Пальцы коснулись большой гладкой кнопки рядом с дверью каюты куратора. Дверь тут же отъехала в сторону. Тиранна мельком удивилась такой беспечности, но тут же поняла, в чём причина. За дверью была не каюта, а скорее переходник. Небольшая комнатка, которая, стоило ей зайти, тут же снова отгородилась от коридора. А вот тут ей пришлось простоять довольно долго. Но такое ожидание даже порадовало. Раз не выгнали сразу – уже успех! А за дверью Йонан.

– Кадет, зачем пожаловала? – наконец раздался голос. Он был усталым и каким-то задумчивым.

– Я пришла по делу… Личному.

– В такое время? – принц озадачился.

– Сейчас наиболее безопасно! – отчиталась Тиранна.

– Хм… Ладно, не буду Ярима будить. Заходи.

Дверь открылась. В каюте было почти темно. Только около стола работала голубоватая подсветка. Бринэйнн сидел полностью одетый, но Тиранна, увидев его, всё равно испытала острую тоску по столь любимому ею телу.

– Сюда, – приказал принц, указывая на диванчик у дальней стены.

Эльскеде послушно присела.

– Я тебя слушаю, – Бринэйнн отрегулировал освещение, сделав его ярче, и встал к нему спиной. Лицо Тиранны, напротив, было хорошо освещено. Она с трудом подавила желание прикрыть щеку рукой. Но принц смотрел на нее без брезгливости. Спокойно, долго, молча. И ей неожиданно тоже понравилось просто на него смотреть. Девушку это расслабляло, так, что захотелось прилечь на диванчик, свернуться в клубочек, накрыться теплым пледом, закрыть глаза и… Тиранна встряхнулась. Она сюда не на диванах разлеживаться пришла, впрочем, и на диванах бы не отказалась, но принц и шага не сделал к ней навстречу, а самой на него кидаться в данных обстоятельствах казалось неправильным. Надо для начала прощупать почву.

– Я… – начала она. – Не совсем понимаю, зачем я здесь. В смысле, зачем я – понимаю, а зачем вы…

– У каждого из нас свои задачи и свой путь.

– Да. И приказы не обсуждаются?

– Разумеется. Тем более когда ты сама хочешь им следовать. Ты ведь хочешь? Иначе здесь не оказалась бы?!

– Конечно, хочу. Но мне непонятно, если вы – мой… наш командир, должна ли я находиться так далеко от вас?

Бринэйнн отвернулся, провёл пальцем по стене, активируя систему наблюдения, и вызвал интерферентный экран, а Тиранна невольно засмотрелась на идеальный профиль наследника.

– Твоя каюта недалеко от моей. В непосредственном доступе. Я знаю, что ты сможешь защитить своего командира, если понадобится. Но пока в этом нет необходимости. Данная вами клятва не предполагает постоянной близости.

– Но ведь мы будем встречаться?

– Да. И очень часто. Я – ваш куратор и капитан корвета.

– То есть я буду выполнять ваши поручения?

– Мои поручения ты точно будешь выполнять. Таков пока твой путь здесь. Тебе стало легче? – Бринэйнн снова уставился на неё.

Тиранна кивнула. Ей и правда стало чуть спокойнее. У принца какие-то свои игры, но он определенно контролирует ситуацию.

– В лояльности экипажа можно пока не сомневаться. Они насторожены. Кое-кто вызывает опасения, точной информации у меня пока нет. Но я её добуду.

– Преданность эльскеде непросто заслужить, но свою работу они выполняют качественно? – принц позволил себе усмешку. – Да, – словно разрешил он. – Не теряй навыков, они еще пригодятся, но и не усердствуй. Учись и постарайся подружиться с товарищами.

Тут Тиранне подумалось, что возможно выбор куков не случаен.

– Слушаюсь.

– А теперь можешь идти.

Она нехотя поднялась.

– Хотя нет, постой…

Бринэйнн подошёл почти вплотную. Сердце эльскеде учащенно забилось.

– Не нервничай, – попросил он, – я быстро. Прежнее нельзя сделать нынешним?

И дотронулся изящными пальцами до её изуродованной щеки. Погладил легонько.

– Бесайрес не знает пощады… Виновны одни, а страдают другие?

Тиранна посмотрела ему прямо в глаза, с трудом сдерживая слезы, настолько она была не готова к его ласке.

– Скоро я отведу тебя в медотсек, на КА лучшие в галактике врачи. Они помогут, обещаю.

В каюту Тиранна летела чуть ли не на крыльях. Всё прошло гораздо лучше, чем она ожидала. Принц дважды обнадежил её, пообещав частые встречи и шанс снова стать красивой. Ведь для эльскеде это важно, как бы она себя ни убеждала в обратном. Хотя девушка до конца не понимала, почему именно Космическая Академия. Однако… Неужели все эти тайные махинации, секретные командировки и внедрение в структуру академии лишь для того, чтобы подобраться к передовым медтехнологиям КА-11? И даже исправить то, что натворило беспощадное оружие?

Она сама рассмеялась от такой мысли, понимая, что слишком ничтожна для таких жертв со стороны императорской семьи и наследника. Но как бы там ни было, в глубине души ей хотелось верить, что это не так, что её ценят. Хотелось по-настоящему. И сердце начинало петь от того, что… Йонан действительно любит её! Она – Тирка с дремучего Иерда всё же особенная! Возможно… Но, скорее всего, её просто используют как подставное лицо, и шрам тут как раз кстати. Неудачно для неё и удобно для империи. Именно Тиранну выбрали для этого задания вместе с наследником. А, может, и шрам не случаен, раз Его высочество заговорил о нем?

Мыслей в голове образовалось множество, они противоречили друг другу, будоражили и не давали вернуть душевное равновесие. Тиранна глубоко вдохнула, пытаясь сосредоточиться… И что-то насторожило эльскеде, и девушка обернулась. В конце коридора мелькнула тень… Или почудилось?

Тиранна юркнула в каюту и, оставив створку чуть приоткрытой, настороженно прислушалась… Ничего. Вроде тихо… Но вскоре коридор наполнился звуками шагов и голосами – это возвращались другие куки, переговариваясь, переругиваясь, суетясь и натыкаясь друг на дружку.

Эльскеде плотно затворила дверь, разулась, сбросила куртку и забралась в кровать, где долго ворочалась, считая удары собственного сердца.

Кадеты возвращались до самого утра. Долго толклись в коридорах, мылись в душе, жевали пайки, спорили, кому где спать, вскрикивали… Но куки двенадцатого звена этого уже не слышали. Сон понемногу сморил всех. Даже Тиранну.

* * *

Крейсер «Браврония»…

Воспоминания безжалостно восстали из небытия, чтобы вновь терзать Шадора денно и нощно. А ведь и тогда они долго преследовали его. Снова и снова, будто воочию, бесконечно листал он в уме списки погибших, поимённо. Лишь выпивка помогала забыться – после изрядной дозы крепкого дейгарского рома капитана уже не мучили кошмары о прошлом.

Рерих плеснул себе в стакан золотистого пойла и задумчиво отошёл к иллюминатору.

Бездушные звёзды!

Как и в тот страшный день, когда молодой коммодор, каким он был в то время, отказался убивать невиновных. И командующий «Бравронией» оказался единственным из всей эскадры, кто поддержал Рериха и сопротивлялся приказу до последнего, даже когда Шадора взяли под стражу и увели в камеру.