старался получить хоть от кого-нибудь ответы, но все было тщетно. Вот такой у нас класс был; он делился на небольшие группы, что напоминали по своей сути змеиные клубки. Самой главной ошибкой было – наступить, то есть сказать что-то против мышления группки. Тогда вся компашка разом нападала и делала из тебя посмешище. В нашем десятом классе все друг друга обсуждали и все друг друга, думаю, ненавидели. Правда, понарошку. Мы с Саввой и Никитой тоже ангелами не были. Ох сколько едких колкостей и шуток было произнесено в сторону Даши и Вики! Вы и не представляете! Но тут есть мотивация. Вика и Даша были, так скажем, лидерами класса, которых никто не выбирал. Они влияли на все вопросы в школьной жизни с помощью манипуляций, – и это нас бесило!

Очевидно, на следующем уроке мы облажались. Физичка, старенькая хитрая злюка, под стать старухе-процентщице, ходила всю контрольную меж рядов и заглядывала, не списываем ли мы. Меня эти ее хождения бесили. Аж хотелось размозжить собственную голову о парту. Я украдкой поглядывал на Алину. Стоило физичке пройти мимо нее – Алина сразу же раскрывала двумя пальцами пенал и списывала решения с лежавшего внутри листочка. Ох, как же я ей завидовал! Так вышло, что по итогу я весь урок наблюдал за одноклассниками. Савва, видимо, рисовал, а Никита старался решать, но мало что из решенного, думаю, было правильным. Три балбеса.

Свой пустой листочек мне сдавать не хотелось, но пришлось. На всякий случай, в общей суете, пока физичка не видела, я сфотографировал задания обоих вариантов. У меня в тот момент в голове начала формироваться коварная затея. На перемене она получила свое развитие. С Никитой и Саввой мы собрались подле туалета в младшем блоке. В эту преисподнюю, кишащую первоклассниками, учителя старались не соваться. Следовательно, в этом громком аду было безопасно. Там я решил поведать парням свой гениальный план:

– У меня есть фотографии вариантов. Найдем ответы и перепишем их на новые листки. После останется самое трудное: подменить работы. Физичка всегда кладет стопку работ в лаборантскую, а из кабинета она выходит чуть ли не каждую перемену, не запирая его на ключ. В теории это не так сложно…

– Это ж невыполнимо! А кто подложит листки? Ты? – спросил Савва.

– Я, получается. А ты, Никита, – я заговорил серьезным тоном, – Ты отвлечешь физичку, ну, сделаешь так, чтобы она не зашла в случае чего обратно в кабинет.

– И как же? – недоуменно спросил тот.

– Да хоть как! Главное – отвлечь!

– Если она нас заметит, в своей-то конуре, то отведет к директору! Это… это точно!

– А если мы оставим все как есть, то нам потом придется отмывать двойки и подлизываться, принижаясь!

– Данил прав! – вступился Савва. – Стоит попробовать.

– Давай, Никита, – я хлопнул его по плечу, – Нет времени спорить. Нам нужно это сделать. Доставай двойные листочки. – Никита удрученно вздохнул, понимая, что выбора у него нет, и полез в рюкзак.

Мы все быстро списали с интернета и со спокойной душой отправились на четвертый урок. К слову, наши дубликаты были сделаны правдоподобно. В них присутствовали ошибки, исправления и приправлено это все было щепоткой общей грязноты. Я сидел, грыз карандаш и ждал перемену; но ждал со страхом. И в страхе этом было что-то такое, что поджигало мое тело. Когда зазвенел долгожданный звонок, то мы с Никитой и Саввой молнией рванули к кабинету физики.

Тут стоит уточнить некоторые детали. Наша старенькая школа была спроектирована в виде буквы «Н» и имела при себе три этажа. Левая «I» являлась преимущественно младшим блоком, «-» – переходом, а правая «I» – старшим блоком. Кабинет физики находился на третьем этаже в правой верхней части. Недалеко от него располагался туалет и лестничный пролет.

Мы с Саввой стояли около пропитанного аммиаком входа в туалет и наблюдали за Никитой, который ждал, пока тяжеловесная дверь распахнется и из кабинета физики толпой вылетят школьники. Помню: Савва держал два рюкзака, собственный и мой. Я же в руках сжимал дубликаты контрольной. Мы с ним переглядывались и нервно улыбались друг другу.

Через примерно четыре минуты дверь отворилась и в коридор хлынул поток недовольных школьников; возможно, они тоже писали контрольную в тот день. Возможно, еще что… но вряд ли они негодовали тому, что их задержали на перемене. Это была обычная практика в нашей школе. Мы стояли наготове, словно на желтом цвете светофора. Физичка должна была выйти в любой момент. Но прошло три минуты. Потом еще две. До конца перемены оставалось шесть минут. Никита аккуратно заглянул в ее класс, а после подошел к нам. По его сообщению, физичка сидела за своим столом и что-то заполняла. Ее кабинет к тому моменту уже начал наполняться другими школьниками, примерно восьмиклассниками. Нужно было срочно действовать.

Я схватил Никиту и потащил за собой. Мы протиснулись внутрь, смешавшись в толпе. «Отвлеки или поговори. Делай что угодно, главное, не позволяй войти в подсобку» – наказал я своему усатому другу и ловко проскользнул в лаборантскую. Мне повезло, что она располагалась сразу же после входа в кабинет физики. Нужно было только завернуть налево.

Лаборантскую я помню продолговатой, узкой и пыльной комнатушкой. Она была усеяна громоздкими шкафами, химической посудой и разными физическими приборами, будь то барометры, амперметры, динамометры… и иные метры… Пол был покрыт старейшим линолеумом в «квадратик». Здесь царствовал приглушенный свет. В глубине лаборантской стоял рабочий стол с облупившейся краской; такой же голубой, как и все здесь. На нем и лежали стопки двойных листочков.

Я быстро подбежал к столу, понимая, что времени у меня не так уж и много. Мои глаза беспокойно стали искать пометку «10 А». Нашли. Я постоянно оглядывался назад, боясь застать физичку в дверном проеме. Мои пальцы тем временем уже судорожно перебирали листки, ища наши с парнями работы. Листочек Саввы нашелся первым. Я скомкал его и сунул в карман брюк. Затем в очередной раз оглянулся и локтем случайно сбил всю стопку контрольных. Сердце мое совершило кульбит. Я, обругав себя, начал все собирать. Пальцы от стресса не могли захватить листок; они словно скользили по бумаге. Это приводило меня в еще большую панику. К счастью, вскоре я нашел свою работу, которая лежала аж на краю стола. А после по кривому почерку я быстро вычислил и работу Никиты. В последний раз оглянувшись, я был рад, что никто не стоял за моей спиной. Тогда я вытащил заготовленные дубликаты, вложил их в общую стопку и все перетасовал. Мой