— Кто? — отозвался его динамик женским голосом.

— Я. — В чем в чем, а в логике мне не откажешь.

— Заходи. — Домофон икнул и отключился, и некто невидимый запустил в действие механизм, автоматически раздвинувший ажурные полотна ворот. Шустрой мышкой вернувшись в машину, я повернула ключ в замке зажигания, опустила «ручник», включила первую передачу и утопила ногой педаль газа. Шикарный кабриолет радостно заурчал мотором и плавно заскользил к видневшемуся в глубине сада роскошному особняку, взирающему на мир сверкающими на солнце окнами.

— Да уж! Красиво жить не запретишь!

— Что говоришь? — переспросил Антонов-младший, почесывая голый живот. Парень, явно не стеснявшийся своего тела, щеголял по дому в одних шортах — таких миниатюрных, что при желании те вполне могли сойти за трусы.

Впрочем, антоновская открытость — явление оправданное: обладай я законодательной властью, честное слово, установила бы уголовную ответственность за сокрытие подобной красоты. Созерцание совершенной, словно отфотошопленной фигуры мальчишки доставляло эстетическое удовольствие, невольно вызывая повышенное слюноотделение. Неудивительно поэтому, что при виде парня я застыла, словно громом пораженная, не в силах скрыть восхищения. Жадно облизав неожиданно пересохшие губы, с огромным трудом отвела взгляд в сторону, делая вид, будто меня вдруг резко заинтересовал окружающий интерьер. Конечно, все это не укрылось от внимания обладателя идеального тела. Парень самодовольно усмехнулся и одарил меня ответным оценивающим взглядом, но никак своей оценки не выказал. Так что мне оставалось только гадать, был ли он удовлетворен увиденным или наоборот. Не скажу, что это совсем не царапнуло мое самолюбие, но больно не сделало. В конце концов, я хорошо знаю себе цену, и никакому доморощенному Аполлону с накачанными протеином мускулами ее не снизить.

— Привет. — Сосредоточившись на мальчишке, я не сразу заметила его возлюбленную — недопустимый для профессионала промах. Взирающая на меня сверху девица обладала мягким обволакивающим голосом, идеальным для телефонной службы интимных услуг.

Все остальное было тоже под стать. Оценить это было нетрудно — учитывая, что девица, спускающаяся по лестнице с достоинством английской королевы, была полуобнажена.

— Слушайте. — Не будучи поклонницей нудистских вечеринок, я решила напомнить ребятам о необходимости прикрывать срамные места на людях. — Давайте сразу договоримся — нижнее белье вы прячете под одеждой. Какой-никакой.

— А что так? — Грация уселась на высокий барный стул, закинув одну бесконечно длинную ногу на другую.

Я хорошо изучила досье возлюбленной Антонова-младшего и знала, что дерзкая девица не только хороша собой, но и умна, образованна и даже неплохо воспитана — сочетание качеств для модели редкое и от того особенно ценное. Подобные характеристики давали ей основание рассчитывать на куда более завидную партию, чем мажорный папенькин сынок, — к Анне Арамовой выстроилась такая очередь из олигархов, какая не снилась и Ленину в мавзолее на пике его популярности у советского народа. Но девушка оказалась еще и относительно бескорыстной. Насколько это вообще возможно в ее случае. Вот почему многочисленным солидным поклонникам с огромным кошельком она предпочла бесперспективного мажора, очаровательного оболтуса, безбашенного авантюриста. С другой стороны, даже мне хватило одного взгляда на мальчишку, чтобы оправдать ее выбор. В конце концов, жизнь дана нам единожды, а с таким субъектом, как Володька, она будет какой угодно, но точно не скучной.

Проведя языком по резко высохшим губам, я отвернулась к окну и сделала вид, будто меня очень интересует витиеватый орнамент лаконичных римских штор. Профессионализм помог быстро совладать с эмоциями. Представляю, что происходит с неподготовленными девицами. Наверняка появление моего клиента где-нибудь на пляже активизирует работу спасателей — при виде такого Аполлона кто угодно начнет тонуть.

— Интересно… — Анна придирчиво меня рассматривала, изображая строгую хозяйку, принимающую на работу горничную. Кого-то другого, возможно, это могло оскорбить, меня же только позабавило. Сделав вид, что прячу усмешку, я спокойно отразила ее взгляд и произнесла, обращаясь к своему клиенту:

— Представляться излишне — о моем визите вы предупреждены, основную информацию вам предоставили. И все же правила приличия требуют от меня соблюдения формальностей. Итак, зовут меня Евгения Охотникова, и я ваш телохранитель. Прекрасно владею огнестрельным и холодным оружием. На ближайшее время стану вашей, Владимир Аркадьевич, тенью. Поэтому сейчас вы мне отведете ближайшую к вам комнату, а затем предоставите список планов на эту неделю. Больше ничего не надо. Разве что ответите на пару уточняющих вопросов. Но это может подождать, так как сейчас мне важнее привести себя в порядок. Вам советую заняться тем же самым — судя по всему, вы только из постели. — В этом месте я бросила выразительный взгляд на старинные напольные часы, большая стрелка которых застыла между пятеркой и шестеркой.

Комнату огласил громкий смех. Я с удивлением посмотрела на Володьку, заподозрив его в употреблении психотропных веществ — иных причин для веселья вроде не было.

— А ты забавная, — отсмеявшись, провозгласил мальчишка и, поднявшись из кресла, зевнул и потянулся, играя мышцами. Не знаю уж, на какую реакцию при этом он рассчитывал, но мне удалось остаться в сознании. К тому времени самообладание ко мне вернулось, так что я и бровью не повела.

Парню это явно не понравилось.

— Телохранитель мне нужен, как Волочковой лишние килограммы, — пробурчал он. — Жаль, отец этого не понимает. Но раз уж выбора у меня нет, будешь моей второй девушкой. И смотри, чтобы никто не догадался, а то перед пацанами неудобно — не хватало еще за чью-то спину прятаться. И в любом случае командовать я тебе не позволю. Твое дело приказы выполнять, а в собственном доме, — взгляд Антонова сделался колючим, — я буду хоть голышом расхаживать, никого не спрошу. Так что привыкай! И слюни-то утри, будешь хорошо себя вести, может, мы с Анькой и сжалимся, возьмем тебя к нам в кроватку третьей. — Володька усмехнулся, а я поймала кислый взгляд его пассии — шутка ей смешной не показалась.

— Отлично. — Вздохнув, я провела рукой по непослушным, торчащим в разные стороны волосам. — А теперь ты меня послушай, мальчик, — с ударением на последнем слове. — В деле создания неприятностей тебе, конечно, нет равных. Ты отлично порезвился в Англии. Настолько хорошо, что умудрился вылететь из страны с «волчьим билетом». Признаюсь, восхищена способностями, ведь породистые сэры на редкость терпеливы, когда речь идет о бесчинствах детей новоявленной русской знати. Да и в Италии тебя только гражданство спасает, а то бы уже давно «чемодан, вокзал, Россия».

— Но-но. — В голосе Антонова послышалась угроза. — Если ты на мою судимость намекаешь, так какой русский не любит быстрой езды?

— Особенно пьяным, да? — К этому разговору я, конечно, готовилась, но не ожидала, что он состоится так скоро — в отечественных традициях все же гостей сначала поят, кормят, в баньке купают и только потом в печь сажают. С другой стороны, что этому мажору, большую часть жизни проведшему за границей, знать о наших национальных обычаях?