нет, почерк! Ну? Видите?

— Что?

— Это тот самый стиль, которым написаны записки с угрозами!

Катя присмотрелась и поняла, что юрист прав.

— Верно! И кто это?

— Тут есть одна проблема.

— Какая?

— Дело в том, что…это дарственная, написанная рукой первой жены вашего мужа Еленой Мережской.

Инкнесса вцепилась в бумагу. Михаил, не зная, куда деть руки, обнял ее за талию.

— Но этому документу восемнадцать лет! И через год после его составления, Елена умерла при родах!

— Об этой проблеме я и говорил.

Катя отвлеклась от бумаги, осознала собственное положение в пространстве и поторопилась встать. Руки Климского скользнули по ее талии, с неохотой отпуская добычу.

— Простите, — повинился Михаил с лукавой улыбкой. Девушка сделала вид, что ничего не было.

— Вы сравнивали достаточно точно?

— Да. Наклон букв, их соединение, илендское написание буквы "е" — все идентично. Это не удачная подделка, это начертано той же рукой. Если желаете, можно заказать официальную экспертизу у хорошего каллиграфиста. Но на это потребуются время и деньги.

Катя вспомнила свой сон, где существо превратилось в красивую статную женщину. Так может Темная сторона все-таки существует?

Михаил дотронулся до ее руки, выводя девушку из задумчивости.

— Екатерина, все нормально?

— Да. Это, конечно, очень неожиданно…

— Я про родителей.

Мережская вздохнула. Кровь с ладоней она уже смыла, а вот что делать с ноющим сердцем — не знала.

Но ей не одной далась тяжело эта встреча.

— Кажется, я у вас должна спросить тоже самое.

Юрист усмехнулся.

— Пренебрежение ветреной женщины я как-нибудь переживу.

Катя закусила губу в нерешительности, а потом все-таки спросила:

— Михаил…почему вы не поженились с Машей?

— Ваш отец мне отказал. — Пояснил Климский просто. — А она вняла его рассуждениям и осознала, что принимать комплименты и цветы от бедного студента без протекции — это одно, а жить с ним всю жизнь в его лачуге — совсем другое.

— Вы предлагали ей нарушить волю отца?

— Вас это так ужасает?

— Нет!

Катя заходила в волнении по комнате.

— Что значит одобрение родителей, если можно всю жизнь прожить с любимым человеком?

— Заметьте: бедным человеком.

Мережская остановилась и развела руки в стороны, словно пыталась обнять весь кабинет.

— Я — богатая вдова. Вы видите много счастья в этом доме?

Нет, не было в этом здании места для радости. Но мужчину интересовало отнюдь не это.

— А вы? Вы сбежали бы от Мережского?

Катя поникла.

— До свадьбы — да.

— А после?

— Не знаю. Но хотелось бы верить, что нет.

Михаил задумался. Кажется, его работодательница совершенно отстала от модных веяний, и, пока дамы в салонах мерялись количеством поклонников и любовников, юная вдова хранила верность покойному мужу. Или она просто боялась, что он… Не поэтому ли она сторонится его прикосновений? Не верит себе? Значит ли это, что на самом деле он ей нравится? Возможно ли, что ее стремление отдалиться продиктовано отнюдь не равнодушием к нему, а наоборот, ее симпатией, которая ей кажется неприличной в сложившихся обстоятельствах?

Михаил, весьма воодушевленный подобными рассуждениями, поспешил сменить тему.

— Итак, если вы желаете, мы можем вызвать специалиста по каллиграфии, я уверен, он все подтвердит.

Упоминание специалиста навело инкнессу на мысль об оплате тому услуг, а денежный вопрос напомнил об одном ее тайном намерении…

Может она все усложняет? И жить тихо и независимо — не такая уж и несбыточная мечта?

— Михаил, а сколько в Коранде стоит дом?

Подобный вопрос озадачил юриста.

— Дом???

— Да. Маленький. Чтоб на одного человека. Можно вполовину меньше, чем у вас с Лизой.

Климский задумался.

— Не знаю даже… Я давно не занимался оформлением сделок купли-продажи. Простите, но чем вызван ваш интерес к этому вопросу?

— Да так. Просто.

Мужчина долго что-то подсчитывал, вспоминал разговоры с коллегами, а потом назвал приблизительную цифру. Катя вздохнула. Ей не хватало. Немного, но все же. Ее вздох заставил Климского напрячься.

— Екатерина, вы что-то задумали?

Мережская села напротив, стала сосредоточенно разглаживать юбку. Было видно, что она волнуется.

— Понимаете…я подумала…если я могу…оформить отказ от наследства…

Подобный поворот ошеломил юриста.

— Вы сейчас в здравом уме?

— Вполне.

— И что вы будете делать?

— Не знаю…

— Выйдете замуж за первого встречного? Вернетесь под крыло батюшки?

Девушка вскочила.

— Да что вы на меня кричите?

Михаил замолк. Его пылкость сменилась холодностью.

— Извините. Это не мое дело.

Катя молча села. Климский нахмурился и демонстративно углубился в дела покойного Мережского. В комнате воцарилась неуютная, напряженная тишина, прерываемая лишь шуршанием бумаг. Катя чувствовала, что утопает в этой тишине, не имея сил ни на то, чтобы уйти, ни на то, чтобы остаться.

— Мне кажется, этот день никогда не закончится, — призналась вдова устало. Мужчина тут же отложил листы в сторону. Мозолистые пальцы потерли переносицу, и Катерина поняла, что он измотан всем происходящим не меньше нее.

— Идите спать, — посоветовал ей тихо Климский.

— Не хочу. Точнее не могу. Кошмары будут сниться.

— Поэтому вы ночевали здесь?

Мережская покраснела.

— Ложитесь. Я все равно еще буду работать несколько часов. Отец жизни, не хмурьтесь! Я же не голой предлагаю вам здесь спать!

Пунцовая Катя все-таки послушалась совета и устроилась на диване. Михаил принес из библиотеки ее шаль, укрыл ею измученную долгим днем хозяйку дома, и сел за бумаги. Под скрип стального пера Екатерина и уснула.

Часть 10

Визг и скрежет, визг и скрежет…

— Убийца!

Катя открыла глаза. Часы показывали полночь, Михаила нигде не было. Наверно, ушел спать. Кабинет, освещенный двумя подсвечниками, казался нереальным местом, словно…словно она на Темной стороне проснулась.

Шорох.

— Миша?

Собственный дрожащий голос напугал вдову сильнее непонятного скрежета в тени. Мережская забилась в угол дивана, пытаясь рукой нащупать на книжной полке стоящего рядом шкафа хоть какое-то оружие. Пока нашлась только статуэтка неизвестной ей птицы.

В углу что-то зашевелилось. Тень уплотнилась, сгустилась и родившийся в ней паук стал медленно выползать из угла…

Катя дотянулась до другой полки, схватила нож для писем и выставила перед собой.

— Не подходи!

Паук подползал к ней. Движения его были скупы и уверенны. Неотвратимый, словно смерть, он медленно переставлял свои огромные лапы по натертому до блеска полу. Еще немного и…

Открылась дверь. Существо, только что готовое на нее напасть, в мгновение ока обернулось дымкой и растворилось в воздухе. Инкнесса бросилась навстречу вошедшему в кабинет Михаилу.

— Вы слышали? Видели?

Климский растерянно обнял прильнувшую к нему девушку.

— Что?

— Не видели? Чудовище? Оно стояло прямо перед вами!

— Успокойтесь, это всего лишь кошмар. Сон.

— Нет! Оно было здесь!

— Екатерина, — ее взяли за руку. — Это