.

Из комнаты послышался сладкий зевок.

— Никодим! Почему у тебя такое странное имя — Никодим? Я как-то раньше стеснялась спрашивать, — обнаженная Ленка, продолжая зевать, показалась в дверях ванной комнаты

— Вообще-то, меня назвали Николай, но я ненавидел это имя и сменил на Никодим. Назло предкам.

— Ты и сейчас ненавидишь?

— Сейчас мне уже все равно.

— А ты слышал, кто-то ночью стучал?

— Что? Стучал? Ничего не слышал…

— Кто-то стучал в окно, — нет, она не шутила: глаза смотрели серьезно и немного встревожено. Кто-то стучал в окно на пятом этаже? Что за бред?

— Ну, может… птичка? Дятел, например… Сильно стучал-то?

— И не сильно, а как-то… издалека.

Она вдруг прижалась ко мне, но это не походило на ласку изнеженной женщины — она искала защиты.

— Это был Вадим… — прошептала Ленка.

— Да о чем ты говоришь?..

— Это был Вадим, я знаю. И не будем больше об этом, — она отвернулась к зеркалу.

— Ну, подожди… Ты знаешь, что-то о Вадиме, чего не знаю я? Так скажи. Ты же меня пригласила, вроде, для расследования.

— Дурачок. Я тебя пригласила, чтобы соблазнить, — она удовлетворенно вздохнула и взяла расческу.

— А кровь?

— Кровь настоящая. Вадим — я же говорила — увлекся черной магией. В холодильнике держал несколько банок с кровью. Наверное, менял, чтобы не свернулась…

— А может, пил? — шутка была явно не к месту. И отчего-то в ванной стало прохладно.

— Может и пил, хрен его знает, чего там требовали его ритуалы… — она вдруг застыла, глядя в зеркало.

— Ты чего? — я хотел ее обнять, но…

Черт возьми — за нашими спинами стоял Вадим! Когда он вошел? Какое-то время, я ошалело таращился в зеркало. Ленкино лицо превратилось в маску ужаса. Мое — выглядело не лучше. Дело в том, что Вадим был голый и весь в крови. И за его спиной не было ничего. Пустота. Провал. Через силу — казалось, даже заскрипели шейные позвонки — я оглянулся. Мы были одни. И зеркало не отражало больше никакой чертовщины.

Ленка тряслась от рыданий у меня на плече. Слезы потекли по животу, несколько капель краснели на полу. Я резко запрокинул ее лицо — глаза Ленки были полны кровью.

— Что… нет, этого не может… — я сжал содрогающееся обнаженное тело.

— Все! — заорал я, — все прошло! Ничего нет! Пошли.

Вытолкав Ленку из ванной, я захлопнул дверь. Не хотелось верить — но в этот момент оттуда донесся приглушенный стон.

Вадим? Что за бред?! Но перед глазами все еще стояла картина: в зеркале испуганная Ленка, моя ошалелая физиономия и мертвое лицо Вадима. Да, это было лицо мертвеца. Заострившийся нос. Мертвый и тусклый взгляд. Но какой-то проблеск разума пробивался сквозь мертвенную пелену, покрывшую его, всегда такие веселые, глаза. И пятна! На лице его виднелись пятна, какие бывают у давно умерших и начавших разлагаться людей. Хотя, нет — люди не разлагаются. Разлагаются трупы. Вадим, значит, мертв? И что же означает этот его приход?

Стоп, сказал я себе. Будем рассуждать здраво. Прежде всего — и скорее всего — это галлюцинации. Это первая версия. Понятно — чувство вины, опасение, что он вернется и застанет меня тут… Вот и привиделось… Но, черт возьми — ведь его видели мы оба! Выходит — это была реальность? А, собственно, почему я решил, что Ленка видела то же, что и я?! Только потому, что, по ее словам, Вадим стучал в окно? Ладно, она успокоится, придет в себя — выясним. Теперь, вторая версия — это реальность… Нет, есть еще одна версия, точнее, как бы разветвление версии о глюках. Допустим, мы оба видели Вадима и в одном виде — голого и мертвого. Есть такой вариант: сработала телепатическая связь и я увидел то же, что и она. Ну и, наконец, тот самый третий вариант… Реальность. К нам в ванную явилось привидение. Дух мертвого друга. Кто там, кстати, вздохнул так тяжко, когда я дверь закрыл? Ладно, выясним… потом. Сейчас, так вот сразу, мне не хотелось бы заходить в ванную. Черт! Именно поэтому и нужно сейчас туда зайти. Я поднялся — надо бы хоть трусы одеть — а потом уже совершать подвиги. Ленка, напряженно выпрямившись, сидела на кровати. Где же эти чертовы трусы?! Ага, вот… под стулом. Неуклюже подпрыгивая, я, наконец, скрыл съежившуюся от страха и превратившуюся в фигушку, мужскую гордость, и был готов отправиться на разведку.

— Нет! — вдруг закричала Ленка, сообразив, куда я направляюсь, — нет, он там, неужели ты ничего не чувствуешь?! Подожди! Сядь и прислушайся!

Я покорно уселся, но ничего кроме колокольчиков в голове не услышал.

— Да не так! — шептала Ленка, — мысленно прислушайся. Чувства свои услышь!

Возможно, женщинам легче прислушиваться к своим чувствам; возможно так же, что моя чувствительность в данный момент, по разным причинам не была на высоте, только я ничего не услышал и ничего не почувствовал. Как ни крути, а надо было идти в ванную.

Ленка, продемонстрировав высший образец чувствительности, поняла мои намерения задолго до того, как я вознамерился их осуществить.

— Ну, прошу тебя, не ходи, ну хочешь, я тебе минет сделаю? Только не ходи!