Я медленно поднимаю на него глаза. Он близко. Так близко. Его голубые глаза — не такие яркие, как у меня — светлые в центре с тёмно-синим ободком по краям. На его челюсти есть след от пятичасовой щетины, а изо рта пахнет мятой, как будто он только что съел мятный леденец.

Ему требуется всего две секунды, чтобы распутать нитку, но он не отступает. Его взгляд сканирует моё лицо, а пальцы задерживаются на моём запястье, обводя браслет. — Твои шармы — это элементы из периодической таблицы.

— Только самые химически реактивные.

Его губы подёргиваются, а глаза блестят от удовольствия. — Химические реакции. Звучит опасно.

О, Святая ночь! Этот парень мог бы дать уроки учтивости.

Я поднимаю подбородок. — Это опасно, только если смешать неправильные химикаты вместе.

Я флиртую с полуголым обольстительным болтуном?

Да. Да, флиртую.

Я никогда не умела бороться с законами притяжения.

Его губы искривляются в ещё одной очаровательной улыбке. — Тогда, полагаю, нам лучше не смешивать то, что не подходит друг другу.

— Вот почему я ухожу. — Я бросаю ему свою версию кокетливой улыбки и выхожу из примерочной.

Глава 3

Парк

Я тянусь в карман своих старых брюк и вытаскиваю компьютерный чип, прикрепляя его на новые. Я сворачиваю старую одежду в клубок и выхожу из примерочной, придерживая её до тех пор, пока не получу пакет у кассира. Моя новая одежда состоит из синих джинсов, чёрной футболки с V-образным вырезом и чёрной куртки. Надеюсь, смена одежды отпугнёт других мужчин, которые были с Фабрисом.

Когда я выхожу из примерочной, мои глаза блуждают по магазину и дальше по торговому центру. Никто не выглядит подозрительно, словно ищет меня или компьютерный чип. Я прохожу зигзагами через столы с одеждой и рождественскими покупателями, пока не нахожу очередь на кассу. Я делаю много вещей, которые обходят закон, но кража в магазине не входит в их число.

Наверное, сегодня мой счастливый день, потому что передо мной стоит красивая женщина, которая заглянула в мою примерочную. У неё прямые рыжие волосы, которые заканчиваются чуть выше плеч, и чёлка, которая придаёт её тонким чертам лица больше характера. Кроме того, у неё глаза металлическо-голубого цвета, такого же цвета, как у павлинов, которых я видел в Индии в прошлом месяце. Она одета в серые спортивные штаны, белую толстовку и теннисные кроссовки «Найк», но не похоже, что она не старалась. Она выглядит спортивно и мило, как будто у неё сегодня было слишком много дел, и она хотела, чтобы ей было удобно.

— Знаешь, люди обычно не ходят в примерочные только для того, чтобы примерить шарфы. — Я указываю на фиолетовый шарф, перекинутый через её руку.

Она оборачивается через плечо и смотрит на стопку в моих руках. — Люди обычно сразу не одевают свою новую одежду из примерочной.

Я смеюсь. — Туше.

— Вообще-то, — она переводит взгляд на чёрную ткань, беспорядочно висящую на одной из витрин в нескольких футах от меня, — у меня было платье, которое я собиралась примерить, но все примерочные были заняты, и я решила забыть о нём.

— Я предложил тебе разделить одну со мной.

Она улыбнулась. — В прошлом магазине я делила примерочную с мужчиной, и он забрал всю красивую одежду, оставив меня ни с чем. Я просто не могла рисковать снова.

— Я бы позволил тебе первой выбирать одежду.

Её ухмылка расширяется. — Настоящий джентльмен.

— Стараюсь быть таковым.

— Мне очень жаль, что я так ворвалась к тебе.

— Это была лучшая часть моего дня. — Ну, это и возвращение компьютерного чипа для Сиенны.

— Ещё бы. — Она игриво закатывает глаза.

— Итак, для кого этот шарф?

Она протягивает его. — Подарок для моей мамы.

— Ты понятия не имеешь, что ей подарить, да?

Её губы сжались. — Это неправда. Ты должен знать мою маму, чтобы понять, почему это идеальный подарок.

Мне нравится, как она пытается убедить меня, как будто моё мнение действительно важно. — Как скажешь.

— Ну, — она пожимает плечами — я зайду в «Bath and Body Works»8 и куплю ей лосьоны или что-нибудь ещё. На всякий случай.

— Да, потому что «Bath and Body Works» кричит об индивидуальном подарке.

— Ты высказал свою точку зрения. — Она смеётся над моим сарказмом. — Я плохо умею дарить подарки.

— Этим умением обладают очень немногие. — Я жестом приглашаю её встать в очередь.

— Хорошо, тогда. Что ты подаришь своей маме на Рождество?

Раньше у меня в груди всё сжималось при этом вопросе, но много лет назад меня научили не показывать настоящих эмоций. У меня нет мамы, которой можно было бы сделать подарок, но это та личная информация, которой я ни с кем не делюсь.

— Старая виниловая пластинка любимой группы моей мамы, — вру я.

— Какой группы?

Я смотрю в витрину магазина, как раз когда мимо проходят двое мужчин, работающих с Фабрисом. — Это альбом U2 «War»9. — Я видел их всех вместе раньше. Они явно ищут того, кто убил их напарника и украл чип из его куртки.

— Вау, твой подарок переплюнул мой по продуманности.

Мой взгляд снова переключается на неё. — Как я уже сказал, этим умением обладают очень немногие. — Я беру шарф, проводя пальцами по ткани. — Но он очень мягкий. Я уверен, что твоей маме он понравится. Мне жаль, что ты не купишь то платье, которое хотела. — Я отпускаю шарф. — Тебе действительно нужно его примерить? Разве ты не можешь просто угадать свой размер?

— Ну, — она гримасничает, — у меня были тяжёлые три месяца, и я съела все девяносто восемь вкусов мороженого «Ben & Jerry’s»10. Естественно, на весах произошёл скачок, и сейчас я нахожусь между размерами.

На мой взгляд, этот скачок идёт ей на пользу.

— Понятно. — Я сдерживаю улыбку, мне нравится, что она делится большим количеством информации. Это полностью противоречит тому, как я живу.