Тяжелая, грязная рука коснулась ее юбки.

— Господи, я не трогал рукой такой мягкой материи со времен Атланты… А под низом еще мягче.

Несколько человек громко засмеялись. Смех был грубый и противный, как уличная грязь.

Немногочисленные горожане, достаточно смелые, чтобы пройти мимо гудящего салуна на Главной улице, видели, что происходит, однако вмешиваться не решались. Восемь человек возле фургона были основательно вооружены и пьяны, и справиться с ними было непросто. Они выглядели весьма грозной бандой.

К тому же Джессика в глазах горожан была всего лишь женой полукровки. Это было не слишком хорошей рекомендацией для пограничного города, где полагали, что индейцы ничем не лучше шелудивых собак.

— Говорят, что на ней шелковое нижнее белье, — выкрикнул один из мужчин.

Рука Ральфа дернула Джессику за край юбки.

— Так что, конфетка, ты-таки да или ты-таки нет?

Этот перл остроумия вызвал взрыв такого хохота, что один из мужчин едва удержался на ногах и вынужден был привалиться к фургону.

— Ну-ка, — сказал Ральф, — покажи парням краешек ножки.

Джессика продолжала сидеть неподвижно, устремив взгляд вдаль.

— Ты смотри на меня, когда я с тобой говорю, — рявкнул он. — Любая шлюха, которая спит с полукровкой, должна быть благодарна, что белый человек хотя бы дотронется до нее.

Когда Джессика почувствовала, что мужская рука пытается поднять край ее юбки, она высвободила кнут и ударила рукояткой по переносице Ральфа изо всех своих маленьких сил. Заорав от злости и боли, Ральф отпустил юбку и схватился за лицо. Между его пальцами показалась кровь. Прежде чем Джессика успела повернуться к другим нападающим, Ральф схватил ее за запястье, пытаясь сдернуть с сиденья.

Раздался звук, похожий на пистолетный выстрел, на который наложился чей-то дикий вопль. Рука на запястье Джессики разжалась. Уголком глаза она увидела, что к ней бежит Рейф, с невероятным искусством размахивая гибким бичом Его левая рука едва шевелилась, а бич словно стлался перед ним. Снова раздался резкий звук. Шляпа у одного из нападающих подпрыгнула вверх и приземлилась в грязь, развалившись надвое.

Внезапно стоявшие стали суетливо шарить руками под куртками.

— У них оружие! — закричала что было сил Джессика.

Она сильно ударила кнутом ближайшего мужчину, но было ясно, что этим дело не кончится. Пятеро других были здоровы и невредимы, а из салуна бежали еще четверо, и все были вооружены.

— Ложись! — заорал Рейф.

Но Джессика не обратила внимания на этот крик, потому что работала кнутом.

Бич Рейфа просвистел опять, но на этот раз он очень мягко обмотался вокруг талии Джессики. А вот рывок Рейфа отнюдь не был мягким. Словно из катапульты, ее выбросило из фургона прямо ему в руки. Зажатая между стенкой фургона и огромным телом Рейфа, Джессика не могла во всех деталях наблюдать за ходом развернувшейся баталии.

То, что она увидела, поразило ее. Вулф появился на улице около конюшни ярдах в двухстах. Он на ходу стрелял в нападавших, мгновенно вгоняя в патронник новый патрон. Пули прямо-таки свистели вокруг фургона. Этот град огня заставил всех залечь.

По-видимому, жизнь нападающим спасло лишь то, что Джессика находилась в центре побоища.

— Черт побери, этот человек умеет стрелять, — сказал Рейф с уважением.

В стрельбе наступила пауза.

— Джесси! — завопил Вулф

— Все в порядке! — откликнулась она.

— На вашем месте, ребятки, — проговорил Рейф спокойным тоном, — я бы постарался отползти по этой грязи как можно дальше, пока Лоунтри перезаряжает.

Тем временем Вулф сменил ружье на карабин и вновь открыл огонь. Лежащие мужчины во всю длину распластались на земле. У них была возможность оценить совет Рейфа.

— Забирайтесь в фургон, мэм, — сказал Рейф.

Джессика схватилась за деревянный выступ.

Рейф отступил назад, чтобы видеть всех мужчин.

— Опустите головы вниз, ребятки, иначе потеряете их.

Это было единственное, что он сказал. Бич в его руке задвигался, как живой. Он безостановочно хлестал поверженных мужчин, сбивал с них шляпы, бил по пальцам, если те норовили достать спрятанное оружие. Сейчас не было слышно громких, как пистолетные выстрелы, хлопков, слышалось лишь шипенье, когда кожа бича «ласкала» кожу человека.

Один из мужчин застонал и перекрестился.

— Хорошая идея, — одобрительно произнес Рейф. — Никогда не поздно для человека приобщиться к религии.

К фургону подбежал Вулф с карабином в руке. За ним мальчик из лавки нес незаряженное ружье. Вулф поочередно подходил к перепуганным мужчинам, переворачивая их ботинком и запоминая лица. Они таращились на него, понимая, что были на волосок от смерти.

Когда Вулф запомнил последнего, он отступил назад.

— Если я увижу кого-нибудь из вас возле моей жены — убью!

Джессика посмотрела на Вулфа — и у нее не возникло сомнения относительно его слов. И хотя она пыталась убедить себя, что эта угроза приводит ее в ужас, никакого ужаса она не испытывала. Она понимала, что могли сделать с ней эти опустившиеся до скотского состояния люди, для которых существовал лишь ее пол.

— Считаю до десяти, — сказал Вулф, заряжая карабин. Вроде бы нейтральный тон его звучал более грозно, чем крик. — Если кто-то окажется на виду, когда я закончу счет, буду стрелять. Один… Два… Три… Четыре…

Мужчины отчаянно выкарабкивались из грязи, поднимались на ноги и, спотыкаясь, разбегались по улице. Многие из них хромали, у некоторых бездействовала рука. Один вообще остался лежать в грязи.

Джессика почему-то не удивилась, что лежал тот, кто назывался Ральфом. Он был мертв. Не был этим удивлен и Рейф. Он поднял взгляд от неподвижно лежащего мужчины и кивнул Вулфу.

— Хорошая работа, Лоунтри. Вы подтвердили свою репутацию. Но вы один, а до Кэла путь далек.

Взгляд темно-синих глаз Вулфа, который он бросил на Рейфа, загоняя в патронник патрон, трудно было назвать дружелюбным.

— Какое вам дело, черт возьми, куда мы держим путь?

— Рейф — брат образца добродетели, — быстро проговорила Джессика, становясь между двумя мужчинами. Напряженную паузу первым нарушил Вулф.

— Брат Виллоу? — спросил он, глядя поверх головы Джессики на красавца-блондина.

Рейф кивнул.

В лице Вулфа, еще не остывшего от жара баталии, произошла легкая перемена. Пошла на убыль агрессивность, которую он, можно сказать, источал из-за того, что Рейф стоял так близко к Джессике, Некоторое время Вулф внимательно рассматривал гиганта. Наконец медленно кивнул.