Донну. – У тебя есть какие-то интересные факты о младшей девочке Алленов, которые ты узнала во время работы в школе?

– Да нет. Она на добрых семь лет или около того моложе Эшли, и к тому времени, как она оказалась в средней школе, культура изменилась. Дети вроде как не придавали такое огромное значение деньгами и статусу. Естественно, ни одна из девочек не училась в государственной школе, но у младшей – Рены, верно? – не было друзей в моей школе. Или, по крайней мере, я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь упоминал ее имя.

Винс бросил шелуху лука в керамический горшок, очевидно использовавшийся для компоста.

– Единственное, что я слышал, она всегда была немного неуправляемой. Раз или два у нее были неприятности с законом из-за употребления спиртного в юном возрасте и тому подобное. – Он встретил мой заинтересованный взгляд и пожал плечами. – Я все еще слежу за деятельностью местной полиции, и несколько моих друзей работают в участке.

– Полезные связи, – заметила я, раскладывая кусочки перца так, чтобы их можно было нарезать на более мелкие кусочки. – А как насчет Тристана Блэра? Он местный музыкант, который выступает в городе, так что вы, возможно, что-то знаете о нем.

– Он не играет там, где я бываю, – возразил Винс.

– И не там, куда обычно хожу я. – Донна повернулась к шкафчикам, выстроившимся вдоль стены позади нас. – Хотя я помню его по работе в средней школе. Он общался с шайкой аутсайдеров, но сам никогда не попадал ни в какие серьезные неприятности. Да, он несколько раз посещал кабинет директора, однако в основном из-за того, что грубил учителю. – Она схватила маленькую проволочную корзинку со специями и отнесла ее обратно на остров. – Он никогда не лез за словом в карман.

Представив, что, должно быть, это были за слова, я улыбнулась:

– Неудивительно. Как насчет агрессии?

– В то время ничего такого. Однако до меня доходили слухи, что у него не самая простая ситуация в семье. – Донна повозилась с настройками мельницы для перца. – В семье было много детей, и многие из них ушли из дома еще до того, как я вообще что-то узнала о Тристане. Если коротко, поговаривали, что его отец любил размахивать кулаками. В конце концов мама Тристана ушла от него, но это было после того, как Тристан закончил школу.

– Хорошо для нее, но плохо для Тристана. – Осознав, что сжимаю нож так сильно, что у меня побелели костяшки пальцев, я отложила его и встряхнула рукой. – Высыпать перцы в миску к помидорам?

– Нет, отправь их в ту металлическую. Там уже есть чеснок. – Донна внимательно изучала меня, и я поняла, что она заметила, как я отреагировала на ее недавние слова. – Домашнее насилие – это ужасно, – мягко заметила она.

– Полностью согласна. Даже если речь об эмоциональном насилии. В смысле применение силы хуже, но…

Донна коснулась моей руки.

– Тут не может быть никаких «но». Оба варианта наносят непоправимый вред, и я очень сожалею.

– О чем речь? – спросил Винс, оторвавшись от тщательной нарезки лука.

Донна мило улыбнулась ему.

– Ничего такого, дорогой. Девчачья болтовня.

– Девчачья болтовня, – пробормотала я себе под нос, на что Донна сжала мою руку.

– Знаешь, у кого еще было такое же мутное прошлое? – Винс, очевидно не замечая подтекст в разговоре, потянулся за металлической миской. – У того скульптора, о котором ты, Джейн, упоминала. Он еще остановился в Эйркрофте, когда ты туда приехала.

– Ты имеешь в виду Брендана Слоана? – Я убрала руку из хватки Донны. – Верится с трудом.

– Дело было давно, до того, как он занялся искусством, но да, у Слоана имеются приводы в полицию. – Винс высыпал нарезанный кубиками лук в миску. Затем взял полотенце и, вытирая руки, прислонился бедром к краю островка, глядя на нас с Донной. – Он был всего лишь ребенком, хотя, к сожалению, совершеннолетним. Один из моих коллег репортеров по газете работал над этой статьей, когда я был редактором местных новостей. Очевидно, у Слоана возникли проблемы с наркотиками и он вместе с несколькими другими парнями решил организовать ограбление. Наверное, ему срочно понадобились наличные, чтобы расплатиться за дозу. Парни здорово избили владельца магазина. Всех арестовали и предъявили обвинения, но в итоге Слоан получил испытательный срок, а не попал в тюрьму, потому что ему было чуть больше восемнадцати и он не подстрекал к насилию. Судя по тому, что в конце концов выяснили, он по большей части просто наблюдал за происходящим и не пытался остановить других.

– Ты не упоминал об этом раньше. – Я обдумывала новую информацию. Вспомнила, что подслушала, как Дия рассказывала Матео, будто видела, что на вечеринке Брендан беседовал с Эшли, и задумалась, стоит ли рассмотреть кандидатуру Брендана в качестве более вероятного подозреваемого.

– Не думал, что это так важно. И я решил, что полиция уже наверняка включила Слоана в список главных подозреваемых, основываясь даже на одном его послужном списке. – Винс скривился. – Насколько я понимаю, Слоан чист уже более двух десятилетий и после того инцидента не имел никаких проблем с законом. Зная, что, скорее всего, он окажется мишенью, я не хотел навлекать на парня еще больше подозрений.

– Мило с твоей стороны, – заметила я. – Честно говоря, я не прочь переговорить с ним. Даже ради того, чтобы позволить ему самому рассказать всю историю. – Я подошла к раковине и вымыла руки. – Ты случайно не в курсе, где его можно найти?

– Предполагаю, – ответил Винс. – Насколько знаю, раньше у него была студия в здании недалеко от Брэдфордвилля.

– И есть до сих пор, она располагается в том центре искусств, где я беру уроки рисования акварелью, – вставила Донна. – Я периодически заглядываю к нему, чтобы поглазеть, как он работает со стеклом. Захватывающее зрелище. – Она повернулась ко мне. – Если хочешь поговорить с ним, то по будням он бывает в студии до семи-восьми.

– Можно заскочить туда завтра после работы, – предложила я, обращаясь больше к себе, чем к остальным.

Винс прочистил горло.

– Джейн, раз ты планируешь поговорить с ним, я бы хотел присутствовать. Не то чтобы я тебе не доверял, но все же чувствую своего рода… ну, ответственность за репутацию Слоана. Дело в том, что, освещая это дело, моя коллега была излишне строга к парню. А мне, будучи ее редактором, стоило заставить ее смягчить отношение и изменить выбор слов, но, – Винс поднял руки, – я этого не сделал. Понимал, что сенсация повлияет на продажи, и, естественно, хотел распродать весь тираж; ясно, что громкая история всегда обеспечивает лучшие