Джастин поднял взгляд на небо. Над головой простиралась голубая бездна, да виднелось два-три безобидных облачка, однако в таком городе, как Новый Орлеан, погода может поменяться в одну минуту. Здесь Джастин родился и вырос, но с годами жизнь в этом городе не становится легче. Их предыдущий дом разрушил ужасный потоп, вызванный последней сильной бурей.

Автобус промчал по зелёным аллеям района Гарден с его огромными особняками, а затем выехал на запруженные улицы Французского квартала. Вокруг доносились звуки джаза. У лотков с едой толпились туристы, желая отведать знаменитые пончики бенье и прочую креольскую снедь. В ресторан Тианы, лучший в городе, как всегда, тянулась огромная очередь.

Через пару минут, когда автобус уже выезжал из квартала, взгляд Джастина привлекла одна лавка, которую он раньше никогда не замечал. Что самое странное, вид у неё был такой, словно она находилась на этом месте многие годы. На вывеске значилось: «Вуду-универмаг доктора Фасилье». Из витрины лавки глядели жуткие куклы. Джастин вытянул шею, чтобы получше разглядеть. Куклы, кажется, были самодельные, сшитые из жёсткой мешковины; грубо набитые головы получились бугристые и бесформенные. Смотрелись они просто ужасно, но по какой-то неведомой причине Джастин не мог отвести от них взгляд.

А затем куклы посмотрели на него.

Сердце у Джастина ёкнуло. Не может такого быть. Но было. Куклы устремили на него глаза, и когда автобус подался немного вперёд, их взгляды сместились следом. Как? Как это возможно? Такого не может...

Бип-бип. Бип-бип.

В кармане у Джастина запиликал телефон. Мальчик торопливо выудил его, отключил уведомление и сразу снова оглянулся на лавку, но «Вуду-универмаг» уже остался позади, и ни его, ни странных кукол больше не было видно.

«Просто показалось», – подумал он, хотя сердце до сих пор бешено колотилось. Куклы не могут водить глазами. И тем не менее в голове так и застыла эта картинка: кукольные взгляды все прикованы к его лицу. Чтобы отвлечься, он снова достал из кармана телефон. На экране было новое сообщение.

КОМУ: Микель, Джастин

ОТ: Мама

«Как у вас там в школе, всё нормально? Вам обоим пришли необычные подарки от бабушки, в наследство. Откроем, когда приедете домой. Целую, мама».

Джастин уже пробовал объяснять маме, что подписывать СМС-сообщения не надо, ведь они сверху и так в телефоне подписаны. Но, как и многие взрослые постарше, она не очень дружила с техникой.

Он ещё раз пробежал глазами сообщение, и по коже забегали мурашки. Бабушка жила в одном из тех самых особняков района Гарден. Месяц назад она скончалась от сердечного приступа, они ездили к ней на похороны и поминки. Перед мысленным взором живо возник её образ: лицо и тело покрыты плотной чёрной вуалью, руки в перчатках сжимают шишковатую трость.

У бабули была аллергия на солнечный свет, поэтому она всегда покрывала всё тело тканью. Джастин и лица-то её никогда не видел. Оно всегда было спрятано под вуалью. Ещё она никогда не выходила из дома. Родители говорили, что бабушка – затворница.

Автобус выкатил на улицы их небольшого старинного райончика на отшибе города и помчался к их дому. Но Джастин сидел, уставившись на экран и чувствуя, как мурашки бегают по спине. Никогда ему не доводилось ещё получать подарки от мёртвого человека.

Как это возможно?

Стоило Джастину переступить порог дома вслед за Микелем, как в нос ударил запах гамбо. Густой, пряный, чесночно-мясной. Этот запах ни с чем не перепутаешь. Так пахло домом.

У Джастина сразу потекли слюнки. Перед плитой стоял папа и аккуратно, заботливо помешивал содержимое чугунного котелка. Этот котелок жил в их семье вот уже несколько поколений и переходил от родителей к детям вместе с семейным рецептом гамбо.

Дверь с москитной сеткой захлопнулась за Джастином с громким бам!

Мама подняла на сыновей глаза от кипы счетов на кухонном столе.

– Идите мойте руки, мальчики. Сейчас обед будет готов.

По телевизору, втиснутому среди прочего барахла на кухонной панели, мелькали новости. «Новый Орлеан под угрозой урагана «Дональд»... Тропический циклон силой в три балла стремительно приближается с Мексиканского залива, набирая силу... Согласно прогнозам экспертов, циклон может развиться до пяти баллов». Взгляд Джастина застыл на воздушной воронке, отчётливо различимой над водной гладью океана; воронка явно надвигалась на город. Джастин ощутил покалывание в пальцах. Так странно. Только что он вспоминал разрушительный ураган из недавнего прошлого, который уничтожил их дом тогда, как вдруг грядёт ещё один.

Ураганы всегда занимали Джастина – ещё одна заманчивая загадка природы. Они образуются, когда тёплый влажный воздух с океана встречается с прохладными воздушными массами. Воронка получается из-за взаимодействия противоположно направленных сил, которые, сливаясь, обретают огромную разрушительную мощь.

– Гарри, выключи, а, – бросила мама, заметив, что Джастин прикован к экрану. И добавила, понизив голос: – Зачем мальчиков зря тревожить. Ты же помнишь, каково нам пришлось из-за того урагана. Хватит с них.

Но она могла бы говорить в полный голос. Джастин прекрасно знал, каково им пришлось. Да и как он мог забыть? Вода поднялась прямо из подвала и в одночасье затопила дом. Поэтому им и пришлось переехать на окраину города. Теперь они жили не только дальше от центра, но и дальше от бабушки в её Гардене. Она умерла всего через несколько недель после их переезда, когда город ещё не оправился от последствий урагана. Для Джастина так и осталось загадкой, а не был ли её приступ связан с катастрофой, которая разрушила до основания столь любимый ею город.

Вслед за Микелем Джастин прошёл в гостиную, обставленную старым гарнитуром из дивана и кресел мерзкого – а по мнению мамы, довольно стильного – рыжего цвета. Каминная доска заставлена семейными фотографиями, взгляд Джастина скользнул по знакомым снимкам. На всех был Микель, который в чём-то блистал: закидывал мяч в баскетбольную корзину, играл на трубе перед полным залом слушателей, демонстрировал табель успеваемости со всеми пятёрками. Если где и был на этих фотографиях Джастин, то всегда на фоне. В точности как в школьном альбоме. В точности как во всём по жизни. Микель стоял на передовых, а Джастин оставался в тени.

Бедняга уже было хотел отвести взгляд от семейных фотографий, как вдруг на глаза попался снимок бабушки в чёрной вуали.

Джастин вздрогнул. У большинства знакомых были тёплые, любящие бабуля с дедулей, а у них... С бабушкой они едва разговаривали. Но у мамы всегда находились отговорки, чтобы как-то объяснить странное бабушкино поведение: «Ей столько пришлось натерпеться в жизни... Ей нужны тишина и покой».

Только чего это она такого натерпелась? И почему стала затворницей? Отчего всё боялась покинуть свой огромный дом, полный сквозняков? Зачем пряталась подо всеми ними чёрными тряпками, даже когда солнца не было? От чего тогда пряталась? Или... от кого?