На «мужской» стороне ближе к матери сидел второй по старшинству Аст е нен — отец оставил его в поместье за главного, потом сидел он сам, а рядом с ним в высоком стульчике малыш Р и терн. Рядом, няня кормя малыша кашей с ложки. Периодически тот стучал погремушкой, наполняя комнату мелодичным звоном серебряного колокольца.

За столом болтали о малыше Теов е не — маленьком племяннике. Аидэль жаловалась, что у того во всю режутся зубки и они с мужем уже две недэи почти не спят.

— Да, кстати, мам, а когда я могу присоединиться к отцу? — выпалил он в промежутке между жалобами сестры и увещеваниями матери.

— Ага, как за домом следить, так Астенен, а братец по турнирам разъезжать будет? — буркнул недовольный старший брат.

Ниовинн нахмурилась. Астенен сник. Он прекрасно знал, что отец доверил на него заботу о семье, а это б о льшая честь, чем махать мечом или же стрелять из лука по мишеням на потеху толпе.

— Съезди сегодня, сынок, послезавтра во дворце бал и Эндвид пригласил нас всех. Его дочь вступает в возраст, так что по этикету тебе придется ей подарить Первый Танец.

— Что, там больше никого не будет, что ли? — буркнул он. Возвращаться ради мелкой девчонки на два дня раньше было обидно.

— В этом году девушка всего дна, негоже обижать нашего друга и отказываться, оставляя ее без танца — это невежливо. Тем более по возрасту ты больше всех подходишь — наставляла Ниовинн.

— Я бы хотел задержаться на турнире. Может, в этом году меня допустят к мечникам?

— Нет, — отрезала мать, — следующей весной, ты же знаешь, — уже мягче добавила она.

Ужасно не хотелось идти ни на какой бал, хотелось скорее попасть на чисто мужское «увеселение», так что мысли о королевском мероприятии, мгновенно стерлись из памяти думами о том, какой лук взять с собой.

Он попадал в цель с двухсот шагов, еще три весны назад, как минимум должен быть вторым, если не первым. И скорее всего соревноваться придется со старшими по возрасту, и ещё с сыном главного советника — увальнем Лест а ном, а его он точно обойдет…

Урмэд чуть не притонул от этого воспоминания, дернулся и набрал воды носом. Именно с Иэнель они должны были тогда танцевать! И почему он до сих пор не догадался об этом, дурак. Расчет Эндвида тогда определенно прост. Он хотел слиться с могущественным соседом. А Озерный Лес на тот момент был одним из сильнейших и влиятельнейших королевств. Древний род. Потомки ушедших богов. А раз их истребили всех, значит для остальных это было выгодно.

«У всех кто-то да остался» — мысль обожгла. А стало быть надо было не лезть в тыл к врагу, а искать врага среди своих. Но тогда он был слишком молод и горяч чтобы понять это!

Урмэд готов был рвать на голове волосы от собственной глупости.

«Но что толку? Упустил зайку, так не айкай» — успокаивал он сам себя, — «Раз я об этом догадался, пусть даже и столь поздно, то это даже лучше. Меня нет, пропал без вести, на моем троне дальний родственник отца, вялый и безынициативный Офлейф. Подозрения и беспокойство о том, что кто-то из правящей семьи может «воскреснуть» через десять вёсен — усыплены, так что можно действовать и выяснять, кто стоит за истреблением семьи. Потому что все ниточки тянуться не к дайнам, как думал он, а наоборот к тем, кто был ближе всего к трону. Интересно, Эндвид причастен к этому? Ему, как никому была выгодна эта ситуация — Редхолм сейчас процветает. И это лучше, чем замужество дочери. Тем более доказать, что я айн сделалось практически невозможным».

Урмэд хватил кулаком по воде и поплыл к берегу.

Рассеянно натянул штаны, подхватил бельё и пошел в сторону их маленького лагеря.

Он был удручен таким неожиданным открытием и новыми подозрениями.

В голове Иэнель роилось так много мыслей и вопросов, что в пору с ума сойти.

— Урмэд — это же ненастоящее твое имя? — спросила она, когда дайн вернулся.

— Нет конечно, это имя того парня, чей образ я взял — раздраженно буркнул он.

Но стоп! выплескивать своё дурное настроение на других последнее дело.

«Успокойся, приятель. Где наша не пропадала» — ободрил сам себя и понял, что близок к раздвоению личности.

— Так, как тебя зовут?

Он пристально посмотрел на нее. Имя… Каждый при рождении его получает. Ребенок с детства привыкает к его звучанию и смотря в зеркало ассоциирует со своей личностью.

Что он увидел в первый раз после того, как встал с постели в маг-блоке? Уже не себя — однозначно. Но изменился только его внешний вид, личность-то осталась прежней. Он долго привыкал. Тут не было другого исхода. Или всё, чего достигли маги пойдет прахом, вся его затея пойдет прахом. А его и так слишком много.

— Не помню, — слишком равнодушно ответил он, — Это теперь не имеет никакого значения.

Иэнель возмутилась.

— Но как так…ты врёшь!

— Он пропал без вести на последнем задании, — голос звучал устало.

Поймал себя на мысли, что действительно говорит о себе как о мертвом.

— Глупости!

Урмэд пожал плечами, всем своим видом показывая, что обсуждать этот вопрос больше не хочет.

— Хорошо, — чуть помолчав, смирилась Иэнель.

— А ты подписывал какие-нибудь бумаги на отречение от престола? — вопрос был серьезный, и он волновал ее не меньше, чем самого Урмэда. Возможно, в нападении на Озерный Лес как раз виновато престолонаследование?

— Нет конечно, я же пропал без вести. Так что теоретически «могу вернуться».

— Это хорошо, — кивнула она, — хорошо.

Он как-то странно посмотрел на нее.

— Не будет обратного пути. Это я тебе заявляю с совершенно определенно, — горько усмехнулся он, — Да и документов никаких нет. Сгорело всё.

Неужели именно теперь жалеет? После того, как понял, что всё могло быть по-другому. Они должны были встретиться тем солнечным днем, который сгинул в пламени пожара, в далеком прошлом. Тем более, еще одна весна и регент будет настоящим королём — а вот эта мысль просто бесила. Всё, что так кропотливо создавал отец, окончательно пойдет прахом.

Иэнель заметила, что вернулся он сам не свой, но сильно докучать вопросами не стала. Видимо, эти воспоминания еще сильнее