– Лика? – тихо позвал меня Ком Хен. – Почему вы так разнервничались? Даже руки задрожали. Если вас пугает вид раны и крови…

– Нет. – Я покачала головой и, закусывая губу, пересказала свои волнения.

Как ни странно, Ком Хен отнесся к ним с пониманием и предложил телефон.

– Скажите, что взяли у подруги. Давно стоило позвонить. Заставлять волноваться родителей – последнее дело.

– А врать им? – несчастно поинтересовалась я, не ожидая ответа. В конце концов, я хотела маму успокоить. И взять для этого телефон Ком Хена была самая хорошая идея. От души отлегло. Руку перебинтовать получилось весьма неплохо. Возможно, потому что кровь почти не текла, и это было удивительно.

– На мне все заживает несколько быстрее, – ответил он на так и не высказанный вопрос. – Поверьте, остановить кровотечение я способен, правда теперь чувствую себя зверски усталым и голодным. За все приходится платить.

– Вот с едой тут туго, – задумчиво отозвалась я, отметив, как Ком Хен зябко кутается в одеяло. Я сама до сих пор не сняла куртку. – Разве что есть печенье и чай. Но чай, предупреждаю, поганый, а печенье старое. И то если Денис – это мой брат – не слопал все в прошлый приезд.

– Я уже согласен на все. Даже на ваш фирменный чай, Лика.

– Он не мой, – фыркнула я и добавила: – Сейчас поищу вам что-нибудь из вещей брата. Здесь должны быть его старые свитера. Думаю, вам подойдет по размеру.

Чай нашла, и даже не в пакетиках, а рассыпной и довольно неплохой, только черный, а не зеленый. Печенья не было, зато обнаружился пакет сладких сухариков и большая, еще не вскрытая пачка вафель.

Пока на электрической плитке закипал чайник, я позвонила маме, успокоила, краснея, наврала с три короба и отыскала в шкафу тонкий полинявший пуловер Дениски, внимательно осмотрела – брат вполне мог засунуть в шкаф грязную одежду – и, не обнаружив застарелых пятен, выдала Ком Хену.

Брат у меня был высоким и худощавым. Только после того как Ком Хен, морщась от боли, влез в пуловер, поняла, насколько мой преподаватель шире в плечах и мощнее Дениса. Тонкий трикотаж подчеркивал развитую мускулатуру, широкую грудную клетку, словно вторая кожа льнул к рельефным бицепсам. Я сглотнула и прошептала:

– В таком виде вам, наверное, будет все равно холодно. Сейчас принесу папину жилетку.

В папиной меховой жилетке (на самом деле подстежке от какой-то старой, пришедшей в негодность куртки) Ком Хен подрастерял свой пижонский лоск и уже не так сильно волновал мое девичье воображение. Я, по крайней мере, могла сидеть с ним на кухне и не заикаться, а совершенно спокойно разговаривать и внятно формулировать вопросы, которых у меня накопилось великое множество.

Ком Хен пил обжигающий чай большими глотками и вафли поглощал немного смущаясь, но в огромных количествах. Видимо, действительно проголодался. Я его понимала, сама бы не отказалась съесть что-нибудь посущественнее. Все же несладкий кофе с утра и чай с вафлями на ужин нельзя назвать полноценным питанием.

– Почему вы не разогнали вонгви сразу? – наконец поинтересовалась я, поняв, что бесполезно тактично ждать того момента, когда собеседник перестанет жевать. – Их же как ветром сдуло, едва ваш медведь махнул лапами. Стоило ли подвергать себя опасности?

«И меня», – правда, заканчивать фразу я не стала, просто подумала.

– Причин тому много, – словно нехотя отозвался Ком Хен. – Во-первых, комсин – последнее средство. Это сложно и энергозатратно. Сейчас я чувствую себя уставшим, разбитым и еще долго не смогу обратиться к собственным силам. К тому же второй раз за день я выпустил на волю свою сущность. Это тяжело. А во-вторых… – он замолчал и, задумавшись, закусил губу, чем заставил мое сердце стучать сильнее, – я не хотел напугать вас.

– Меня? – удивилась я. – Пугают меня вонгви, а вы защищаете.

– Но вид при этом имею… мягко сказать, непрезентабельный…

– Да? А мне мишка понравился.

Улыбка расползлась сама по себе и тут же исчезла. Я снова наткнулась на настороженный и угрюмый взгляд Ком Хена. И снова не поняла, что он значит.

– И я не вызвал у вас чувства брезгливости и ужаса? – недоверчиво поинтересовался он.

– Мне было страшно, что вонгви вас сожрут и вы станете похожи на мой оплавленный и пришедший в негодность телефон.

Выпалив это, я поняла, что честность не всегда полезное качество. Лицо Ком Хена вытянулось, но я решила все же закончить мысль, а потом уже терзаться из-за собственной прямолинейности.

– Вот это зрелище вызвало бы у меня и ужас, и, наверное, брезгливость. А ваша сущность нет, она впечатляет и немного подавляет.

Запоздало стало стыдно за свою болтливую несдержанность, но Ком Хен в этот раз меня обескуражил и не обиделся.

– Удивительная вы девушка, Лика… – тихо произнес он, а я подавилась чаем, так и не решившись спросить, что это было: комплимент, констатация факта или ирония.

Я не стала вникать и уточнять. Боялась, что ответ Ком Хена разочарует или смутит. К тому же сейчас важнее было другое.

– Кто послал вонгви? – поинтересовалась я, задумчиво изучая плавающие в чашке чаинки. – Вы ведь уже узнали это. Правильно?

– Павел Федорович ошибается редко.

Ком Хен смотрел на меня внимательно, и я смущалась под этим взглядом. Наверное, поэтому и таращилась на содержимое чашки, опустив ресницы.

– Те, кто напал на вас – слуги тысячелетнего тигра. Они должны были убрать вас и доставить ему пинё. Меня почему-то не приняли в расчет. Вероятнее всего, посчитали, что комсин не будет вмешиваться.

– Но вы вмешались… почему? – не смогла промолчать я. Не знаю, что хотела услышать в ответ.

– Вмешался, – согласился Ком Хен. – Сложно сказать почему. Чувствовал за собой вину, знал, что вам угрожает опасность, и считал, что вы не заслужили неприятность или смерть. Слишком долго оставался в стороне…

– Что случилось с теми, кто угрожал мне? – Я решила не развивать дальше тему, и так было понятно, что на подвиги Ком Хена толкнули какие-то внутренние причины, а не неземная любовь ко мне. Но все равно было немного обидно.

– Ничего непоправимого. – Ком Хен пожал плечами. – Я не убийца, Лика, если вы говорите об этом. Просто в моих силах сделать любимцев Тигра бесполезными для него и для клана, а также безопасными для вас. Их можно списать со счетов. С этой стороны опасность вам больше не угрожает.

– Это хорошо, – выдохнула я и поймала настороженный взгляд черных глаз. По позвоночнику пробежало тепло, а во рту сделалось сухо. Все же Ком Хен был непозволительно красив. Странно, но я раньше этого не замечала. Сейчас тоже предпочла бы не видеть. Так проще, не болит сердце и не сжимается все внутри.

– Не очень хорошо. На их место пришли вонгви. Это, к сожалению, было неизбежно. А скоро явится сам Тигр. Я думал, у нас есть еще сегодняшний вечер. Наши недруги слишком быстро реагируют. Не получается держаться впереди хотя бы на шаг.