– Потрахивая между делом наших девушек, – буркнул кто-то из охранников.

Говорят, что змеи вроде глухие, но конкретно эта особь глухотой точно не страдала.

– Грубо, но верно, человек, – усмехнулся гадюкин. – И как видишь, результат этого, как ты выразился, потрахивания оказался в итоге превосходным. Зачем тебе умирать ради него, человек? И ради незнакомых тебе девчонок? Вам ничего не будет, если отдадите их нам! Мы сумеем все устроить так, что никто ничего не узнает. Все будут уверены, что девушки просто свихнулись от пережитого и покончили с собой. Но самое главное – вы все в этом будете уверены! И никаких угрызений совести в будущем! Ну, соглашайтесь! Соглашайтесь. Соглашайтесь…

Его немного странный, какой-то шипящий голос заполонил все пространство холла, накатывая волнами, словно вечерний прибой. Умиротворяющий такой, шелестящий, дарующий покой и забвение прибой…

И мне уже не было страшно. И горько тоже не было. В конце концов, Мартин и Олег будут живы… И маме с папой будет легче перенести мою смерть. И вообще – как можно быть такой эгоисткой? Рисковать жизнью стольких людей – не говоря уже о любимых мужчинах – ради спасения собственной шкуры?! Надо сейчас пойти и открыть дверь…

– Стоп! Очнитесь! Саша, немедленно отключи звук и изображение!

Голос Павла не обволакивал, наоборот, он обрушился на нас, словно пневматический молот, вышибая к чертовой матери гипнотический дурман. Казалось, стены и сводчатый потолок холла дрожали от звука его рявка.

И подействовало! Все, в том числе и я, вздрогнули и озадаченно начали оглядываться по сторонам, а Дворкин судорожно выполнил приказ Павла, отрубив связь с внешним миром.

А затем передернул плечами, словно стряхивая с себя наваждение, и с силой провел руками по темно-коричневой от загара лысине:

– Вот ведь какая мощная тварь, а? Сумел даже через видео в транс вогнать! Спасибо, Паша!

– Не за что, – криво усмехнулся тот.

– Хорошо хоть, что гора их сдерживает! Осталось как-то продержаться до подхода наших ментальных, так сказать, сил. Надо их отвлечь переговорами, чтобы заложников не тронули.

– Не до конца, – глухо произнес Павел, устало откинувшись на изголовье.

– Что – не до конца? – Дворкин озадаченно нахмурился и наклонился над подопечным, внимательно вглядываясь в его осунувшееся лицо. – Что ты имеешь в виду?

– Гора сдерживает их ментальную атаку, но не до конца. Мне приходится подключаться. Хорошо, что воздействие не постоянно, иначе не знаю, сколько я бы смог продержаться… Мы слишком близко от поверхности. Наверное, если бы смогли уйти вглубь, мне было бы полегче. Но мы не можем.

– Почему это? – Александр кивнул на расположенную в дальней стене холла дверь. – Насколько мне известно, там – уходящие в глубь горы выработки. Они просто не очень просторные, узкие и невысокие, поэтому их приспосабливать под нужды клиники не стали. Но и полностью заложить туда вход кирпичами тоже сочли неразумным – туда собирались водить, вернее, возить на креслицах пациентов с самой тяжелой формой легочной патологии. Там концентрация соли в воздухе, конечно, максимальна, но не думаю, что пара-тройка часов так уж нам навредит.

– Так идемте скорее туда! – оживился один из секьюрити. – Хрен с ним, что тесно! В тесноте, как говорится, не в обиде. Мне что-то не хочется змеиным зомби становиться! Да и никому не хочется, да, мужики?

– Точняк! Да! Лучше в крысиный ход, чем в змеиную нору! – возбужденно загомонили мужики.

– Ну, – Дворкин повернулся к Павлу, – едем дальше?

– А вы ничего не забыли?

От обиды мой голос совершенно неуместно дрожал, да и в целом разнюнилась: слезы по щекам закапали, нос мгновенно заложило. Тоже мне, Лара Крофт местечкового розлива!

– Если вы имеете в виду заложников, – сухо ответил Дворкин, отводя глаза, – то – нет, не забыл. Но моя задача – охранять прежде всего Павла. И вас, разумеется. Или вы готовы пожертвовать собой ради ваших близких? Если так, то это глупо. Не думаю, что твари выполнят свое обещание. Поверьте моему немалому опыту – в подобных ситуациях свидетелей обычно стараются не оставлять в живых.

– Так что же, теперь забиться в подземелье и трусливо ждать, пока за нами приедут? А Олежку и Мартина…

Дыхание перехватило, я судорожно всхлипнула.

– Прежде всего нам необходимо забиться, как вы говорите, в подземелье, ради того, чтобы облегчить задачу Павлу. Не думаю, что он сможет долго нас защищать от атак. Или вам понравилось быть послушной марионеткой рептилий?

– Не понравилось, но…

Закончить мне не дали – входная дверь затряслась от ударов, а потом снаружи донеслось еле слышное:

– Отвечайте! Иначе начнем убивать заложников!

– Что делать будем? – Дворкин вопросительно посмотрел на Павла.

– Так, всем отойти от монитора и отвернуться. Желательно еще и уши закрыть.

Возражать никто не стал, пять секунд топота ног и грохота роняемых предметов меблировки, и вот уже секьюрити стоят возле входа в выработки, зажмурившись и закрыв уши ладонями.

– А ты чего? – повернулся ко мне Павел.

– А я не пойду.

– Варя! Не заставляй меня отвлекаться на твою защиту!

– А почему он, – я упрямо кивнула на Дворкина, – не ушел? И вообще, если тот упырь опять начнет сверлить взглядом видеокамеру, тогда и отвернусь. И уши заткну. А пока – включайте быстрее, что вы тянете!

– Вот ведь упрямая… – Главный секьюрити сдержался, но за него закончила фразу я:

– Да-да, знаю. Ослица. Не отвлекайтесь, Александр Лазаревич!

Мониторы снова ожили, включился звук.

И первое, что мы увидели, – стоящего на коленях Олега и пистолет у его виска. А держал этот пистолет Мартин.

– Что это значит? – снова загремел Павел.

Оказалось, такой тембр его голоса способен впечатлить и змеюк. Во всяком случае, они вздрогнули и поежились. А главный гадюкин одобрительно усмехнулся:

– Ого! Ты не перестаешь меня удивлять, Павел! Приятно удивлять! Что же касается твоего вопроса – так и быть, удовлетворю твое любопытство. Эта инсталляция весьма проста и незатейлива. Если через пять минут наши требования не будут удовлетворены, господин Пименов нажмет на курок и станет убийцей известного фотографа Олега Ярцева. А мы это заснимем на видео.

– И зачем вам это?

– Павлуша, дорогой, ты думаешь, я не понимаю, что вы тянете время и надеетесь отсидеться в своей норе, дожидаясь вызванной помощи? И, изучив досье господина Дворкина, я могу допустить, что он готов пожертвовать заложниками ради вас и девчонок. И большой пользы от того, что мы перестреляем господ Пименова, Ярцева и Климко, нам лично не будет – цели мы не добьемся. А вот если у нас появится дополнительный аргумент на будущее – партия будет продолжена. Прелестно, не правда ли – Мартин Пименов трусливо убивает своего друга!