– Довольно! – крикнул Ламберт, багровея от гнева.

Наверное, его грозный голос проник в замутненные сумасшествием рассудки. Воины замерли, тяжело дыша, и изумленно разглядывая друг друга. Ужас отразился в лицах, еще секунды назад искаженных гримасами звериного бешенства.

– Все на берег! – сухо произнес капитан, разворачиваясь.

Фив помог подняться Нибуру, и тот только крутил головой, пытаясь прийти в себя. С нехорошим хрустом он открыл рот, проверяя, сломана ли челюсть.

– Что это было? – тихо пробормотал Стаффорд, уже стоя на другом берегу.

– Мост проклят или заговорен, – заключил Ламберт, следя за товарищами.

Те, пьяно пошатываясь, поддерживали друг друга и сгрудились подальше от моста, взирая на него с мистическим страхом.

У Бигдиша кровоточила губа, и он осторожно дотронулся до ранки, сморщившись от боли.

– Прости, брат. – Лукай покаянно протянул руку в знак примирения.

– Конечно, брат, – сплюнул кровавую юшку лучник и с силой вмазал лучшему другу локтем в нос. Тот застонал, выронив меч, и схватился за лицо.

– Нос-то зачем?! – взвыл мечник, а из-под пальцев текла кровь.

– А ты меня рукоятью вдарил! – взвился Бигдиш.

– Прекратите, вы двое! – рявкнул Стаффорд, не желавший новой потасовки.

Ласково поглаживая лошадь Бигдиша, по мосту шел Лариэлл, и его алый плащ развевался на ветру, похожий на пламя.

– Нужно за лошадьми вернуться, – пробормотал Ольвэ, боясь взглянуть на Рорина. Рыцарь конфузился ничуть не меньше аристократа и только жевал губами.

– Я сам переведу твоего коня, – вымолвил он, желая извиниться за грубость на мосту.

– Не надо! – В голосе подоспевшего Лариэлла сквозил настоящий ужас. – Лошади боятся этого моста. Давайте лучше я. Меня животные понимают.

Спорить не стали, ведь возвращаться на заговоренную переправу никто не желал.

– А где Вогнар? – нахмурился Стаффорд.

Ассасина действительно не было, он как сквозь землю провалился. Ольвэ уже встречал свою кобылку, переведенную через мост последней. Почуяв хозяйскую руку, перехватившую поводья, она тут же расслабилась и доверчиво ткнулась мордой в лицо рыцаря, будто ласкаясь.

– Это разве не он? – медленно протянул Лариэлл и ткнул пальцем в сторону противоположного берега. Из леса, покачиваясь в седле, неторопливо выехал Вогнар. Его лошадка ступила на переправу, копыта зацокали по деревянному настилу. Проезжая рядом с разломленными перилами, ассассин присвистнул.

– Никто не сверзился в реку? – весело спросил он у свирепо молчавшего отряда и хохотнул над собственной шуткой.

– Ты где был? – сквозь зубы потребовал ответа Стаффорд, наступая на спешившегося одноглазого воина.

Тот доставал рыцарю до плеча, а потому задрал рыжую косматую голову и недоуменно протянул:

– В лесу этом, Бетрезен его дери, заблудился. Остановился на чуточку, а вас уже и след простыл. Так и думал, что меня на переправе ждете.

Ассасин только пожал плечами, давая понять, что предмет обсуждения не стоит и выеденного яйца.

* * *

Долго еще между соратниками сохранялось неловкое молчание, и они конфузливо боялись даже переглянуться. Ни шуток, ни острот, от всеобщей приторной вежливости, никак не характерной для грубых воинов, любитель сотрясать воздух Бигдиш впал в тоску.

После переправы они въехали в лес у подножия гор, и из его глубины ощутимо веяло скрытой угрозой. Сквозь густые кроны едва виднелись крошечные лоскуты чистого неба. Воины Ламберта неукоснительно следовали карте, и где-то совсем близко, очевидно, высились пики Фальген Хейма, невидимые из-за высоких деревьев. Даже слабый порыв ветра не беспокоил листву. Казалось, что отряд продвигается по длинному коридору со сводчатым потолком, образованным переплетенными в выси ветками, и нет ему конца.

– Ой! – вдруг пискнул за спиной лучника Лариэлл и закрутил головой.

Настороженный отряд тут же недовольно воззрился на вспыхнувшего румянцем мальчика.

– Что еще? – не слишком приветливо отозвался лучник, едва оглянувшись через плечо.

– Меня кто-то за плащ дернул, – пояснил мальчик и подтянул длинные полы алого одеяния, собирая его.

– За плащ дернул? – тут же пробормотал Лукай и схватился за рукоять меча.

– Всевышний помоги! Осторожнее, Фив! – с чувством выругался Нибур, почесывая лысую макушку с вызывающей татуировкой.

Сквайр, ехавший рядом, покосился на бывшего оруженосца Ламберта и только пробурчал:

– Я тебя не трогал!

Тут на голову Нибура упала веточка, от неожиданности он снова вздрогнул и окинул Фива недовольным взглядом.

– Да не я это, – развел тот руками.

Стремительно вылетев из кустов волчьей ягоды, запястье опутала сухая лоза и с шипением дернула воина. Тучный сквайр, не ожидавший неприятностей, выпал из седла и, запутавшись в стремени, повис вниз головой. Казалось, что его распяли. Лоза, дрожа от напряжения, пыталась утащить воина в заросли, а лошадь плясала на месте, утягивая в другую сторону.

– Остановите это! – выкрикнул Фив, не в силах освободиться.

Раненое плечо, туго перевязанное поутру Героном, видно, резанула резкая боль, мгновенно отразившаяся гримасой на перекошенном лице сквайра.

Подоспевший Лукай одним взмахом меча разрубил гибкую ветвь, и ее хвост с шипением спрятался в волчьих ягодах. И тут лес зашевелился и задышал, ветви зашуршали, толстые стволы с корявой, покрытой наростами корой вздрогнули.

– Энты! – прозвучало как приговор.

Мгновенно сбившись в круг, воины приготовились к атаке. Живые деревья волновались, заметая путешественников яростным желто-красным листопадом. Каждый лист, сорвавшийся с толстых ветвей, летел на гостей зачарованного леса подобно стремительной стреле. Вокруг воинов закружил настоящий ураган листвы. Он клубился над землей, накрывая людей и не давая вздохнуть. От болезненных прикосновений не спасали ни одежды, ни капюшоны, мгновенно сдуваемые бешеными порывами воздушных потоков. Гул сменил прежнюю тишину леса, разбавляемую лишь шорохами да шепотом растений. Деревья кряхтели, словно пытались вырвать вросшие в землю корни.

– Здесь одним «мы пришли с миром» не обойдешься! – заорал Бигдиш самому себе, загораживаясь рукой.

Желтый кленовый лист с острой кромкой оставил на гладкой щеке с тонким белым шрамом длинную царапину. Словно услыхав его насмешку, нечто похожее на плетку стегануло по ногам, прошлось по боку лошади, ударило Лариэлла, прижавшегося к спине лучника. Лошадь взбрыкнула, Бигдиш едва удержался, хорошенько ругнувшись. Громко вскрикнув, мальчишка разжал руки и рухнул на землю. Едва справляясь с испуганной трусливой кобылой, Бигдиш пытался разглядеть в водовороте его фигурку, но ярко-красный плащ сливался с багряными листьями, делая Лариэлла невидимым.