Думать так об Артуре означало бы для Сары признать его чувства непостоянными, а его самого — неверным обманщиком. Нет, она вовсе не надеялась, что Уэвертон разорвет помолвку с мисс Маннер, раз уж он полюбил ее — должен любить вечно, и никак иначе. Ее избранник — человек безупречных достоинств, и она позволяла ему иметь лишь один недостаток — не любить ее.

Что же теперь ей остается? Артур уже не может быть героем ее грез, а избавиться от них вовсе Сара пока еще не могла, несмотря на то что давно вышла из соответствующего возраста. Снова придумывать продолжения прочитанных книг? Пожалуй, но и вполовину не так волнующе, как сочинять истории о себе и Роберте.

— Похоже, наши с Бобби истории закончились, не успев начаться, — пробормотала Сара, с трудом разгибая спину после работы на грядке. — Жаль, что я не так образованна, чтобы пойти работать гувернанткой или учительницей. Иметь маленьких слушателей, которые одновременно будут и героями рассказов, — поистине чудесно. Придется подождать, пока подрастет малыш Леонард. Сколько же сказок он от меня услышит!

Бобби не раз говорила подруге, что, вместо того чтобы придумывать приключения уже известных персонажей, Саре следовало бы найти своих собственных и записывать их истории. По крайней мере, она могла бы быть постоянно занята делом, да еще и получать деньги от издателя. Но Сара ни за что не решилась бы отдать свой воображаемый мир на растерзание критиков.

Даже с Бобби она делилась нечасто, разве только зимними вечерами, когда гости уезжали и заняться оказывалось больше нечем. Тогда девочки усаживались в полутьме у камина, служащего единственным источником света, и Бобби наконец-то умолкала, чтобы дать возможность говорить подруге. Обычно это продолжалось недолго, так как Роберта начинала почти сразу же задавать неуместные вопросы или ругать поведение действующих лиц, находя его глупым. Сара обижалась и останавливала рассказ, Бобби просила прощения, и все начиналось заново.

Позже и эти посиделки у камина прекратились, не могла же Сара рассказать подруге, что в ее нынешних фантазиях царствует брат Роберты, а его сердце в них неизменно принадлежит Саре!

Теперь придется развлекать себя как-то иначе. Сара начала понимать, почему девушке ее лет лучше бы уже выйти замуж. Новые обязанности и заботы займут все время, и его не останется на девические мечты и пустую болтовню. Хотя у Бобби его предостаточно…

Сара отряхнула запачканное землей платье. Как бы там ни было, у нее есть сад, книги и маленький кузен. На лето занятий хватит, а потом приедет Бобби и затянет ее в бесконечный водоворот танцев и развлечений. Сара подозревала, что Роберта что-то задумала относительно устройства судьбы своей подруги, но была намерена решительно противостоять всем попыткам Бобби управлять ею, как позволяла в годы детства. Они обе уже слишком взрослые, и замужество — не игра, что бы там ни считала по этому поводу молодая миссис Ченсли.

— Смогу ли я когда-нибудь полюбить другого человека? — вслух подумала Сара и пошла в дом — собирался дождь…

Июль 1840

— Ты слышала, дорогая? Артур Уэвертон женился на прошлой неделе! Миссис Гриди в церкви слышала, как об этом говорили! Как это его помолвка ускользнула от нашего внимания?

— Да, тетя, я знаю, что он был помолвлен и назначил дату свадьбы, — Сара отложила вилку, чтоб не стало заметно, как она дрожит в похолодевших пальцах.

Меньше всего ей хотелось обсуждать венчание Артура Уэвертона со своей теткой. Она сразу же решила ничего не сообщать Фоскерам о помолвке Артура: миссис Фоскер неминуемо посвятила бы этому вопросу не один вечер, а Сара не готова была вежливо поддерживать разговор, когда ее душа поет, как от зубной боли.

Бобби уговорила родителей не делать помолвку достоянием всего Сент-Клементса, а их друзья не входили в число близких знакомых миссис Фоскер и подобных ей дам. Маннеры не приехали погостить к Уэвертонам, так как мисс Люси непременно хотела побывать на свадьбе у кузины в Форчайлде, пока сама еще не замужем и может быть среди подружек невесты, а заодно и похвалиться своим женихом.

Сара только порадовалась этому, она отнюдь не спешила познакомиться с мисс Люси Маннер. Но весь последний месяц считала дни, оставшиеся до девятого июля, когда Артур Уэвертон собирался стать счастливейшим мужчиной на свете со своей избранницей.

С этой даты прошла уже неделя, и вот первые новости донеслись и до Сент-Клементса. Сара кашляла и не пошла в это воскресенье в церковь, словно чувствовала, что услышит там много огорчительного для себя. Девушка могла представить, как ахают и перешептываются подруги миссис Фоскер, не случайно она опоздала домой почти на час. Мистер Фоскер уехал на пару дней, и обсуждение удивительного известия за семейным столом еще только предстояло Саре. Тетушка уже накинулась на нее, раздраженная тем, что племянница сохраняла в тайне столь важный факт, и пришлось давать объяснения. Якобы Уэвертоны не хотели во всеуслышание заявлять о помолвке, и ей оставалось только хранить секрет.

— Не потому ли, что новая миссис Уэвертон имеет дурную репутацию? — тут же заинтересовалась миссис Фоскер. — Или у нее длинный нос?

— Я не видела мисс Маннер, то есть миссис Уэвертон, — Сара едва не подавилась, когда впервые произнесла фамилию жены Артура. — Но, по словам Роберты, она хорошенькая, а Бобби редко кого соглашается назвать хорошенькой, вы же знаете, тетя.

— О да, — поджала губы миссис Фоскер. — И все же, ты могла бы сказать нам. Тогда я не выглядела бы перед миссис Гриди совершеннейшей невеждой в этом вопросе. Ты уже послала поздравление молодым?

— Господи, нет, конечно! — признаться, Саре это даже в голову не пришло.

— Невежливо с твоей стороны, — неодобрительно заметила миссис Фоскер. — Они всегда так заботились о тебе. Ну ладно, я напишу от нас всех.

Сара подумала, что Артур вряд ли вспомнит, кто такая миссис Фоскер, но не стала озвучивать свою мысль, она бы не пришлась по вкусу ее дорогой тетушке.

В начале августа лорд и леди Уэвертон и супруги Ченсли вернулись в свои поместья, и Бобби немедленно послала за Сарой коляску.

— Как я соскучилась! — пылко воскликнула она, обнимая подругу.

— Я тоже скучала, — искренне ответила Сара.

Если в начале лета она наслаждалась внезапно наступившим покоем и возможностью побыть наедине со своими мыслями и своими грядками, то последние несколько недель испытывала глубокую грызущую тоску.

Необходимость проводить ежедневно много часов в обществе миссис Фоскер заставила Сару невольно делать сравнения, невыгодные для тетушки. Насколько же отличалось искреннее жизнелюбие Бобби от завистливой тяги миссис Фоскер к высшему свету! Не говоря уж о ее пристрастии к сплетням.

После того как тетушка узнала о свадьбе Артура Уэвертона, Саре не выпало ни одного спокойного дня. Намеки и предположения, притворно сочувственные вздохи в адрес племянницы, упустившей выгодную партию, — все это безмерно раздражало Сару, а порой доводило до слез, вынуждая искать убежища на кухне или в своей комнате. В хорошую погоду она довольно часто уходила гулять по окрестным лугам и возвращалась с ноющей поясницей и запачканными ботинками, но хотя бы немного умиротворенная.