Екатерину Говард обезглавили за акт крупного предательства с Френсисом Дерегамом Томасом Кульпепером.[395] Когда Генрих прослышал о ее предательстве, он разрыдался. Предполагаю, что он был весьма разочарован.

Генрих не особенно предупреждал их о грядущем наказании. Прежде чем они узнавали о каре, все уже было кончено.

А вот Екатерине Парр угрозы не требовались – она никогда не совершала даже мелкого предательства.[396]

В юности Генрих VIII был исключительно красив. В свои двадцать три года он был ростом в шесть футов и два дюйма, а его талия измерялась тридцатью пятью дюймами. В пятьдесят его талия, если ее можно так называть, измерялась уже пятьюдесятью четырьмя дюймами. Так что ему требовался трон невероятных размеров.[397]

Он любил теннис, метание копья, борьбу, рыцарские турниры и неизменно побеждал во всех соревнованиях, потому что сам создавал правила по ходу дела.[398] В конце концов, он развил в себе дух атлета.

Будучи Тюдором, Генрих одевался довольно броско, используя белый сатин и фиолетовый бархат, экстравагантные шляпы со свисавшим сбоку страусовым пером.[399] По торжественным случаям он облачался в золотое парчовое платье, отороченное мехом горностая и расшитое бутонами роз из драгоценных камней.[400] Даже своих лошадей Генрих накрывал попонами из золота. Кардинал Вольсей накрывал своего мула простым бархатом малинового цвета, что тоже выглядело вполне достойно.

Генрих лишил жизни законным образом более 72 000 человек – преимущественно воров. Их бросали в кипящую воду.[401] Некоторые историки предпринимают попытки представить Генриха великим государственным деятелем. По моему разумению, эти господа попросту теряют время. Как представляется, Генрих был просто модником. Стоит вспомнить, как называл его Мартин Лютер.[402]

Генрих обожал веселье и музыку. Однажды он приобрел невероятных размеров свисток из золота и с большими, как бородавки, драгоценными камнями. Генрих носил его на толстой золотой цепи. В него он «свистел так же громко, как на трубе или на кларнете».

Не забывал он и моряков, лично посещая причалы и заставляя их палить из пушек в свою честь.[403]

Как муж, Генри, конечно, оставлял желать лучшего. Однако зачем придираться к бедному человеку?[404]

Все же не будем забывать, что Генрих мог делать все, что ему только заблагорассудится. К тому же он чертовски любил джин.

На первый взгляд кажется невероятным, что у Генриха был внучатый дядя по имени Аспер. Но его у него не было.[405]

По своей смерти Генрих оставил только в Вестминстерском дворце «пятнадцать органов, два клавикорда, тридцать один верджинел, двенадцать скрипок, пять гитар, два корнета, двадцать шесть лютень, шестьдесят две флейты, тринадцать валторн, тринадцать арф, семьдесят восемь старинных флейт, семнадцать дудок и пять волынок». Неизвестно, а что случилось со свистком?

Королева Елизавета была дочерью Генриха VIII и Анны Болейн. Возможно, она чем-то напоминала своего отца, хотя ей и не приводилось обезглавливать своих мужей. Может быть, по той причине, что мужей у нее не было и ей, увы, приходилось обезглавливать людей посторонних.

Уж поверьте, она вовсе не намеревалась обезглавливать Мери, королеву Шотландии, и графа Эссекского. Однако каким-то образом оно так получилось.[406]

Королева Шотландии была очень красива, но и королева Елизавета в свои лучшие времена не слыла дурнушкой. Как-то само собой укоренилось представление, будто Елизавета всегда была старой леди с продолговатым лицом, выступающими скулами и резко очерченным носом. К тому же в неизменном красном парике. Таковой она была не всю свою жизнь. Когда-то была она и нежной шестнадцатилетней девушкой. И, смею заверить, довольно миловидной.[407]

Своё детство Елизавета провела вне закона. Но уже в 1534 году Парламент постановил, что считать её вне закона – чистой воды предательство. А вот, начиная с 1536 года, таким же предательством считалось почитание её в законе. Подход к ее статусу, наконец, изменился в 1543 году, но через десять лет его вернули на место. После этого можно поверить во что угодно.

Королеву Елизавету называли «девственной королевой» или еще «хорошей королевой Бесс». И, вероятно, вполне заслуженно. Она была самой интеллигентной женщиной своего времени. Посудите сами, она отказывала претендентам на её руку на девяти языках. Хотя сам процесс, когда делали предложения, ей определенно нравился. Но, к сожалению, со всеми её мужчинами было что-то не так. К тому же ей непременно хотелось быть единственной любимой. Такой вещи в те времена просто не существовало.

Королева Елизавета отличалась горячим темпераментом. Очевидно, по этой причине её эндокринный баланс был нарушен. Она ненавидела дантистов, длинные проповеди, Летис Кнолли и графиню Шрусбери. Но зато любила подарки, комплименты, танцы, признания в любви, хитрости, ручных медведей, похлебку с цикорием, эль, пиво и владельцев породистых лошадей.[408]