Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шаги в соседней комнате. Ижени замерла и вцепилась пальцами в пояс от халата. Шаги приближаются. Тяжелые, от сапог. Точно не туфли служанки. Ижени ахнула от испуга, метнулась к темной стене и спряталась за край тяжелого балдахина. Оттуда она с опаской поглядывала на дверь. А вообще-то отец говорил ей никого не бояться… И прямо смотреть в глаза своим врагам, не выдавая страха. Но легко ему говорить. Он-то не заперт в темной комнате в ожидании неизвестного чудовища.
Полоска света под дверью. Что ж, так уже лучше. По крайней мере, последнюю версию с огнем можно откинуть. Ижени взяла себя в руки и вышла на середину комнаты, едва слышно ступая по ковру на носочках.
Твердый шаг у самого порога, звук с которым дергают ручку. Ижени уже ничего не чувствовала, включая руки и ноги, только не моргая смотрела на дверь.
Скрип старинных дверных петель, свет нескольких свечей врывается в комнату. Темная фигура у порога, а в руках у нее золотой канделябр. Фигура переступает через порог, и свет от канделябра падает на лицо незнакомца. Ижени широко раскрывает глаза. От ужаса у нее перехватывает дыхание. Перед ней низенький худой старичок с длинными серебристыми патлами волос до плеч. Лицо его угрюмое и сморщенное, нос длинный и кривой, а подбородок рассекает ужасного вида шрам с запекшейся кровью. Старичок злобно зыркнул на нее парой черных глаз, которые угрожающе сверкнули при свете свечей. Ижени ахнула от испуга, хотела сделать шаг назад, но ноги больше не держали ее. Тошнота подступила к горлу, комната закружилась как в темном и мрачном водовороте, и она упала без чувств на ковер. Больше она ничего не помнила. В это время часы в большом зале пробили полночь и тяжелый день закончился.
***
Как кружится голова. При любой попытке открыть глаза ее начинало тошнить от того, как быстро вращается комната. Но открыть глаза было нужно, иначе не разглядеть, что здесь такое происходит. Ижени глубоко вздохнула и постаралась сфокусировать взгляд. Только теперь она увидела полутемные очертания спальни, краешек балдахина на противоположном конце кровати и человека, чье лицо и черные пряди волос освещал желтый свет канделябра. Свечи стояли рядом на комоде. А незнакомец сидел на стуле у изголовья кровати и внимательно смотрел на нее спокойным и уставшим взглядом. Не старик, без единого шрама на лице, с очень приятным и довольно приветливым взглядом светло серых глаз из-под темных ресниц.
Ижени также спокойно смотрела на него. Ей было так хорошо и удобно лежать на мягкой подушке, что она даже не пыталась шевелиться. Но затем сознание вернулось к ней и в глазах отразился испуг и непонимание. Она шевельнулась, поняла, что снова может чувствовать руки и ноги и быстро привстала на постели. В этот момент таинственный незнакомец заговорил с ней:
– Надеюсь, Вам лучше, мадам. Может быть, позвать слуг или врача?
– Н-нет, не нужно. – Ижени поняла, что и голос вернулся к ней, хоть и звучал он немного хрипло.
– Давайте я принесу Вам воды. – учтиво предложил мужчина.
– Нет, благодарю. Однако… Что-то я совсем ничего не понимаю. Что произошло? Кто Вы?
Она вопросительно смотрела на незнакомца, ожидая ответа. И тот ответил, как ни в чем не бывало.
– Понимаю, мы еще не были представлены друг другу. Мое имя – Реджис де Баккард. Добро пожаловать в Манже, графиня. Теперь я могу Вам это сказать.
Он наклонил голову, приветствуя ее. Ижени все еще смотрела на него непонимающе и озадаченно.
– Вы – граф де Баккард?
– Именно.
– Тот самый? Не какой-нибудь другой?
– Другого и нет. Что Вы имеете в виду, мадам?
– То есть – Вы мой муж?
– Получается, что так. Если, конечно, Вы та самая Иванжелина Кавелье, дочь барона де Фоссе, которая приехала сюда с севера и с которой мой поверенный подписал договор о браке.
– Да, это я. Конечно, это я…
Ижени вдруг почувствовала такое огромное облегчение, что язык заплетался, и она едва выговаривала слова.
– Я так рада видеть Вас, граф… Но как же… Кто был тот страшный человек, которого я видела в дверях? Неужели мне все это просто почудилось?
При всей своей серьезности Реджис де Баккард позволил себе слегка усмехнуться, услышав это заявление.
– Ну не такой уж и страшный, думаю. Это мой слуга, Роберт. Просто он сегодня не в форме, тоже устал от долгой дороги. А шрам получил недавно в конюшне. Новая лошадь разошлась не на шутку. Я просил его принести Вам свет, прислуга говорит, Вы боитесь темноты. Но видимо старых седых лакеев со шрамами Вы опасаетесь намного больше. Прошу извинить меня за доставленные неудобства, графиня.
Ижени смотрела, как учтиво он склоняет темную голову, слушала его приятный спокойный голос, что так вежливо обращался к ней, любовалась прекрасным глубоким взглядом серых глаз. Она никогда в жизни не испытывала такого облегчения.
– Так это всего лишь слуга… И я все это время ждала вас… Только Вас… Какое счастье…
Она наконец-то облегченно выдохнула, и на лице ее засверкала улыбка. И не просто улыбка, в порыве радости ей хотелось смеяться. Смех практически душил ее, вырываясь наружу, как когда-то пытались вырваться слезы. Ижени не сдержала его, засмеялась, прикрывая лицо рукой. Одновременно с тем ей не хватало воздуха, и она едва могла дышать. Но ей было так хорошо при мысли, что все страхи наконец позади, что она не обращала на это внимания. Пока голова вновь не закружилась, и она не почувствовала себя совсем плохо. Ижени поспешно спрыгнула с постели на пол, прикрывая лицо ладонью.
– Прошу меня извинить.
С этими словами она скрылась в соседней комнате. Граф проводил ее обеспокоенным взглядом, раздумывая как ему быть. Однако через несколько минут она вернулась и снова присела на кровать, удобно устроившись на подушке.
– Это все то
