однокомнатной с табором родни. Но если что… Если только в этом смысле, и она захочет поторговаться… Это рассматривается. Но постарайся ее заточить именно на этот вопрос. Можно изменить названную сумму. И только. Без разборок, обвинений, выноса грязного белья на всеобщее обсуждение. Если все это начнется – мое предложение отменяется, уйдет пешком без всего.

Виталий не сомневался в том, что все его подчиненные являются безропотными рабами. А Никите он и платил только за одну работу – угождать, не рассуждая. И не сомневался в нем ни секунды.

Никита в тот же вечер приехал к Инне, все рассказал и дал прослушать запись разговора. Инна была уже совсем разрушена и подавлена.

– О чем ты думаешь? – спросил он у нее.

– Я не сплю уже много ночей, – сказала Инна. – Есть не могу. И знаешь, о чем я думаю… Для меня потерять все то, что есть сейчас, – это все равно что умереть. Я, может, и вынесла бы, пережила, что-то придумала бы, если бы, к примеру, с нами случилось несчастье: все его деньги лопнули бы или он заболел… А так не смогу. Потому что такое страшное унижение – это хуже, чем смерть. И я все время думаю о том, как разрушить их радость, отравить их праздник. Скажу только тебе: я даже думала прийти к ним на свадьбу и при всех что-то сделать с собой… Застрелиться, горло перерезать…

Никита смотрел на нее с изумлением. Трудно было предположить, что в такой примитивной, неумной, очень расчетливой женщине может зажечься адский огонь смертельно оскорбленного человека. Ему, наверное, хватило бы опыта и ловкости, чтобы это погасить, переключить на мелкую меркантильность, как и хотел Виталий… А надо ли? А если использовать и развить именно это…

– Убивать себя, чтобы наказать кого-то, – это желание больного ребенка, Инна. Ты взрослая, рассудительная женщина, очень любящая себя и жизнь. Надо подумать о другом выходе. Я правильно понял: ты не хочешь его, скажем так, отката? Хочешь бороться за половину всего?

– Не знаю. Нет, я хочу, чтобы он на ней не женился. Это все, что я понимаю. И мне все равно, как это может быть.

Никита исчез и какое-то время не появлялся. Звонки Инны или сбрасывал, или коротко отвечал, что очень занят. И добавлял тоном заговорщика: «Это не телефонный разговор». Приехал как-то к вечеру, выглядел очень утомленным, попросил Инну принести выпивку и просто помолчать. Затем произнес, как человек, который оказался в полном тупике:

– Я перебрал все варианты. Я говорил с большим количеством людей, профессиональных, опытных… Общался с кругом Виталия и Кати. Вывод такой: на данном этапе не существует возможности не только разрушить их планы, но даже немного на них повлиять. Как только Виталий обнаружит твое сопротивление, он обрушит на тебя все свое влияние, огромную власть денег. В нашей стране он купит любое решение суда, оплатит самые дикие действия полиции.

– Ты это пришел сказать? – белыми губами спросила Инна. – Ты хочешь предложить мне на все соглашаться, бежать и прятаться?

– Я хочу тебе помочь, Инна. Я ищу самые неожиданные, неформальные, даже экспериментальные варианты… И меня познакомили с одним специалистом… Это женщина, по профессии фармацевт. Она сейчас практикует как индивидуальный психолог-коуч.

– Что такое «коуч»?

– Это специалист, который помогает достижению конкретных целей разных людей. Эти цели и есть его работа, успех, заработок. Короче, я пообщался с Кристиной, так зовут этого психолога. Она никого из действующих лиц нашей драмы не знает, говорили чисто абстрактно. Как разрубить такой узел. Сначала она сказала, что на ситуацию повлиять невозможно и она может поработать только с тобой, чтобы ты все приняла. Я объяснил, что ты непреклонна, что любые попытки заставить тебя смириться только приведут к беде. Короче. Вывод. Кристина предлагает использование небольших, безопасных доз точно выверенных препаратов. Разумеется, без ведома Виталия. Он человек пожилой, в воспаленном состоянии, которое считает влюбленностью. На это можно повлиять в его интересах. Очень загруженный делами и не слишком здоровый человек в спокойном, уравновешенном состоянии поймет, что резкие движения не на пользу прежде всего ему самому и его делу. Что он может быть счастлив и продуктивен лишь в привычной, комфортной обстановке, без всяких раздражителей. В конце концов, секретарша может оставаться при нем в любом качестве. Зачем рушить крепкий брак?

– Ты хочешь сказать, – в растерянности спросила Инна, – что все это Виталя может понять, если будет принимать какие-то лекарства?

– Примерно так. Но он не должен знать об этом. Он же еще питается дома?

– Конечно. Только приходит домой все позже.

– Наверное, детали можно обсудить напрямую с Кристиной, если тебя это заинтересовало.

– Но… Никита, ее же никто не проверял как специалиста. А вдруг у ее препаратов будут побочные эффекты?

– Знаешь, что я тебе скажу, – почти страстно произнес Никита. – Что такое – побочные эффекты? Голова болит, сонливость, что там еще… Так Виталий в таком возрасте, что болезни в любом случае будут. Или уже есть, из-за чего и получился этот заскок с любовью. Разве для нас не лучше спокойный больной муж дома, чем попрыгунчик с бесом в ребре? Для тебя это очень даже хорошо!

– О чем речь, – произнесла Инна. – Не то слово, насколько лучше.

Когда Никита ушел, она почти с облегчением вздохнула: как ей самой не пришло в голову просто подсыпать мужу успокоительное.

Кристина приехала с Никитой на следующий день. Она оказалась женщиной без возраста с очень специфической внешностью, которая и отталкивала, и в чем-то привлекала. Инну сразу поразили очень длинная, жилистая шея и огромные уши, которые Кристина сознательно выставляла напоказ, стягивая редкие волосы на затылке. Жидкую шевелюру она вытравила до абсолютной белизны. Взгляд маленьких серых глаз был внимательным и уверенным. А когда Кристина улыбнулась, Инне показалось, что она добрый и сильный человек. Феи для взрослых и должны, наверное, выглядеть необычно, местами устрашающе. И хорошо, что Никита нашел Инне в помощники женщину: с ней можно обсудить такие тонкости, которые мужчина не в состоянии понять. И раз эта Кристина специалист по препаратам, так, может, и влечение Виталия сумеет повернуть в мирное русло – то есть к родной жене.

Никита деликатно вышел на террасу во время их разговора. Кристина выслушала пожелания и предположения Инны и властно произнесла:

– Нет, конечно, о регулярном и длительном подсыпании успокоительных не может быть и речи. Это почти пещерный уровень. Я работаю с препаратами новых поколений, некоторые еще считаются экспериментальными, но в практике таких специалистов, как я, их эффективность давно проверена. Это очень