глаза скрыты поволокой, взгляд настолько полон вожделения, что я подозреваю, что ему требуется почти весь его самоконтроль, чтобы не повалить меня на спину, раздеть догола и трахнуть именно так, как я знаю, он себе представляет. Но, думаю, он не хуже меня знает, что сейчас физически не способен на это.

— Эмма. — Его голос — низкий, почти рычащий шепот. — Пожалуйста, потрогай мой член. Мне так чертовски тяжело…

— Я вижу это. — Мой голос звучит глуше, чем я предполагала. Я протягиваю руку, большим пальцем смахиваю капельку спермы и чувствую, как его член подрагивает под моим прикосновением, вижу, как напрягаются его мышцы, когда мои пальцы касаются его кожи. Я слышу его стон, наполовину от удовольствия, наполовину от боли, и отдергиваю руку. — Я не хочу причинять тебе боль…

— Мне не больно. Или, по крайней мере, если и есть немного, то это не то, чего я не хочу. Руки Данте вцепились в простыни. — Боже, Эмма, твоя рука, твой рот, мне все равно. Мне нужно кончить.

То, как быстро мне удалось вызвать его желание, заставляет меня еще больше захотеть прикоснуться к нему, подразнить его. Я подношу кончик большого пальца ко рту, слизывая вкус его возбуждения, и глаза Данте закрываются. Выражение его лица — нечто среднее между блаженством и страданием.

— Черт, — вздыхает он. — Эмма…

Я хочу попробовать его на вкус, прижаться к нему ртом, но боюсь, что если сделаю это, то не смогу остановиться. Я все еще чувствую, что не должна позволять этому зайти слишком далеко, что секс с ним здесь, в моей постели, станет близостью, которую я не смогу вернуть. Что я принимаю решение, к которому совершенно не готова.

Поэтому вместо этого я обхватываю рукой его пульсирующий член и поглаживаю.

Я чувствую его реакцию всем телом. Я вижу, как напрягаются мышцы его бедер и живота, как сжимается его челюсть, и слышу его стон удовольствия, когда я провожу рукой вверх, потираясь ладонью о набухший кончик.

— Господи, — ругается Данте себе под нос, его бедра дергаются, когда я снова глажу его. — Твоя рука ощущается так чертовски хорошо…

Он стонет, как будто я его трахаю, а я провожу ладонью по головке его члена и снова поглаживаю вниз. Если бы я не знала лучше, то подумала бы, что он притворяется, не думала, что мужчины получают столько удовольствия просто от прикосновения руки. Но я не думаю, что Данте из тех, кто притворяется. И выражение его лица выглядит несомненно настоящим.

Это заставляет меня еще больше задуматься о том, что он будет делать, если я действительно воспользуюсь своим ртом.

Я провожу большим пальцем по кончику, собирая больше его возбуждения и используя его для смазки своих движений. Его бедра подрагивают, и я чувствую тепло собственного желания между бедер, эту распирающую боль. Часть меня хочет раздеться, оседлать его и скакать на нем, пока мы оба не кончим, но вместо этого я продолжаю гладить его, наслаждаясь тем, как он испускает дрожащий выдох каждый раз, когда моя рука касается его кончика, как его бедра подрагивают и содрогаются.

Изучать его тело — удивительное удовольствие. Меня завораживает то, что заставляет его реагировать: как он задыхается и напрягает пресс каждый раз, когда я провожу большим пальцем по кончику и спускаюсь к мягкой плоти под ним, как он стонет, когда мой кулак наталкивается на основание его члена и рука сжимается. Через несколько минут его ствол покрывается спермой, моя рука становится влажной, и я испытываю непреодолимое желание просунуть вторую руку между ног и снять с себя напряжение.

Никогда еще мне так сильно не хотелось стать амбидекстром (Прим. человек, который владеет обеими руками одинаково).

— Позволь мне прикоснуться к тебе, — хрипит Данте, как будто он снова находится в моей голове. — Я хочу, чтобы ты тоже кончила, Эмма. Пожалуйста.

То, как он говорит "пожалуйста", словно способно разрушить почти все мои защитные механизмы. Я сдвигаюсь с места, прежде чем успеваю подумать об этом, придвигаюсь ближе, чтобы он мог коснуться меня, продолжая поглаживать его член в медленном, ровном ритме, который, как я могу сказать, подталкивает его все ближе к грани. Я чувствую, как его рука проводит по полоске кожи между майкой и поясом пижамы, и меня накрывает внезапная волна той близости, которой я так старательно пыталась избежать.

Мы в моей постели. Я в пижаме, он голый. В том, как я сейчас выгляжу, нет ничего запланированного или даже особенно сексуального. Мы могли бы быть парой, просыпаясь вместе…

Этого почти достаточно, чтобы заставить меня остановиться. Но я тоже хочу этого, тепла его руки между моих бедер, чтобы он успокоил эту распространяющуюся боль, чтобы увидеть, как он разрывается на части ради меня. Его рука скользит в мои трусики, пальцы умело проникают между складок, и я издаю задыхающийся стон, когда его кончики пальцев касаются моего клитора. Моя рука на мгновение замирает на его члене, сжимая его, и бедра Данте выгибаются навстречу моим прикосновениям.

— Прости, — вздыхаю я, и он испускает низкий, хриплый смех.

— Все, что ты делаешь, мне приятно, — бормочет он, его пальцы обхватывают мою чувствительную плоть. — Боже, ты такая мокрая…

Я чувствую, как между нами возникает напряжение, готовое вот-вот сорваться. Его челюсти сжаты, пока его пальцы гладят мой клитор, и я чувствую, как он пульсирует в моей ладони, твердый, толстый и почти на грани разрядки. Было бы так здорово иметь его внутри себя, чувствовать, как он наполняет меня, пока мы вместе падаем за грань…

Я ускоряю темп. Мне нужно, чтобы он кончил до того, как кто-то из нас потеряет контроль. Я прижимаю большой палец к кончику его члена, поглаживая его быстрыми, короткими движениями, которые заставляют его громко ругаться, а его рука отвечает моему ритму, когда он сильно теребит мой клитор. Я смутно понимаю, что мы собираемся кончить вместе, еще одна близость, которую я не хотела допускать, но теперь я не могу этому помешать. Каждый мускул в моем теле напрягается, и у меня не хватает силы воли, чтобы сдержаться. Особенно когда я чувствую, как он снова пульсирует в моей руке, его бедра вздымаются вверх, а голова со стоном откидывается назад, и я вижу горячую струю его спермы, разбрызгивающуюся по моей руке и его прессу.

— Эмма, блядь… — стонет он, кончая, одной рукой хватаясь за одеяло, а другой трепеща на моем клиторе, и я вскрикиваю от удовольствия, когда тоже начинаю кончать. Я чувствую, как его сперма стекает