– Это значит, что уже без разницы.

Он открыл рот, готовый сказать, что думает о ее словах, особенно звучащих из уст человека, чей родственник выжил, но она продолжала так, словно понимала, как он отреагирует.

– Уже без разницы: что случилось, то случилось. Клэр изнасиловали, мучили и чуть не убили. Она уже никогда не будет прежней. Ты потерял Дэнни, и словами не передать, как мне жаль. Я его любила; ты это сам отлично знаешь. Но его больше нет, Финч. Его нет, и тебе надо научиться с этим жить. Уже без разницы, доктор это сделал или какие-нибудь психованные уроды. Ничто не изменит факта, что все случилось и все кончено.

Все кончено. Финч вдруг резко осознал, что больше не знает, с кем разговаривает, не узнает эту женщину. Конечно, он ожидал, что она не будет прежней девчонкой с настроением: «Если ты едешь в ад, я с тобой», которую он любил – любил до сих пор, – но это… как разговаривать с незнакомкой.

– Скажи, что рассказывала Клэр, – попросил он ровным и холодным голосом.

– Нет.

– Я имею право знать.

– Она ничего не рассказывала.

– Ты врешь. Кара, я…

– Я больше не хочу, чтобы ты приходил, Финч. Я серьезно. Если увижу твою машину или твое лицо у нашей двери – звоню копам и сдаю твой план боевых действий, ты все понял?

Он помолчал, чувствуя, как в нем пускает корни гнев. Он поднял руку и вцепился в руль, пока костяшки не побелели.

– Так… просто выслушай, ладно? Мне нужна твоя помощь – дай только увидеться с ней, поговорить, и все, просто…

– Держись подальше. Мне жаль Дэнни, поверь. Но из твоей затеи ничего не выйдет, только новая боль, а с нас уже хватит. Мы больше не можем, Финч, так что не тащи к нам свои проблемы.

– Семья Мерриллов, – сказал он, блуждая взглядом по аскетичному фасаду дома Каплана, и уронил руку на ключи.

– Прощай, Финч.

– Так их зовут. Мерриллы. Вот кто сделал это с Клэр, Дэнни, Кэти и Стью. Вот кто на самом деле…

Гудок в ухе сказал ему, что она повесила трубку.

– …причинил нам боль, – закончил он и захлопнул телефон так резко, что звук напомнил перелом кости.

Сжав зубы, он завел машину.

Несмотря на заявления мальчика, проговорив полночи, Луиза убедила его остаться. Чем позже был час, тем нетерпеливее становился Уэйн. Зная, что ей еще предстоит рассказать о своем увольнении, она посоветовала ему ложиться, пообещав скоро присоединиться. Затем собрала с журнального столика чашки и мусор и оттащила его к дальней стене, открыв заляпанный узкий ковер между телевизором и софой.

Все это время Пит буравил ее взглядом. Луиза вздохнула.

– Я знаю, что тебе плохо, – сказала она. – Но не уверена, что это хорошая мысль. Ты представляешь, как это опасно? Ты же еще ребенок. А если ты ошибаешься и это правда был доктор? Тогда нападешь на невинных людей.

– Не доктор это, – ответил он. – Не доктор. Я точно знаю.

Она покачала головой.

– Почему просто не пойдешь в полицию? Попроси их поговорить с девушкой. Если ты прав, она наверняка все расскажет и поддержит тебя.

– Наверно, она все запамятовала после ужастей. Наверно, ей как бы мозг не дает все вспомнить, чтоб не было тяжело на душе, – это как когда кошмар снится, а потом просыпаешься и уже не помнишь, че там было.

Луиза кивнула и пригладила подушки. Она чувствовала себя беспомощной, словно жизнь дала ей шанс наконец поступить правильно, а она не знала, что делать. Знала только, что не может позволить подростку осуществить задуманное. Если он прав, почти наверняка напросится на неприятности, если не хуже. Жить с виной после того, как она его бросила, тяжело – каково будет жить, зная, что она подтолкнула его к смерти? Но что тут придумать?

– Принесу тебе оделяло. Сейчас.

Он кивнул и опустил глаза.

Он не останется потому, что она просит, это Луиза понимала. Он ей ничем не обязан, особенно после того, как она с ним поступила. Но какая альтернатива? Можно предупредить полицию, передать, что ей сообщил мальчик. Но тогда они захотят с ним встретиться, поговорить, узнать, что знает он. Заберут его, будут решать, что делать с ним дальше. Привлекут суды, социальные службы. Конечно, он совершеннолетний, но его отсталое развитие станет козырем, с помощью которого суды не дадут Луизе опекунство. А если и нет, ей припомнят нестабильное прошлое и ненадежное настоящее. Ни работы, ни перспектив, никакой возможности растить ребенка.

Так что нет, полиция исключается.

Отвезти его к девушке?

И чего она добьется? Питать его, вполне вероятно, ошибочные фантазии о мщении – значит напроситься на катастрофу. И кто знает, как отреагирует на его посещение девушка – отрицательно, а то и со скандалом? Если она смогла воссоздать для себя хоть какое-то подобие нормальной жизни после инцидента, сотворить новый мир из отрицания и необходимости, – разве визит Пита не разрушит ее воздушные замки?

Она вошла в спальню. Уэйн уже спал – или притворялся, что спит, как когда не хотел разговаривать. Он лежал на спине, закинув руку на лицо и слегка приоткрыв рот. Она тихо собрала толстое шерстяное одеяло с пола у изножья кровати и вернулась в гостиную.

– Я их видал, – сказал Пит, не успела она прикрыть за собой дверь спальни.

– Что?

– Тех, кто это сделал. Я их видал, тока подумал, что мне приснилось.

Она подошла к нему и села на край кресла, положив руку ему на плечи и одеяло себе на колени.

– Там был высоченный дядька, – сказал он. – Злющий такой. И еще мальчишка, стока ж лет, скока мне тогда. Они приходили к нам, в комнату бати. Злющий говорил отцу, чтобы тот, мол, не лез не в свое дело. И с ножом стоял. Как от газонокосилки, по-мойму. Я всегда думал, что мне померещилось, но батя перед смертью был такой… я знал, что уже видал его таким, но когда – хоть убей, не помнил. И тут дошло. Он боялся этих людей, а я никогда не видал, чтоб он кого-то боялся.

Луиза кивнула, потом встала и положила одеяло на подушки на полу.

– Лучше поспи и отдохни, – сказала она. – Утро вечера мудренее, да?

Он не ответил, только соскочил с дивана и встал на подушки на колени.

– Если ночью что-нибудь понадобится, зови меня, ладно? Я в соседней комнате.

Он кивнул и принялся разворачивать одеяло.

Поискав слова, чтобы как-то его утешить, Луиза сдалась.

– Спокойной ночи, – сказала она и направилась в спальню. Только она положила руку на ручку, как Пит спросил:

– Хочешь поехать со мной к девушке?

– Я думала, тебе не нужна моя помощь, – сказала она.

– Потом-то, в Элквуде, не. Там ты и близко не нужна. Но надо еще девушку найти. Она мне сказала улицу, но не знаю, как я ее один разыщу.