Мэгги принялась неловко вылезать из игрового домика.

— Как дела? — спросил Грей проникновенно. — Я ужасно соскучился.

На мгновение Мэгги показалось, что они вовсе не в библиотеке, а дома. И что Грей сейчас признается ей в любви, скажет, что, кроме нее, ему никто не нужен, позовет замуж…

Мэгги едва не застонала от бессилия.

Они в библиотеке, рядом стоит коллега, а Грей никогда не изменится.

Тина переводила взгляд с Мэгги на Грея, словно присутствовала на любопытном представлении.

А если бы изменил не Грей? Если б изменила она, Мэгги? Какова была бы его реакция? Бешенство, ненависть? Так откуда в ней эта слабость, это настойчивое желание простить и поверить?

Куда подевалась ее гордость? Она не позволит играть со своими чувствами!

— Что ты делаешь в Дублине? — спросила она таким тоном, словно ответ ее совершенно не волновал.

— Приехал к тебе. — Грей вздохнул. — Я хочу забрать тебя домой.

«Лучше не бывает, — подумала Мэгги. — Вот тебе пример мужского видения вещей». Они не общались неделю, она нашла новую работу и собралась обосноваться на новом месте, начать новую жизнь, а он взялся решать за них обоих! Да как он посмел!

В Мэгги боролись гнев и женская слабость. Гнев взял верх.

— Как ты меня нашел? — буркнула она не слишком любезно.

— Пол подсказал. Случайно, — тотчас добавил Грей. — Он ужасно испугался, что выдал секрет. Сказал, что Шона его прибьет. А затем прибьет меня. — Он хмыкнул, словно посмеиваясь над этой угрозой.

Еще бы, женщины никогда не злились на него подолгу! Он умел очаровывать.

— Я занята, — холодно сказала Мэгги. — Мне не до болтовни.

— Может, позже? — тотчас предложил Грей. — Скажем, за ленчем.

Мэгги с трудом удержалась от кивка.

— У меня другие планы, — сказала она с видом человека, у которого назначено как минимум с десяток деловых встреч.

Внутренний голос (очень похожий на голос Шоны) велел держаться с достоинством и не сдаваться без боя. «Если ты вернешься к Грею, — заявила подруга, — я перестану с тобой разговаривать. Ты заслуживаешь большего, знай себе цену».

Грей небрежно оперся плечом о книжный стеллаж, и Мэгги заметила, что Тина посмотрела на него с восхищением. А ведь она была старше на десять лет и жизненный опыт должен был предостеречь ее от глупого любования привлекательным мужчиной. Красота внешняя не всегда идет под руку с внутренним достоинством.

Ах, если бы Грей умел хранить верность!

— Тогда назначь время сама, — предложил он. Казалось, Грей даже не замечал присутствия постороннего человека.

— После работы. Я заканчиваю в пять. — Мэгги раздраженно тряхнула волосами. — Скажем, в половине шестого. — Она злилась на свою податливость. — Знаешь кафе на Саммер-стрит? — Мэгги осеклась. Дом родителей находился совсем близко от кафе. Ее и Грея могли увидеть и доложить отцу с матерью. Однако другого варианта не было.

— То симпатичное здание на повороте? С розовыми стенами?

Мэгги вспомнила, что уже водила Грея в кафе на Саммер-стрит, как раз перед знакомством с родителями. Она показывала ему город, чувствуя себя гидом, водила по тем местам, где прошло детство, хотела, чтобы Грей проникся и тоже полюбил Саммер-стрит и ее обитателей. Он улыбался и кивал, хотя по лицу было ясно, что местечко кажется ему провинциальным и немного скучным. Еще бы: главная улица, парк и несколько переулков, где все друг друга знают. Для Грея единственной улицей в мире, жизнь которой имела значение, был какой-нибудь элитный район в предместьях Вашингтона. Место, где вершатся судьбы, где политики принимают законы, а их секретарши (все как одна длинноногие блондинки) носят кофе на серебряных подносах. Там вряд ли говорят о маффинах и судьбах китайских официанток.

В тот раз Мэгги потеряла счет людям, которые заходили в кафе и восклицали с энтузиазмом: «Мэгги, малышка! Давненько не виделись! Как поживаешь? — А затем с любопытством шептали на ухо: — Кто этот красавчик?»

— Да, это именно то кафе, — ледяным тоном сказала Мэгги Грею. — У меня будет полчаса свободного времени. Думаю, этого хватит.

Грей шагнул к ней и помог выбраться из игрового домика. Предплечье Мэгги словно прошило молнией. Она отшатнулась и едва не уронила книги. Тина взяла их у нее.

— На другой стороне улицы открылся новый салон красоты, — проинформировала она растерянную Мэгги. — У тебя скоро обед, можешь потратить это время с пользой. Взгляни на свои волосы! Если задержишься, я тебя подменю.

Мэгги улыбнулась. Ее словно вернули на землю, и она сразу вспомнила, сколь неприглядно выглядит по сравнению с таким красавчиком, как Грей.

— Считаешь, мне необходима укладка?

— Не помешала бы. — Тина подмигнула. — Пусть твой герой гадает, с кем ты обедала и ради кого сделала прическу.

— Боюсь, он сразу поймет, что я ходила в салон ради него.

— Да какая разница, что он подумает! Мужчины всегда оценивают женщин по внешнему виду. Пусть знает: пока его нет рядом, ты ходишь по салонам, ублажаешь себя и отлично выглядишь. А если решишь окончательно послать его сегодня вечером, то хорошая прическа придаст тебе твердости. Когда порвешь отношения с парнем, надо быть уверенной в собственной неотразимости.

— Хороший ход, — вынуждена была признать Мэгги. Но затея коллеги все же ей не нравилась.

Тина прищурилась:

— Ты точно решила его послать? Какая кошка между вами пробежала?

Мэгги тяжело вздохнула. Проще было поделиться наболевшим, чем в очередной раз уходить от ответа.

— Я застукала Грея… с девицей. Красивой стройной грудастой блондинкой. Это был ад кромешный… рядом с ней я выглядела уродиной.

— Ты тоже стройная и красивая, в чем дело? Откуда эти комплексы?

— Я очень худая. — Мэгги опустила голову. Девицы, чьи параметры не укладываются в тридцать второй размер, всегда считают худобу главным мерилом женской красоты. Увы, далеко не всем мужчинам по нутру кости, обтянутые кожей без всякого намека на выпуклости. А белая кожа, не способная воспринимать ультрафиолет? А рыжие волосы? Кто польстится на такую?

— Худая? — Тина придвинулась, заглядывая Мэгги в лицо. — Не знаю, в какие зеркала ты смотришься, но тебе стоит посмотреть на себя другими глазами. Ты не просто худая, ты яркая и необычная. И если твой Ромео ни разу не говорил тебе, что ты особенная, значит, он слеп как крот. И ты должна сегодня же вычеркнуть его из своей жизни навсегда. В этом случае он просто энергетический вампир, питающийся твоими соками и отбирающий уверенность.

Мэгги хотелось закричать Тине, что ее философия — очередной способ самообмана, но она молчала. Грей был единственным человеком в мире, рядом с которым Мэгги чувствовала себя привлекательной, сексуальной и грациозной. Разрыв с ним неизбежно возвращал ее назад, в прошлое, где она всегда чувствовала себя дурнушкой и неудачницей. Возможно, восхищение Грея означало как раз то, что он все-таки слеп как крот, но это не имело никакого значения. Только рядом с ним Мэгги, увы, была счастлива.