— Боже! — воскликнула Джейн.

Я отметил в ее голосе необычную ноту: раздражение.

— Трухильо, Гутьеррес, попытайтесь пошевелить вашими треклятыми мозгами. Мы ведь вовсе не были обязаны говорить вам все это! Когда Марта нашла Лунга, она и понятия не имела, что именно она видит. Из всех вас только Йодер понял, что случилось, да и то лишь потому, что ему показали труп. Если бы мы не созвали вас сюда, вы так ничего и не узнали бы. Я могла упаковать труп и похоронить его не открывая, и никто из вас не догадался бы, зачем и почему это сделано. Но мы не хотели ничего от вас скрывать, мы знали, что должны поделиться с вами информацией. Мы настолько верим в ваш разум, что говорим вам то, что смело могли и не говорить. Но доверьтесь и нам, когда мы просим вас выждать некоторое время и не сообщать все сразу колонистам. Мы просим не слишком много.

* * *

— Все, что я вам сейчас говорю, подпадает под действие закона о государственной тайне, — торжественно сказал я.

— А что, у нас есть государство? — осведомился Джерри Беннетт.

— Джерри… — На сей раз мой тон был укоризненным.

— Извините. Так в чем же дело?

Я рассказал Джерри о местных жителях и о собрании совета, прошедшем минувшей ночью.

— Ну и дичь! — воскликнул Джерри. — И что же вы хотите от меня?

— Просмотрите все имеющиеся файлы об этой планете. И сообщите мне о любом, даже самом незначительном признаке того, что Союз колоний имел хоть какое-то представление об этих парнях с копьями. Пусть даже этот признак будет самым косвенным и спорным.

— Ничего определенного о них не сказано, — ответил не задумываясь Беннетт. — Это я точно знаю. Ведь я же прочитал все, что для вас распечатывал.

— Я ищу вовсе не прямые ссылки, а какие-нибудь намеки на то, что их кто-нибудь обнаружил или догадывался об их существовании.

— Вы полагаете, что СК намеренно уничтожил сведения о том, что на этой планете имеется разумная жизнь? Но зачем такое могло им понадобиться?

— Не знаю, — честно сознался я. — Не думаю, что это имело какой-то смысл. Но ведь в отправке нас совсем не на ту планету, о которой шла речь, а потом и полной изоляции от всей вселенной тоже не видно особого смысла, верно?

— Знаете, братец, тут вы попали в самую точку, — сказал Беннетт и добавил после непродолжительного раздумья: — Насколько глубоко я, по-вашему, должен рыть?

— Как можно глубже. А в чем дело?

Беннетт схватил лежавшую в сторонке ЭЗК и вызвал файл.

— Союз колоний использует для всех своих документов стандартный формат файла, — пояснил он. — Текст, изображения, звук — все сводится к одному формату. И среди многого другого этот формат позволяет проследить изменения содержимого файла при редактировании. Допустим, вы составляете какой-то проект, отправляете его начальнице, та вносит поправки, документ возвращается к вам, и вы ясно видите, где и как она правила ваш труд. Все изменения сохраняются в метаданных. И заметить их нельзя, если не включить специально режим отслеживания изменений.

— Значит, какое бы редактирование ни проводилось, первичные данные все равно сохранятся в документе? — спросил я.

— Могут сохраниться, — поправил меня Беннетт. — По правилам СК, из окончательных вариантов официальных документов метаданные должны удаляться. Но ведь придумать правило — одно дело, а заставить людей выполнять его — совсем другое.

— В таком случае займитесь этим. Я хотел бы, чтобы вы изучили все, что у нас есть. И постарайтесь не обижаться, что я терзаю вас, как здоровенная заноза в заднице.

— Ерунда, — отмахнулся Беннетт. — С пакетными командами все делается запросто. А потом останется всего лишь правильно задать поисковые параметры. Больше мне ничего не потребуется.

— Считайте меня вашим должником, Джерри.

— Вы серьезно? В таком случае подышите мне помощника. Я ведь единственный программист и оператор на всю колонию — работы до черта. Вот и торчу в коробке с утра до ночи. Было бы неплохо заиметь компанию.

— Я займусь этим, — пообещал я. — А вы займитесь тем.

— Заметано! — бодро воскликнул Беннетт и сделал прощальный жест.

Выйдя наружу, я увидел быстро приближавшихся Джейн и Хайрама Йодера.

— У нас проблема, — сказала Джейн. — И серьезная.

— Что случилось?

Джейн кивнула Хайраму.

— Нынче утром мимо моей фермы прошли Пауло Гутьеррес и еще четверо человек, — сказал Хайрам. — Все с винтовками. Направлялись к лесу. Я спросил его, что он затеял, а он сказал, что пошел с друзьями на охоту. Я тогда спросил, на кого же он намерен охотиться, а он сказал, что я и сам это отлично знаю. И предложил мне пойти с ними. Я ему ответил, что моя религия не позволяет отнимать жизнь у разумных существ, и попросил его остановиться, не нарушать ваш приказ и не убивать разумных существ. А он рассмеялся, и они все ушли в лес. Они и сейчас в лесу. Администратор Перри, я думаю, что они хотят убить как можно больше этих существ — всех, какие им попадутся.

* * *

Йодер проводил нас к тому месту, где охотники вошли в лес, и сказал, что подождет у опушки. Мы с Джейн принялись искать следы.

— Вот оно.

Джейн указала на отпечаток подошвы ботинка. Пауло и его ребятки либо вовсе не пытались скрывать свой путь, либо пытались, но не имели ни малейшего понятия о том, как заметать за собой следы.

— Идиоты, — проворчала Джейн и кинулась за ними, без раздумья перейдя на свою вновь обретенную повышенную скорость передвижения. Я последовал за нею — однако не так быстро и далеко не настолько бесшумно.

Я догнал ее примерно через километр.

— Не делай так больше, — сказал я, отдуваясь. — У меня, похоже, легкие вот-вот разорвутся.

— Тише, — одернула меня Джейн. Я замолчал. Слух Джейн, несомненно, стал настолько же лучше, насколько увеличилась и скорость передвижения. Я постарался заглатывать воздух хотя бы без хрипа. Постояв немного, Джейн двинулась на запад, и тут до нас донесся выстрел, а потом еще три подряд. Джейн понеслась на звуки. Я последовал за нею со всей возможной быстротой.

Пробежав еще с километр, я оказался на поляне. Джейн стояла на коленях возле тела, под которым уже растеклась лужа крови. Еще один мужчина полулежал на земле, опираясь спиной на высоко сломанный пень. Я подбежал к Джейн.

— Уже мертв, — сказала она, даже не взглянув на меня. — Пуля вошла у самой грудины, пробила сердце и прошла навылет. Наверно, умер, еще не коснувшись земли.

Я всмотрелся в лицо убитого. Потребовалась минута, чтобы его вспомнить: Марко Флорес, один из колонистов Гутьерреса с Хартума. Оставив его Джейн, я подошел ко второму, который сидел, глядя перед собой остановившимся взглядом. Это был Гален Делеон, тоже хартумский колонист.