наверно, и жить должны значительно дольше чем человек 21 века, а ведь это дно терранского общества. Интересно, а на что похож элита? Неужели она вся состоит из секси-мальчиков, вроде Валерки Менгска. ХОЧУ К ЭЛИТЕ!»

— Ну что, Гомер, ты готов вывести наши отношения на новый уровень?

«Твоего Гомера в овраге опарыши доедают» — подумала Маша, сочувствуя Синтии чисто по-женски. — «Получается, убила твоего мужика, а сейчас и тебя в его образе брошу. Эх, лучше бы Гомеру пропасть без вести».

— Нет, не готов. Я долго откладывал и думал как это сказать и решился. Синтия, я не люблю тебя, мы не созданы друг для друга, наши отношения пора заканчивать. Мы должны расстаться, понимаешь?

«Фух, сказала. Я пару раз расставалась с парнями, но девушек мне бросать ещё не приходилось» — подумала Маша, наблюдая за тем как Синтия погружается в глубокую задумчивость. Похоже, Маша не совсем угадала насчёт отношений рыжей и Гомера, потому что ожидаемого расстройства, слез и истерики на лице Синтии не наблюдалось.

— Да не люби себе на здоровье, только, исполни свою часть договора. Или ты собрался меня кинуть, как последнюю лахудру?

Вот тут уже задумалась Маша. С одной стороны, как оказалось, эти двое не так близки как Маша изначально думала, поэтому угроза раскрытия отступила, а с другой, Гомер ей на обещал чего-то такого, после чего в их отношениях появился интим без любви.

«Аааа! Голова треснет. Как ты вообще тут оказалась? Банзай же подтасовал твоё расписание. Хотя, чего это я? Если девушка захочет, то ее никакое расписание не остановит».

Тем временем Синтия истолковала молчание Гомера по-своему.

— Слушай, если думаешь что я колеблюсь и не исполню свою часть сделки, то не думай. Я готова отсосать тебе хоть прямо здесь, под столом.

Маша почувствовала, что кто — то ласкает мимика между ног. Немного отодвинувшись она увидела там ножку Синтии, освобождённую от обуви.

«Это плохо. Так она нащупает, что у меня там ничего кроме муляжа нет.»

— Подумай только, Гомер, я готова делать это каждый день и не только это, а вообще всё. Ты же сам говорил, что я делаю самый лучший минет на базе.

— Э — э–э, не надо. — Выдавила Маша, отодвигаясь от стола подальше. — Я отменяю наши договорённости.

Синтия побледнела, и на неё даже стало как-то жалко смотреть — видимо, она возлагала большие надежды на условия договора с Гомером.

«Эх, знать бы, о чем они договаривались. Видимо что-то важное, раз уж Синтия готова была платить за это своим телом.»

Оплата, кстати, делала любые договора в сложившейся ситуации невозможными. Во-первых, Маша была не по девочкам, а во-вторых, стоит только мимику выпрыгнуть из одежды и хана всей маскировки. И тогда только валить свидетелей, а Синтию было жалко. Ничего плохого Маша она не сделала.

— Но, Гомер, ты же в курсе моих обстоятельств. Я готовилась, и у тебя, насколько я знаю, всё готово, я не думала что у тебя хватит духа, но ты смог. Гомер, подумай хорошо, ты не можешь так со мной поступить.

«Да о чём вы договаривались?!» — ситуация, когда женщине что-то надо, но ты об этом должен догадаться, а сама она тебе ничего не скажет, Маше резко не понравилась. — «Бедные мужики, как вообще так жить можно».

Маша думала, а время шло, глаза Синтии приобрели уж совсем мультяшно — щенячий образ и давили морально.

— Мне надо в туалет. — придумала Маша путь к отступлению.

Найдя укрытие в укромном для всех мужчин месте, Маша уселась на железный унитаз и задумалась. Надо что — то делать, от Синтии надо отвязаться раз и навсегда, но рыжая вроде настроена решительно. Пока ясно одно — из кафе надо валить. Придя к логическому решению она собиралась уже активировать отвод глаз и по-тихому смыть отсюда. Но тут незапертая дверка сама отварилась, а за ней стоял Рекс.

— О, привет, приятель. Какими судьбами? — Сказала Маша и приветливо помахала рукой.

Вместо ответа Рекс ударил кулаком в нос. От таких событий Машу чуть не выбило из тела.

— Мать твою! Да буду я смывать за собой. Что сразу драться-то?

Рекс схватил мимика за шиворот и резким рывком выдернул Гомера с унитаза, а потом бросил на пол. Маша совершенно рефлекторно прихватила с собой из кабинки рулон туалетной бумаги и, оказавшись в удобной позиции, кинула его в Рекса. Рулон стукнулся об бандану и совершенно безобидно укатился в сторону.

— Плохая была идея. — Хмыкнула Маша, намереваясь повторить бросок, но уже с ножом.

Но Рекс как будто знал, о чём думает Гомер, поэтому сначала прошёлся по мимику тяжёлыми берцами, а потом забрал выпавший из кармана куртки нож. В туалете они, кстати, были не одни. Тут были недавние гопники, ошпаренный кофеем и подрезанный ножом. Они словно две побитые собаки держались в сторонке и сторожили вход, чтобы в туалет никто посторонний не попал.

— Знаешь, если бы ты согласился на тройничок, то всё было бы гораздо проще. — Наконец заговорил Рекс.

— А отыграть ещё можно? Если дело в сексе, то можешь пососать мой член и лизнуть меня в задницу, в любом момент.

— Шутишь Гомер? Курильщик тоже велел над тобой пошутить.

Этот мясной шкаф, Рекс, присел рядом, достал из кармана специальный станок для подрезания сигар, сунул туда мизинец Гомера и «чикнул». Мизинец тут же отделился от остального тела и упал на пол, создавая небольшую кровавую лужу.

— А — а–а сволочь! — застонала Маша, симулируя боль.

Так-то ей было немножко всё равно, что происходит с мимиком, боль она от него ощущала но не так как обычно, а скорее как свет лампочки, сообщающий о том, что электричество есть. И тем не менее, надо было отыгрывать боль до конца. Нельзя бросить мимика на произвол судьбы и отключить управление, переместившись в своё настоящее тело. Тогда реалистичность поведения пострадает и неизвестно к чему это приведёт.

— Курильщик недоволен. Он хочет свои деньги назад.

— Так вы ребят денег хотите? Ну я дам вам денег. Сколько вам нужно: тысяча очков, две, три?

— Ты взял в долг у Курильщика больше пятидесяти тысяч. И все сроки твоего долга просрочены, пении набежали. Теперь каждый день просрочки будет стоить тебе пальца, мне сказали в первый день забрать у тебя