усилился Дракон, это точно. Это стало новым витком для Небожителей.

— Люди? Города, крепости?

— Сущности получают и с них свою долю. Не так много, как с призывателей, но берут количеством.

— Что же за мрази-то, — мой мозг упорно отказывался верить услышанному. Из-за этого я даже перестал следить за игрой.

— Не переживай, длань быстро сгладит углы в твоем восприятии. Ошеломление длится не долго.

— А церковь?

— С ней сложно. Насколько мне известно, клан Санкторум Ангелорум достаточно силен, чтобы действовать без поддержки сущности.

— В каком смысле?

— Архангел давно уже не являлся своим последователям.

— Я его сам видел около месяца назад. Лично.

— Правда? Что ж, значит он тоже решил принять участие в Переделе Сфер.

— Так и что будет?

— Да кто ж его знает? Просто все сущности активизируются и начнут резать друг друга. В смысле, последователей друг друга. Это сложно объяснить словами. Не Апокалипсис и не мировая война. Просто сущности получают больше возможностей влиять на мир. Больше разломов, больше монстров, сильнее боссы. Новые отпечатки, новые артефакты, новые архетипы и сборки. Это уже началось. Девятый виток. Скоро призыватели смогут свободно подниматься до десятого ранга. Если раньше стратегической силой были аватары Дюжины, то скоро ситуация изменится. Моли Дюжину, чтобы под шумок не вторглась Бездна или Хаос.

— То есть это уже девятый Передел Сфер?

— Ну, если считать само пришествие Анимы, то уже десятый.

— Обалдеть.

— Об этом не принято говорить, об этом нет конкретных записей. Никто не знает точных условий, сроков и нулевой точки. Предыдущий передел произошел больше века назад и совпал с периодом индустриальной революции, а может и стал ее причиной. Тем удивительней, что десятый наступил так скоро. Сложно сказать, в какие периоды были предыдущие.

— И что нам делать?

— То, что скажет тебе твой покровитель, — пожал плечами Коллекционер. — Для начала придумай, как обойти мою оборону. Если Круг завершит ритуал, тебе уже ничего не поможет. Тут бы хорошо подошел Небесный Удар, но я разменял его на аколита.

— Вы заранее выбили у меня заклинание, чтобы подготовить ритуал?

— Нет, сначала ты потратил заклинание, а затем я решил выстраивать наземную оборону. Так как вряд ли у тебя есть второй Небесный Удар, — в этот момент я с победным лицом нанес второй Небесный Удар по группе аколитов, кастующих ритуал призыва демонов. — Но на этот случай я наложил на них одноразовый зеркальный купол против заклинаний, — как ни в чем не бывало продолжил оппонент. — Так что думай, как обойти мою оборону без маны, которую ты только что потратил.

— Почему мой покровитель ничего не говорил мне об этом?

— Может он не участвует. Может он слаб. Может он пустил открывшиеся возможности на что-то более важное. Все-таки они не боги, у них тоже есть свои ресурсы, и они ограниченны. Чем меньше последователей, чем они слабее, тем слабее и сущность.

— Примерно понял.

Если тень от меня ничего не хочет в свете грядущих событий, то и переживать лишний раз не вижу смысла. У меня и без этой дележки забот хватает. Тем более, мне с нее ни жарко, ни холодно.

— Тебе надо мыслить стратегически, Эзо. Тебе этого не хватает. Оценивать свою колоду, строить план на игру, учитывать план оппонента.

— В жизни я обычно этим и занимаюсь.

— Нет, в жизни ты пробуешь несколько раз, изучаешь врага, а затем придумываешь контрмеру. Но когда-нибудь ты столкнешься с противником, который не даст тебе возможности отступить и подготовиться. Учись справляться с трудностями с первого раза. Готовься тщательнее и заранее к любым вероятностям.

— Это гораздо сложнее, чем звучит на словах.

— Поверь, уж я-то знаю. И ты даже не представляешь насколько сложнее. Демонопоклонники проводят различные ритуалы и призывают демонов. Очень сильных существ, которые опережают своих оппонентов по рангу и мане за счет длительной подготовки. Но в начале они довольно слабы. Твои Луноликие Вечные сильны в определенный период, да. Но против вырвавшихся демонов даже на пике силы не выстоят. Тебе нужно было играть агрессивней с самого начала. Не готовить мощную комбинацию, не копить ресурсы, а давить моих аколитов до того, как они начали представлять угрозу.

— Я бы потерял в самом начале много карт, которые многократно усилились бы ночью, когда я смог бы призвать Слепого Жреца.

— Но и мои отряды были бы обескровлены. Никто из нас не вышел бы на пик силы, но в среднем твои воины были бы эффективнее. Рискованная стратегия, не дающая права на ошибку. Но именно так я победил на первом турнире. Мой оппонент сдался, когда мы даже до четвертого ранга карт не дошли. Ты учитываешь свои сильные стороны и слабости противника. Но должен учитывать и обратное. Свои слабости и его силу. Думай. И приходи завтра.

Интересный был день. Я поблагодарил Августа и за урок, и за информацию. Странно, что я ничего раньше о нем не слышал. В Москве не так много боевых призывателей-пенсионеров. Скажем так, их и во всем мире не так уж много.

Обычно наша братия либо погибает в разломах и других бойнях, либо сходит с пути гораздо раньше, ранге на пятом. Там инстинкт самосохранения еще нормально работает. Относительно призывателей нормально. Так что есть еще хорошие шансы остаться в живых, пока еще не уверовал, что смерть, это что-то абстрактное, что бывает с другими, но не с тобой.

Старичка я бы оценил в седьмой минимум.

Но его рассуждения о демонопоклонниках кое-что напомнили мне. Незакрытый гештальт. Так что я направился в родные трущобы. На территорию общежитий соваться не стал. Просто… Не хотел.

Потому ограничился звякнувшим колокольчиком над дверью в небольшую каморку, насквозь пропахшую машинным маслом и бензином.

— Закрыты уже, — донесся голос хозяина из-за картонной перегородки.

— Здравствуй, Степаныч.

— Максимка? — показалась седая голова мастерового. — Живой, ничего себе.

Он подошел и совсем по-отечески обнял меня, несмотря на грязный комбинезон. Я даже не пытался отстраниться. Такое проявления чувств от старика было неожиданным, но приятным.

— Я уж думал, все.

— Брось. И не из такой жопы выбирались.

— Кто как, малыш, кто как, — похлопал он меня по плечу. — Садись, сейчас чай поставлю. Или ты по делу?

— Время есть, — улыбнулся я.

Я испытал некоторое облегчение. Если честно, боялся, что Степаныч меня возненавидит после тушинской бойни. Фобия ведь тогда много простых людей покрошила.

Но радовался я не долго. Степаныч быстро сообразил нам чай, который цветом напоминал коньяк. Запахом и вкусом тоже.

А затем начал рассказывать. Полиция приезжала сразу после инцидента. Покрутились, загребли в отделы самых громких, семьям убитых выплатили немного денег, но на самом деле там даже по меркам трущоб сущие копейки.

Те, кого загребли, большей частью уже не вернулись. А те, кто смог, ведут себя очень тихо и ни о чем не говорят. Затем пришли люди Лютого. Местные бандиты очень доступно, хоть и вежливо, объяснили, что никакого инцидента не было. И для блага всего района будет лучше, чтобы так и оставалось.

Сам Лютый, к моему удивлению, стал вести себя еще скромнее. Он не только продолжал выполнять наши договоренности, но и в целом заработал среди людей репутацию некоего Робин Гуда. Был такой призыватель-лучник в сказаниях. То ли стелс-архетип, то ли что-то с лесами связано.

Только наш Лютый не отбирал у богатых и не отдавал бедным. Вместо этого он обирал бедных чуть меньше, чем другие. А потом продавал им шлюх, наркоту, доступ к игровым автоматам и казино, паленый алкоголь и кроссовки. Да, какие-то модные кроссовки с другого континента, доставленные контрабандой, разумеется.

За это все Лютый платил огромную долю в общак, но выходило все равно дешевле, чем налоги.

Но в чем местная бандитская шушера единогласно сходилась с простым народом, так это в ненависти к призывателям. Ко всем без разбору.

— Группа Ричера их защищала долгие годы. Причем надрываясь и рискуя собственной башкой. До этого группа Альта — наставника Рича. Они тут больше десяти лет. При чем здесь все призыватели, когда дело в одной клановой суке?

— Так проще, — пожал плечами Степаныч. — Есть черное и белое. Белое, разумеется, это такой хороший я. А черное, это все, кто мешает мне жить, богатеть и трахать длинноногих баб с огромными сиськами.

— Это же глупо.

— А умные люди живут не в трущобах, Максимка. Всегда должен быть кто-то виноват во всех твоих бедах, иначе придется винить себя, а это