не шуметь, но в звенящей тишине ночи это им не особо удавалось. Буквально через минуту скрипнул стальной засов на входной двери и звук множества шагов стал более отчётливым.

— Тише, чё ты как нургл шумишь, бестолочь, — прошипел кто-то на первом этаже.

Шаги постепенно стали приближаться к гостиной и к лестнице, ведущей на подвальный этаж. Через пару мгновений тишину нарушил звук разбивающейся на мелкие осколки стеклянной бутылки, а следом отчетливый звук удара по бестолковому затылку.

— Ну чё же ты творишь, Нурик, щас всех разбудишь, идиот, — прозвучал злой, пропитый голос.

— А чё я-то, это не я, — промямлил молодой.

Разбойники же с каждым ударом сердца начинали двигаться всё более нагло, наплевав на соблюдение тишины. В это время Мия с трудом сдерживала слёзы от страха, потешно сжимая крохотные кулачки.

— Джун, а ты уверена, что всё получиться? — на грани паники прошептала Мия.

— Тише, не издавай ни звука! — прошипела Джун.

Ещё пару минут по верхним этажам были слышны отчётливые шаги, а следом кто-то из грабителей начал спускаться в подвал. В толстую стальную дверь тихо постучали, один раз, затем другой.

— Джун, открой, пожалуйста, дверь, это я, Эри, — прошептала с той стороны двери гоблинка.

Тишина продлилась ещё минуту, отвечать этой мерзавке Джун точно не собиралась, а Мия была, кажется, вообще не в состоянии это сделать, закусив рукав платья от страха.

— Джун, ну открой, прошу тебя, это же я, Эри! Мне удалось сбежать от этих головорезов буквально чудом. Прошу, Джун, открой дверь! — уже в голос просила Эри.

Несколько тяжёлых ударов в стальную дверь заставили двух молодых девушек вздрогнуть от неожиданности, но слава Великому Антеросу, им удалось не вскрикнуть от испуга.

— Слышишь ты, дрянная подстилка мёртвого старикашки, если сейчас же не откроешь эту дверь, то я подожгу весь этот дом и потом из пепла достану все ваши богатства, — прорычал гоблин, уже не сдерживая голос и не стараясь сохранить тишину.

Ещё несколько тяжёлых ударов в стальную дверь отдались гулким звоном в ночной тишине пригорода Когтей Зарема. Примерно пять минут разбойники пытались открыть дверь снаружи с помощью ломов и другого подручного инструмента. Но господин Ирчин в своё время потратил на неё слишком много золота, чтобы простым пустоголовым оборванцам с улицы удалось взломать настолько прочную дверь. Джун, конечно, не слишком разбиралась в таких тонкостях, но слова господина о том, что проще проломить кирками метровую каменную стену рядом, чем сломать навесы или засов на этой двери, она запомнила отчётливо.

Неожиданно попытки вскрыть проход к спрятавшимся за стальной дверью в подвал девушкам и постоянную ругань головорезов, сменили обеспокоенные голоса.

— Торлик, мне чёт нехорошо, — пролепетал один из разбойников.

— Ээ, Торлик, эт чё такое, пред глзами всё двоицца, — грубым пьяным голосом возмутился другой бандит.

Но продолжения не последовало. Только громкие звенящие звуки падающего на каменный пол строительного инструмента ещё пару ударов сердца разрывали ночную тишину. Ещё целых десять минут Джун старалась даже не дышать, настолько сильно она пыталась услышать происходящие с другой стороны от стальной двери. И только сердце в груди, казалось, громко бухает, заглушая всё вокруг. Но на самом деле, кроме разве что тихо сопящей Мии, никто не издавал вообще никаких звуков. Её голос, вновь прозвучавший в мертвенной тишине, заставил Джун вздрогнуть и отнять ухо от двери.

— Может, не будем выходить, — трусливо озираясь, сказала Мия, — вдруг они притворяются, и только этого и ждут?

— Не говори глупости, им на это мозгов не хватит, а вот если мы промедлим, то действие яда может сойти на нет. И тогда нам точно будет несдобровать.

— А вдруг мы тоже отравимся, давай ещё подождём, — неуверенно продолжила Мия.

— Прекрати искать отговорки, я сразу после звона упавших инструментов засекла время, десять минут недавно прошли. А господин Ирчин довольно точно объяснял мне принцип действия именно этой алхимической смеси. После разрушения сосуда, взвесь смешается с воздухом в большом объёме, но не осядет на землю, а наоборот, распространится с набегающими потоками. И действовать будет только десять минут. А полное отравление наступит уже через 15–20 минут в зависимости от характеристик этих уродов. Но так как никого могучего среди этого отребья нет, они уже должны быть все без сознания.

— Но всё равно слишком страшно, давай ещё подождём?

— Так, хватит меня раздражать, лучше зажги ещё пару ламп на стенах и разбуди Кари, а то думаю, что вдвоём нам будет слишком тяжело перетаскать столько гоблинов.

— Да, да, ты права, втроём будет не так страшно! — обрадованно сказав это, мелкая козявка быстро убежала в соседнюю комнату за подмогой.

Как ни странно, но уставшие за целый день от тяжёлой работы остальные мелкие гоблины спали буквально через ещё одну дверь сном младенцев, будто бы вообще не потревоженные ночными грабителями. И может быть, это они такие толстокожие или Джун слишком перенервничала, и все звуки ей казались значительно громче, чем они были на самом деле. Хотя, чего скрывать, она тоже любила поспать.

Судя по слегка недовольному лицу Кари, она пока не до конца проснулась и ещё не понимала, что им предстоит.

— Ну, что тут у вас? — сладко зевая, сказала она. — Удалась ваша «рыбалка» или просто скучно стало?

— Что-то ты, Кари, чересчур спокойна для сложившийся ситуации, — вопросительно посмотрев, сказала Джун, — не находишь?

— Ну ладно тебе, начальница, — уже с весёлой кровожадной улыбкой сказала окончательно проснувшаяся Кари, — не тяни, открывай дверь!

Иллюстрация. Бравые разбойники в ожидании своей награды.

И вот дальше началось самое интересное. Открыв дверь, девушки обнаружили лежавших как попало на холодных каменных плитах совершенно неподвижных грабителей. Немного в стороне, в дальнем углу коридора, как-то неестественно валялась их бывшая сожительница и подруга Эри. Лица всех в свете небольшой масляной лампы, выглядели мертвенно-бледными, но все эти твари были ещё живы, пока живы. Затащив первым делом в свою комнату предводителя этого пригородного сброда, придвинув его тушку поближе к люку колодца, девушки начали освобождать его от всего мало-мальски ценного.

— Мия, проверь ремень этого отброса, он наверняка там хранит свою заначку.

— Фу, какой он урод, этот Торлик, разве его обязательно раздевать полностью? — с брезгливым отвращением спросила Кари.

— Конечно полностью, а вдруг в одежду где-то зашита монета или колечко какое, — со знанием дела ответила Джун.

— А ты, я смотрю, привычная к таким лихим делам, — удивлённо приподняв бровь, произнесла Кари, — не помню, чтобы ты была такая кровожадная раньше?

— Если бы вы знали господина Ирчина получше и прожили