том, что такое война, могли бы по-настоящему только мёртвые: только они одни узнали всё до конца.

На первый взгляд, многие авторы писали не о любви или смерти, а о чём-нибудь ещё. Но если задаться вопросом: почему герои той или иной книги поступают именно так, а не иначе? — станет ясно, что ими движет любовь. Любовь плотская или романтическая, любовь к себе или к Родине, к детям или к природе, к приключениям или к деньгам, к искусству или к справедливости.

Смерть, которая выглядывает из-за плеча любви, тоже может быть духовной или физической…

…но в конечном итоге все смыслы, вложенные авторами в действительно художественную литературу, сводятся к любви, к смерти — или к ним обеим.

Как стоит писать?

Как угодно.

Автор выбирает смыслы на свой вкус и отправляет в посланиях читателям. Он вправе сеять то, что хочет, — но и пожинать будет то, что сеял. Поэтому с древних пор мудрецы советуют: не бойтесь зла, бойтесь стать частью зла. Это справедливо не только в жизни, но и в литературе, ведь она зачастую более реальна, чем сама жизнь.

Главное — писать с удовольствием. На этот счёт авторитетно рассуждал Чжунли Цюань около двух тысяч лет назад: «Если ты что-то делаешь и не испытываешь при этом радости — оглянись: кто-то тебя запряг». Текст без огонька, даже написанный профессионалом, читается ощутимо хуже.

В любой книге для читателей важны ключи идентификации, которые нахваливал писатель Уолтер Липпман.

⊲ Должно быть сразу понятно, кто герой. Никакое произведение не может стать популярным, если ключи не обозначены ясно. Но аудитория всё-таки должна что-то делать, а в созерцании истины, добра и красоты действие отсутствует. Для того, чтобы публика не была пассивной, — её нужно вовлекать в активное сопереживание. Две формы вовлечения превосходят все другие — это сексуальные переживания и драки. Они так тесно связаны друг с другом, что драка на почве секса по своей притягательности для аудитории намного превосходит любую другую тему. Переплетение мотива драки с сексуальным мотивом не знает культурных границ.

Мысль небесспорная, но в коммерческом отношении эффективная.

Диалоги о любви и смерти писать сложнее, чем любые другие. Этому коучи точно не научат, зато можно учиться самостоятельно, читая хороших авторов и держа в уме диалог персонажей сказки «Удивительный волшебник страны Оз» Фрэнка Баума:

⊲ — Как же ты можешь разговаривать, если у тебя нет мозгов? — спросила Дороти.

— Не знаю, — ответило Чучело, — но те, у кого нет мозгов, очень любят разговаривать.

На любую тему стоит писать увлекательно, не забывая издёвку Пушкина:

⊲ В тюрьме и в путешествии <…> чем книга скучнее, тем она предпочтительнее. <…> Книга скучная читается с расстановкою, с отдохновением — оставляет вам способность позабыться, мечтать; опомнившись, вы опять за неё принимаетесь и перечитываете места, вами пропущенные без внимания.

Стоит поднатужиться и писать талантливо. «Что такое талант? — спрашивал Михаил Жванецкий и сам же отвечал: — Умение описать свою тяжесть и причинить её читателю».

Таланту научиться нельзя, умению — можно, хотя бы в некоторой степени. Но если учёба буксует — лучше по-честному сменить занятие. Никакие мотивирующие коучи тут не помогут.

Если же книга написана с удовольствием, увлекательно, умно и талантливо; если герои обозначены ясно, диалоги живые и послание автора наполнено смыслами, — всё произойдёт так, как обещал гуру Рамакришна: «Когда бутон раскрывается, пчёлы прилетают без приглашения».

От читателей не будет отбоя.

Что в итоге?

Очередная «ошибка выжившего»:

№ 35 — писать на потеху, из соображений «чего бы такого сделать, чтобы удивились?», забывая о смыслах.

Не надо писать, упражняясь вокруг пустоты: это удел однодневных пошляков.

Не надо писать только о том, как живут люди: задача писателя — рассказать, зачем они живут.

Не надо писать, превращая текст в бессмысленный поток ощущений: эмоции, записанные словами, — это не литература.

Не надо писать без удовольствия: радость творчества — первая, если не главная награда писателю.

Не надо писать в уверенности, что личности читателя и писателя равны: это разные личности, с разным опытом и разными представлениями о действительности.

Не надо писать в расчёте только на знание читателем языка: в основе читательской компетенции лежит не словарь, а энциклопедия.

Из драматургических соображений можно закончить раздел мнением выдающегося американского теоретика литературы Джозефа Хиллиса Миллера. Он спорил с Умберто Эко и отказывался признавать чтение объективным процессом, когда читатель обнаруживает в тексте смыслы, вложенные автором. Миллер утверждал, что чтение — субъективный процесс, и читатель вкладывает свои смыслы в текст, который сам по себе смысла не имеет.

Для одних прав Эко, для других Миллер. Каждый писатель делает выбор: самому вкладывать смыслы в текст или полагаться на читателей.

С большей или меньшей эффективностью работают оба способа. Но в любом случае тексту необходим смысл.

О сюжете

Восходящее действие «Антикоучинга» продолжается. Разговор подошёл к очередной интересной и важной теме.

Оскар Уайльд был краток: «В реальном мире фактов грешники не наказываются, праведники не вознаграждаются. Сильному сопутствует успех, слабого постигает