– Главное, помни, – наставительно произнесла она, подняв указательный палец. – Он тебя отыскал на самом краю Бездны. А значит, искал. Волновался. Боялся опоздать.

Наверное, легко рассуждать о жизни другого человека, глядя со стороны. У меня не было такой уверенности, как у Эрики. Да вообще никакой уверенности не было! Я шла на первую пару, как в воду опущенная, и смотрела в пол почти всю дорогу, поднимая взгляд только в попытке сообразить, куда мне вообще идти. Впервые никто не провожал меня и не помогал отыскать правильный путь. Но я шла вперёд, словно чувствовала направление. Словно меня вело какое-то шестое чувство. И через несколько минут, крепко прижимая к себе тетрадь с карандашом, я неловко остановилась перед искомой аудиторией.

О, как же было страшно. Часть меня жаждала скорее войти, а вторая – убежать, куда глаза глядят. Другие адепты с уже знакомыми лицами проходили мимо, глядя на меня с откровенной насмешливостью, но я никак не решалась сделать роковой шаг.

Из оцепенения меня вывел звук колокола, оповещающего о начале занятия. Дальше тянуть было некуда.

И я вошла.

И тут же увидела его.

На широких плечах натянута белая рубашка, рукава которой закатаны до середины плеча, обнажая сильные руки. Верхние две пуговицы расстёгнуты. Волосы убраны в аккуратный пучок на затылке.

Он писал что-то на доске, совершенно не обращая на меня внимание – и я быстро шмыгнула за парту с табличкой, на которой значилось моё имя.

Место Тео рядом пустовало.

Райнер демонстративно прокашлялся – и адепты в аудитории затихли. Не только мне здесь всё было в новинку, и, должно быть, мои сокурсники тоже чувствовали себя немного неуютно, а в лице Райнера видели неясную угрозу.

Впрочем, для меня она была вполне ясной.

Он упёрся ладонями в свой стол и молча обвёл взглядом присутствующих, заставив тем самым всех затаить дыхание. Ему не нужно было произносить ни слова, чтобы привлечь к себе внимание. Под этим строгим, внимательным взглядом я чувствовала себя совсем ребёнком, нашкодившим щенком.

И не сдержалась.

Отвела взгляд.

– Основы магии могут показаться вам лишним предметом, – начал он без предисловий в абсолютной тишине. – Однако сейчас для вас этот предмет – самый важный. От него зависят ваши успехи во всём последующем обучении, и потому экзамен по основам – самый строгий и самый сложный в этом году.

Он выдержал эффектную паузу, глядя одновременно на всех и на каждого в отдельности. В момент, когда мне показалось, что наши взгляды встретились, я невольно вжала голову в плечи.

– Вы все в той или иной мере уже владеете магией, поэтому вам может обманчиво показаться, что в данном предмете нет необходимости. Это не так. Многочисленные исследования показали, что более шестидесяти процентов драконов Виригии при использовании силы впустую тратят около половины. Это вполне допустимо, если для вас магия – лишь бытовой инструмент. Но пагубно, и даже преступно, если ваша работа – спасать других существ с помощью своей силы. Вы пришли на факультет безопасности. И не можете себе позволить халтурного обращения с силой. Поэтому пишем заголовок первой лекции: “Строение линий силы и её течение”.

Я захлопнула рот, который сам по себе открылся при наблюдении Райнера таким серьёзным и внушающим уважение, и поспешно записала то, что он продиктовал.

– По мере лекции, – продолжил он, – у вас не будет возможности поднять руку и задать вопрос. Выкрикивание с места мгновенно приведёт вас к заклятию молчания до самого вечера. Руки я игнорирую. Если у вас возникнут вопросы, пишите их на бумажках, которые лежат у вас в столе, и передавайте вперёд по рядам. Проверьте, чтобы у всех были бумажки. Сейчас – единственный момент, когда я готов обратить внимание на ваши руки.

Поднялся шорох. Я тоже заглянула на полку под столешницей и обнаружила там аккуратную стопочку слабо склеенных между собой листочков.

– Вижу первый вопрос, – произнёс Райнер и взял из рук сидящего за первой партой записку. – Если вы игнорируете руки, как спрашивать разрешение выйти в туалет?

По аудитории пронеслись смешки. Райнер вновь обвёл всех внимательным взглядом и, добившись абсолютной тишины, ответил:

– Если вам нужно выйти, вы молча встаёте и выходите, стараясь создать как можно меньше шума. Вы уже взрослые люди, и сами можете оценить, когда вам надо сидеть на лекции, а когда покинуть её. Меня это не волнует. Так же, как и ваши итоговые оценки.

У меня тут же отбило любое желание не то что выходить из аудитории – вообще шевелиться. Видимо, не у меня одной, потому что тишина воцарилась почти что идеальная.

– Итак, начнём со строения каналов, которые позволяют энергии источников циркулировать в нашем теле, – начал Райнер. – В пятьсот сорок восьмом году от Явления Прародителей известный учёный клана Лоран…

Я оторвала бумажку и, положив её перед собой, задумчиво уставилась на белый квадратик. Так даже лучше.

Немного подумав, я решительно написала: “Простите меня за вчерашнее”, – и, похлопав соседа спереди по плечу, передала ему записку. Через несколько мгновений она оказалась на первой парте в ожидании, когда преподаватель сделает паузу для ответов на вопросы.

Отчаянно краснея, я склонилась над партой и постаралась сосредоточиться на конспектировании лекции. Райнер рассказывал интересно и понятно, но слушать было тяжело, потому что мысли то и дело возвращались к записке.

– Так, посмотрим, что у нас тут, – выдохнул он, забрав с первой парты небольшую стопку. – Строение линий силы драконов Виригии уникально? Нет, не уникально. Прародители не возникли из ниоткуда, они всего лишь начали населять до того пустующий мир. В том смысле, что в Виригии на тот момент не было сознательных форм жизни. Соответственно, мы идентичны драконам Леви и ещё некоторых других миров, но об этом вы должны знать из курса истории.

Он замолчал, откладывая одну записку, потом взял другую, начал читать:

– Простите… – и запнулся. Отложил в сторону, чем вызвал волну тихих смешков. – Как распознать предел заполненности резерва? Больше, чем вы можете вместить, вобрать не выйдет…

Райнер продолжал ответ, а я быстро начиркала: “Я была неправа, когда ослушалась Вас.”