другая… и всё осталось где-то внизу живота. Я заметила, что Вирника и Санна косятся на меня с интересом. Ждут эффекта? Интересно, какого? Что я брошусь на Вирнику? Или на Ольту? Ну, вряд ли же на Санну… В тот момент мне было ещё смешно. Я даже мысленно похихикала, представив, что было бы, реши я разыграть влечение к Санне… Потом тепло стало расти. На всякий случай я решила на Аллиса не смотреть, и вообще ни на кого не смотреть, уставилась в костёр… Но меня всё равно очень скоро переклинило на одной единственной мысли: интересно, как целуется… Тайр. У него такие губы! Мне даже не надо на него смотреть, я очень хорошо помню его черты, и то, как по-разному он умеет улыбаться, и какими разными бывают его глаза, и… Я всё-таки взглянула на некроманта, и меня окончательно повело. Невероятным усилием воли я заставила себя отвернуться, но толку-то! Теперь его присутствие я ощущала всей кожей вернее, чем видела глазами. Вместо того чтобы сдерживать неподобающие леди порывы, разум перестроился и активно искал оправдание, чтобы поддаться: поцелуй — это ведь ерунда. А как было хорошо той женщине, в которую я нечаянно вселилась в момент их близости! Ей было очень… сладко. А я не леди уже давно… И стоит ли упускать возможность познать наслаждение от близости?

Не выдержав саму себя, я поднялась и бросилась в лес. Кажется, Аллис хотел пойти за мной, но Тайр ему приказал таким тоном, что ослушаться было невозможно:

— Оставьте его.

Я бежала вдоль озера, пока не закололо в боку. Потом несколько раз плеснула себе в лицо холодной водой, помогло слабо. Ну некромант, ну… хитрец! «К Аллису!». Как же!

А самое ужасное и одновременно прекрасное — я знала, что Тайр придёт сюда за мной. И мы будем тут одни…

К тому моменту как некромант пришёл, я выиграла с собой важную битву: не стала раздеваться и принимать соблазнительную позу на ещё тёплом после дневного солнца камне. На другое сил у меня, кажется, не осталось, а внизу живота поселилась горячая пустота, которая требовала чего-то совсем уж недопустимого…

— Вы в порядке? — спросил Тайр. — Вот, выпейте. Должно помочь.

Я взяла кружку из его рук. В свете луны содержимое казалось чёрным. Сделала большой глоток, закашлялась по-настоящему: что бы там ни было, оно оказалось сильно горьким. Может быть, эффект основан на этом? Просто отвлекает? Мне, впрочем, только сильнее захотелось поцелуев. Я просто обязана узнать, как целуются некроманты. Голубоглазые, светловолосые, легендарные некроманты…

— Сколько надо? — спросила, уставившись на его губы. Целоваться! Целоваться? Целоваться!!!

— Сколько выпили того зелья, можно чуть больше, — мягко произнёс он, словно извиняясь за плохой вкус напитка.

Я заставила себя сделать ещё один глоток, и отставила кружку прочь, на камень.

Некромант повернулся, чтобы уйти, но этого я позволить не могла.

— Тайр… — позвала. Видимо, как-то по-особенному позвала, потому что обернулся он не сразу. Но обернулся. И от того, что взгляд его потемнел, я совсем потеряла голову. Шагнула ближе. И ещё. И удивляясь, что не решалась сделать этого раньше, положила руки ему на грудь, подняла голову:

— Сайко… — медленно сказал некромант, и ради того, чтобы он так сказал моё имя, стоило выпить и само зелье, и противоядие к нему, и всё что угодно ещё… — Вы…

— Меня совсем не тянет к Вирнике, — сообщила ему почти шёпотом. — И к Аллису тоже…

— Надо было послать Ольту, — сказал некромант. И не сделал ни единой попытки отстраниться. И ещё добавил, тягуче и очень интимно: — Вы — искушение, Сайко. Слишком большое искушение для меня.

А я больше не смогла терпеть — привстала на носочки и поцеловала его. Неумело, но это было неважно, потому что он сразу же ответил, и это был совсем не романтичный поцелуй, и вместо трепета была жажда. Она заставляла вжиматься сильнее, и обхватить его ногами, и стонать от каждого прикосновения… кажется, он гладил меня… везде. Через одежду, и мне было мало. Меня трясло от потребности быть ещё ближе.

— Тайр… Та-айр! Сделай… Сделай что-нибудь! — кажется, не попросила, а даже и потребовала я. — Тайр!

И он сделал. Несколько движений-нажатий там-стыдно-сказать-где, и мучительно-сладкий полёт в нереальность… И почти сразу, как только способность хоть как-то мыслить вернулась — жгучий стыд. Я вела себя как… Как… Что уж там, как падшая женщина. Набросилась на мужчину, которому не нужна, и то, что он не воспользовался ситуацией — не захотел! — делает ещё больнее… И…

— Сайко.

Голос некроманта остановил раскручивающийся в моей голове ураган. Но посмотреть на него я не смогла. Тайра это не устроило.

— Сайко, посмотрите на меня, — снова позвал он. Я подчинилась, потому что он снова произнёс моё имя таким волшебным образом, словно я — самая желанная и прекрасная на свете. А впрочем, возможно, в тот момент так оно и было, ведь Тайр от этого наплыва безумия пока что не получил ничего, и глаза его были чёрными-пречёрными. — Если хотите, — медленно сказал некромант, разглядывая мои пылающие щёки, — мы можем сделать вид, что ничего не было. И…

— Да! — быстро сказала я. — Пожалуйста, ничего не было! Это зелье… всё зелье.

И только потом поняла, что, возможно, там могло быть где-то «или», а не «и». Сделать вид, что ничего не было, или… Или что? Но теперь уже не узнать. По крайней мере, прямо сейчас. Не стоит увеличивать количество сотворённых в этот вечер глупостей, оно и так зашкаливает…

— Возвращайтесь в лагерь, леди Сайко, — сказал некромант. И мне — вот напасть! — померещилось, что сказал он это разочарованно. Словно и в самом деле могло быть «или»… — Найдёте дорогу?

Я кивнула, неловко сползая с его колен. Тайр прикрыл на несколько мгновений глаза, сосчитал, наверное, до пяти, а то и до десяти, и продолжил уже как ни в чём не бывало:

— Они все спят, не волнуйтесь. Идите! — последнее прозвучало с нажимом, и я пошла.

И совершенно обессиленная улеглась спать и уснула раньше, чем вернулся некромант. И снилось мне то, что ни рассказать, ни описать нельзя — ибо стыдно, но вспомнить приятно… Как будто бы я не стала торопиться с ответом, и было «или», и был полностью обнажённый Тайр, и такая же нагая я, и тёплый камень, и много-много любви…

Утро вроде бы и сгладило всё, перевернуло страницу, но поднять глаза я не могла ни на кого. Мне казалось, что все-все знают о том, что там у озера произошло нечто выходящее за рамки приличий, а если они думают, что это произошло между лицами одного пола, то это делает всё ещё более предосудительным…

Умом понимала, что это не так. Не все знают про зелье.